Затмение (СИ) - Субботина Айя (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные TXT) 📗
— Разве ты не должен был сперва записаться в мою танцевальную книжку? — спрашиваю я, изображая возмущение.
— Разве ты не сказала, что я все равно не буду единственным? Брось свою книжку в камин, Дэш, до конца вечера она тебе больше не понадобиться.
глава 22
Великий герцог не бросает слов на ветер. Даже если это всего лишь танцевальная книжка. Мы танцуем, танцуем и танцуем. Ноги болят, голова кружится и в горле пересохло, а мой партнер даже не изменился в лице. Собран, холоден и делает вид, что ему плевать на внимание, которое намертво к нам приковано. В конце концов, в центре зала остаемся только мы и Райль с Блайтом. Танец предполагает обмен партнерами, и я чувствую раздражение из-за того, что придется сменить Эвана на Блайта. Почему? Потому что не хочу даже прикасаться к нему, боюсь, что та струна во мне, что ноет и болит, все-таки лопнет и я сделаю то, что делать нельзя. Мы с Райль обмениваемся взглядами: сестра явно в ударе. Глаза горят, на щеках румянец, она наверняка готова танцевать всю ночь напролет. Это противно: быть всего на два года старше, но чувствовать себя такой невыносимой развалиной.
Музыка мелодично вливается в уши, и я с некоторым облегчением думаю, что хотя бы не придется гарцевать по залу. Нужно улучить момент и сбежать, чтобы сменить обувь. И плевать, что вытру подолом платья весь пол — я просто больше не в состоянии вымучивать улыбку каждый раз, когда переношу вес с пятки на носок. Просто чудо, что до сих пор не стону, как старуха.
Мы с Эваном соединяем левые ладони, и я невольно вздрагиваю, потому что тепло его руки упруго бьет по чувствительной коже. Мысль о том, что весь вечер Риваль остается не у дел, проскальзывает случайной гостьей и уходит почти незамеченной.
Раз, два, три.
Мысленно отсчитываю такт, и когда Эван делает шаг в мою сторону, я одновременно иду к нему, давая обнять себя за талию. Круг — и мы расходимся, обмениваемся партнерами. Протягиваю ладонь, нарочно глядя Блайту не в глаза, а поверх плеча. Не могу на него смотреть — просто не могу, даже если бы хотела.
Вот сейчас он приставит свою ладонь к моей, выдерживая спасительное для меня расстояние. Только Эван может позволить себе брать меня за руку, потому что он тот, кто создает порядки и законы, но не обязан чтить каждый из них. И все же даже великий герцог не брал меня за руку, отдавая дань танцу.
— Попалась, — шепчет Блайт, хватая мою ладонь крепко и уверенно, сплетает мои пальцы, нажимом вынуждая сжать его ладонь в ответ.
Я хочу его оттолкнуть, потому что Эван и Райль глаз с нас не сводят, но белобрысому головорезу, кажется, доставляет удовольствие бесить обоих. Или только Эвана?
— Прекрати, — шиплю я, мысленно отсчитывая темп. Всего пара счетов до того, как мы схлестнемся в более интимном движении.
— Ты сказала ему, что я спал в твоей постели? — громко спрашивает Блайт.
Раз, два…
— Сказала, как с ума сходила от моих поцелуев? — зло, глядя в лицо великому герцогу, выплевывает следом.
Три!
Мы схлестываемся, как непримиримые стихии: жестко и болезненно. Огонь и вода, лед и лава. Рука Блайта у меня на талии впивается в кожу поверх платья, словно он хочет заклеймить мое тело отпечатком своей ладони. Пытаюсь его оттолкнуть, но это бессмысленно. Мы должны разойтись на следующем круге и снова поменяться партнерами, но Блайту плевать: он кружит меня, буквально доводя до отчаяния. Если я хотя бы попытаюсь противиться, то просто собьюсь с ритма и упаду.
Музыка давно не властна над нашим странным танцем. Мы словно одни в этом зале, одни во всем мире.
— Посмотри на меня, — приказывает Блайт.
В его глазах снова змеиные зрачки, и огонь вот-вот вырвется за пределы узкого плена. Уговариваю себя перестать видеть в нем божество и, наконец, осознать, что эта выходка служит лишь одной цели — позлить Эвана. Нет и не может быть другой причины для его злости.
— Ты моя, сладенькая герцогиня, — обмораживает холодом этого категоричного утверждения Блайт. — Навсегда, на всю жизнь, даже если она будет очень короткой.
— Отпусти меня, — каким-то чудом сопротивляюсь я.
— Скажи, что ты принадлежишь мне, — требует Блайт так яростно, будто от этого зависит его жизнь. Белые клыки мелькают в жестком оскале. — Дэш!
Я открываю рот — и неведомая сила оттаскивает меня назад. Треск несуществующий нитей, которые только что связывали меня с Блайтом, рвется с болезненным треском. Реальность делает неожиданный кульбит, и за секунду декорации меняются: Эван на руках несет меня к лестнице, жестко выстукивает каблуками ритм, отмеривая ступеньку за ступенькой.
— Даже не думай, — говорит он тихо, но хлестко. — Иначе, клянусь, ты пожалеешь. Твое «нет» может стоить жизни всем в этом зале.
— Что происходит, Эван?
Его ответ не для меня, а сразу для всех.
Великий герцог разворачивается, глядя на зевак в зале сверху вниз, объявляет:
— Мы с герцогиней Аберкорн решили воспользоваться случаем и сообщить о том, что в угоду богам и при нашем взаимном согласи решили стать мужем и женой. Торжество бракосочетания состоится в праздник Красного солнца.
Красное солнце? Это же… через десять дней?!
Хочу сказать, что мне нужно подумать, что это слишком и так просто нельзя. Боги, я согласна даже в темницу за непослушание, но мне нужна пауза. Хотя бы отдышаться и подумать.
— Нет, Дэш, хватит, — властно пресекает Эван и смотрит на меня ярко-голубыми глазами. Зрачки медленно растягиваются в тонкие нити, которыми он накрепко сковывает мое сердце. — Ты принадлежишь мне, всегда принадлежала.
— Ты тоже божество? — нервно смеюсь я.
— Можешь думать так, — припечатывает он. — Пока.
От этого «пока» у меня кровь стынет в жилах. И еще от того, что все мои гости встречают это известие гробовым молчанием. Нет ни радостных хлопков, ни восторженных женских вздохов. Даже ропота зависти, ведь Эван по праву считается самым завидным холостяком королевства. И не только Абера, но и далеко за его пределами.
Но хуже всего взгляд, который я чувствую сразу всей кожей. Взгляд, от которого хочется закрыться нерушимыми неприступными стенами, через которые даже птица не перелетит. Мое лицо прижато к груби великого герцога, но ничто не мешает смотреть мне по сторонам. Но я не хочу. Не могу.
— Что?.. раздается одинокий невнятный вопрос — и я узнаю голос принца. Он быстро откашливается, потому что понимает, что чуть было не совершил самую ужасную ошибку в своей жизни — подверг сомнению поступок Эвана. — Что ж, нам остается только поздравить тебя с таким прекрасным выбором!
Риваль хлопает в ладоши — и гнетущая тишина наполняется громогласными аплодисментами, словно мы два шута, только что разыгравших сценку на потеху публике.
— Отпусти меня, — говорю сдавлено, пытаясь отодвинуться от великого герцога хоть немного. Это тяжело объяснить, но он подавляет и притягивает одновременно. Это какая-то ненормальная, противоестественная тяга — желать того, что причиняет боль.
— Еще несколько минут, будущая герцогиня Росс, потерпи уж, будь любезна.
— Или что?
— Или я потеряю терпение.
Мы смотрим друг на друга, и его глаза снова становятся нормальными. Я уверена, что не сошла с ума. И Эван, и Блайт… Они что-то большее, чем простые смертные, но даже сейчас я не хочу думать об их божественном происхождении. Это просто бессмысленно. Зачем богам жить смертной жизнью?
Когда великий герцог, наконец, ставит меня на ноги, я понимаю, что Блайта нет среди гостей. Мне не нужно осматривать зал, искать среди собравшихся знакомую белобрысую макушку. Просто знаю, что его нет, и в груди становится пусто, будто я — пустая яичная скорлупа.
— На два слова, Дэшелла, — говорит Эван, когда мы выдерживаем первую волну поздравлений. Все эти тетушки и почтенные таллы словно заведенные говорят одно и тоже, но разными словами: плодитесь и размножайтесь. Как будто вся суть отношений зиждется на необходимости оставить потомство.
