Призрачная любовь (СИ) - Курги Саша (полная версия книги txt) 📗
На сей раз после дежурства юная хранительница пришла к себе и с огромным удивлением обнаружила на собственном диване укутавшегося пледом Виктора.
— Объяснишь? — произнесла Вера, когда хирург сел и, яростно протерев глаза, взглянул на нее.
— Что именно?
— Что ты тут делаешь? Поссорился с психиатром?
Виктор поднялся и, прошагав к чайнику, щелкнул по кнопке включения. Тихо зажужжал электрический подогрев. Вера с удивлением заметила круги под глазами у хирурга. Вчера на операции он уже выглядел усталым, но не настолько. У хирурга была недельная щетина и такой вид, словно он одновременно пил и оперировал, не отходя от стола, пару суток к ряду.
Вера заметила пустые бутылки, скопившиеся под ее столом. В комнате было не прибрано.
— Судя по всему, ты плохой жилец. Не удивлена, что Иннокентий тебя выставил, — начала Вера для того, чтобы просто сказать что-то.
Виктор посмотрел ей в глаза с выражением истинной муки, и Вере стало ясно, что что-то нехорошее стряслось и с хирургом, и с психиатром разом. Зря она решила, что хранители сами все без нее решат. Похоже то, что она принесла им, было куда более разрушительным, чем она предполагала. Или же… это Иннокентий с самого начала был самым уязвимым местом больницы. Пока дела шли хорошо, он блестяще справлялся со своей работой, но стоило только одной детали выйти из равновесия, поменять предыдущую Веру на нынешнюю копию Лили… Ее предшественница ведь подозревала, почему не имела права уходить!
Ошеломленная этой мыслью, Вера вперила взгляд в хирурга. Тот шлепнулся на стул, и пнул ногой пустую бутыль.
— Я не спал три дня к ряду, — объяснил Виктор.
— Почему? — выдохнула Вера.
— Да психиатр… — Виктор махнул рукой.
Вера взяла за руку хирурга и заглянула ему в глаза.
— Психиатр что? — с нажимом произнесла она.
— Не в состоянии проводить терапию, — объявил хирург.
— Ты же таблетки пьешь! — удивилась Вера.
— Не совсем, — проговорил Виктор, глядя на собственные пальцы. — Точнее это не все. Он занимается со мной… психотерапией. Понимаешь, мне не дает возможности уснуть чувство вины. Мы с ним обычно по часу разговариваем, и я вырубаюсь под его увещевания. Вер, я ведь, по сути, крайне одинокий несчастный идиот, который все это время пытался подружиться со своим психоаналитиком!
— Так эта кушетка… — пробормотала девушка.
— Для психоанализа. Ты не обратила внимания на то, как расставлена мебель? У себя он принимает только особенных клиентов, Надю и меня.
— Вот черт, — пробормотала Вера.
— Он утверждает, что не может с бессмертными снимать очки, это не по правилам или что-то вроде того. Лучше, если мы будем работать сами… эволюционировать. Наде-то все равно, говорит она или нет, — продолжал откровенничать хирург. — Ее и так все понимают. Другое дело я. Если я не посплю сегодня, то чего доброго…
Вера единым движением вскочила со стула.
— Что с психиатром?! — воскликнула она, встряхнув Виктора за плечи.
— Наркотическое опьянение, — развел руками хирург. — В таком состоянии он не то, что гипнотизировать, стакан воды не поднесет умирающему человеку.
Вера выскочила наружу и со всей силы дернула за ручку двери психиатра. Было заперто. Тогда хранительница постучалась, но никто не отозвался. Вера дернула сильней.
— Это Иннокентий, — раздалось позади. — Если он не хочет общества, ты его не достанешь.
Вера обернулась к хирургу, пылая праведным гневом.
— Что, если он вены там себе вскрыл?! — выпалила она.
— Насколько я знаю, нет, — пожал плечами Виктор. — Его договор с прошлой Верой устроен так, что психиатр не может уйти, пока не поправится. Он полностью смирился с этим только к тридцать седьмому году и, перестав всем докучать, занялся психотерапией. Поэтому, зуб даю, он сейчас просто в отключке.
— И давно это с ним? — немного успокоилась Вера.
— Неделю. Я четверо суток продержался на алкоголе, но больше не могу, да и не берет он меня.
Вера ужаснулась и тогда хирург устало выдохнул:
— До того как ты пришла сюда, я только раз видел его… под морфием, когда нашел в комоде эту карточку с женой. Насколько я понял, он от наркотика выключается, чтобы ничего не видеть и не слышать. Передышка. Когда мы познакомились, психиатр уже лет сорок не употреблял. Твоя предшественница поэтому подумала, что он исцелился и пора бы ему уже открыть сердце для любви. И тут ты как снег на голову! Копия его Лилечки, готовая залезть к нему в постель. У него крышу сорвало, если она, конечно, вообще когда-нибудь была!
Веру аж бросило в жар от такой характеристики. В постель к психиатру? Она? Да неужели всем это было так очевидно?
— А тебя-то он чего выставил? — буркнула Вера, пытаясь скрыть то, как ей было неловко.
— Я сам ушел, — сложил руки на груди хирург. — Не могу находиться наркопритоне.
Вера выдохнула, а потом ей в голову закрались неприятные ассоциации.
— Эта рыжая шалава там?! — взревела девушка.
— О, нет! — закатил глаза хирург. — Михаил Петрович сказал, что если ты разозлишься, доставить тебя к нему.
После этого Виктор схватил девушку за талию и повлек к лестнице, но Вера успела со всей силы садануть ногой по створке двери.
— Люба, убирайся! — приказала она на прощание.
Морозный ноябрьский воздух немного отрезвил Веру, и ей подумалось, какое вообще ей должно было быть дело до того, с кем спит психиатр? Странно, что они вообще могли этим заниматься, учитывая их положение и почти полное отсутствие физических желаний.
— Успокоилась? — посмотрел на нее Виктор. — А теперь слушай. Они не любовники.
Вера отвернулась. Вот, в самом деле, не стоило хирургу знать, что эти подробности ей небезразличны.
— Они бывшие наркоманы. Иннокентий довольно странное явление, а вот Люба действительно зависимая… она скрывала это все десять лет. Поэтому держалась на расстоянии. Она в одиночестве ширялась. Когда психиатр взялся за опиаты, она поняла, что у них наконец появилось что-то общее, и чуть ли не ночевала под дверью. Когда меня не было, она как-то внутрь пролезла, — хирург усмехнулся. — Он там валяется в отключке, а Люба ему новую дозу подкалывает, когда Иннокентий начинает соображать. Для нее вместе кайфовать — высшее счастье. До этого момента я и не представлял, что тетки бывают такими агрессивными. Она это… бессознательное тело защищает. Говорит, что лечит его так. Еще немного и стражи начнут задавать вопросы. Психиатр консультирует по их распоряжениям постоянно.
Вера прибавила шаг. Ей было ясно, что если Михаил Петрович позвал ее к себе, значит, он тоже собирался с этим разобраться. И сделать это Вера собиралась как можно скорей, пока… Пока что? Наконец, хранительница четко решила, что не позволит Любе больше виснуть на психиатре, особенно с такими целями.
— Знаешь, я уж было порадовался, когда Иннокентий пригласил тебя в гости, — произнес отставший немного хирург. — Думал, мозги у него все-таки встали на место, и он не будет проецировать на тебя свою Лилечку. Эх!
— Почему он Любу пустил? — обернулась Вера.
Виктор пожал плечами.
— А кто его знает? Наверное, он идиот, — вдруг выдохнул хирург. — Все такой же наивный добродушный идиот, как и раньше. Решил проверить теорию Веры на счет того, что Люба поможет ему сделаться человеком. Она ему не приходить в сознание разве что помогает. Он пускает слюни… и на большее способен вряд ли.
Услышав это, Вера еще сильней ускорилась. В итоге, юная хранительница практически влетела в патологоанатомический корпус. Должно быть, когда Вера распахнула дверь Михаила Петровича, выглядела она как разъяренная фурия.
— А! — обернулся к ней профессор. — Верочка! Стало быть, знаете уже про… психиатра.
— Это правда?! — воскликнула она, указав на хирурга, протиснувшегося в дверь. — Что Люба его колет опиатами?!
Михаил Петрович сел за стол и сложил руки перед собой.
— Видите ли, тяжело управлять коллективом, но если им вообще не управлять, то происходят вот такие вещи.
