Тишина (СИ) - Сорока Света (читать книги бесплатно полностью без регистрации .TXT) 📗
Знахари были редкостью, а официально их вообще не было, но в старых больших сёлах, как наше, обычно были потомственные знахари или шаманы. Три года тётушка Ирма выхаживала своего сына, не раз по селу шел слух, что Герман умер, но вопреки молве, два года назад, он вышел из дома. Его мать казалось только и жила ради того, чтобы выходить сына, потому что через месяц она тихо умерла ночью во сне. Мужчина же устроился работать на ферму шофёром, но от того приятного парня, каким он был, не осталось и следа. Он превратился в угрюмого и неразговорчивого, на всех смотрел исподлобья. Когда он шел по улице, прихрамывая на левую ногу, люди старались перейти на другую сторону, настолько он него веяло негативом и даже злом.
И вот сейчас он зашел в зал, единственный мужчина без пары. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять — именно его Комиссия подобрала мне в суженые. Правильно, ведь надо же было нас куда-то девать. Одинокими в нашем Обществе были только вдовы и вдовцы. Ведь одинокий человек не счастлив, а несчастливый человек не может хорошо трудится, на благо Обществу. Я глубоко вздохнула. Ну что ж, если судьба уготовила мне жить с ним, значит, так тому и быть. Я оправила платье и ещё раз взглянула на мужчину.
Герман огляделся, лишь несколько пар не соединёнили в ячейки, потом взглянул на меня, от чего показалось, что мне за шиворот посыпались муравьи, не могу даже точно сказать, что почувствовала, то ли восхищение от этого человека, то ли страх. Окинув меня взглядом, он подошел, прихрамывая и сел на стул рядом. Мы молча дожидались, когда назовут наши фамилии, он не стремился говорить, а мне как-то не с руки было.
— Виндзор, Рокотов. Подойдите, — мы встали и подошли к регистраторше, честно говоря, ноги мои подгибались от волнения.
— Присаживайтесь, — жеманно указав на стулья, и постреливая глазами в моего спутника, обронила она, — Василиса Район Сол Виндзор, Герман Рокотов! Сегодня знаменательный день в вашей жизни. Комиссия выбрала вас для создания ячейки, я надеюсь, вы понимаете, какая на вас теперь лежит ответственность! Создание ячейки должно сподвигнуть вас на более плодотворный труд и на создание счастливого, полноценного потомства! Распишитесь, — она пододвинула ко мне планшетку и дала электронную ручку, я расписалась, — теперь вы, — она подала планшетку моему будущему супругу, я протянула ручку. Взглянув на меня, пронзительными синими глазами, он взял её и расписался, — поздравляю с созданием ячейки! — если до этого она говорила каким-то восторженным тоном, с придыханием, то следующие слова произнесла буднично, даже скучно, — До свидания.
Кивнув, мы встали и пошли на выход.
— Сегодня, после рабочего дня я приду к тебе, за тобой и вещами, — спускаясь по ступенькам бросил мне супруг и пошел к ферме. А я так и осталась стоять на крыльце.
4
— Асенка, как ты говоришь? Герман? Господи! — тётушка всплеснула руками и осела на стул. Это была женщина пятидесяти пяти лет, с простым, деревенским лицом и натруженными руками. Она воспитывала меня, когда погибли родители. Тётин муж умер на пять лет раньше, его придавило бревном, когда валили деревья в лесу. Детей у них не случилось. Тётушка перебралась после его смерти к нам и посвятила всю себя мне и Федьке, а потом только мне. Конечно, для неё было шоком, что моим мужем стал именно Герман, — это бирюк! Как же ты теперь будешь деточка моя! Что же он с тобой сделает?
— Ничего он со мной не сделает. Человек как человек, что ты причитаешь? — языком жестов ответила тёте. Я храбрилась, у самой же в голове бродили мысли на ту же тему: «Что-то со мной теперь будет?»
— Он, небось, тебя и из дому-то не выпустит!
— Тётя! Зачем говоришь глупости! Наоборот хорошо, что он из нашего села — мы видеться сможем! — тётя была дояркой на ферме, а в последнее время в доярки шло мало молодых женщин желающих заниматься таким нелёгким делом. Если бы мне пришлось уезжать, тёте не разрешили бы ехать со мной, да и не принято это было.
Не захотев слушать её причитания, я пошла в свою комнату. Пожитков то у меня не много — пара платьев, несколько фотографий, да и так, мелочёвка. Сложив всё за пятнадцать минут, я села, на кровать раздумывая: «Что мне теперь делать?». Нет, не в глобальном плане, а чем занять день. У меня, в отличие от суженого, сегодня был выходной, если бы не день создания ячейки, конечно, я бы занималась домашними делами, а сейчас сижу и думаю, что дел-то много и хочется кинуться и все сделать, чтобы тёте полегче было. А всего-то и не успеешь. Я потёрла подбородок. Пожалуй, стоит напечь пирогов, праздник как-никак. Я пошла на кухню и завела тесто, за работой время летело, тётушка только изредка заходила на кухню, вздыхала и уходила, ничего не сказав. Да и что тут молвишь? Я сготовила пироги, вымыла весь большой дом, потом поштопала тёткины вещи, потому что у её зрение с каждым днём становилось всё хуже и хуже и ей шить стало тяжело…
Я как раз сидела в гостиной и зашивала последний носок, когда в дверь деликатно постучались. «Наверное, это соседская дочка, пришла за косметикой, которую мне одолжила, я совсем забыла её отдать» — подумалось мне, но когда тётушка открыла дверь, на пороге оказался новоиспечённый муж:
— Ну что готова?
— Может, чаю выпьем, с пирогами? — показала я знаками, — тётя переведи ему.
— Асенька предлагает чай с пирогами попить, — пискнула тётка, стараясь не смотреть на мужчину.
Он поскрёб подбородок заросший щетиной глядя в пол, взглянул на тётю, потом на меня, и снова на пол.
— Ну что ж, если хочешь, давай попьём, — он зашел, заняв собой сразу всю прихожую, стянул сапоги и осмотрелся в поисках кухни.
Я, отложив заштопанный носок, махнула рукой, предлагая идти за мной. На пороге я обернулась посмотреть идёт ли он за мной и упёрлась носом прямо в грудь мужчины. Он шел бесшумно, словно кот и я даже не заметила, как он догнал меня. Моё лицо залило краской, отвернувшись, я принялась хлопотать, надеясь, что он не заметил вспыхнувших щёк.
Поставив на стол чашки с чаем и блюдо с пирогами, я присоединилась к Герману и тётушке которые уже расселись. Чаепитие прошло в подавляющем молчании. Тётя боялась моего супруга и почти не притронулась ни к пирогам, ни к чаю. Он же спокойно пил и ел ни на кого не глядя. Сложно было догадаться об его отношении к происходящему. Как он оценивает мои кулинарные способности тоже осталось загадкой.
— Пошли? — спросил он, как только я отставила чашку, кивнув в знак согласия, поплелась за ним. Мне так не хотелось уходить из моего дома, на душе скреблись кошки. Хотелось, броситься в комнату, спрятаться под одеяло и сказать: «я в домике», как я говорила, когда мы с сестрой играли в прятки, — это твоё? — он указал на сумку в углу. Я снова кивнула. Он обулся, закинул сумку на плечо и выжидательное посмотрел на меня. Обняв тётушку, которая начала шмыгать носом, стараясь проглотить слёзы, я, в последний раз, обвела глазами родную избу и шагнула вслед за мужем, в наше общее будущее.
5
Дом Германа находился на краю села, почти в лесу. Мама говорила, что знахари всегда живут подальше от людей, чтобы наша суета не мешала творить чудеса, которые происходят в их хатах. Тогда, в моём детском воображении, знахари, и шаманы были сродни добрым волшебникам. У нас тётушку Ирму все любили и никто не боялся: для шустрых малышей у неё в кармане всегда водился мешочек с сушеной земляникой, для взрослых добрая улыбка и полезный совет.
Но в этот раз, когда мы вошли внутрь, помещение тут же начал давить на меня своей тишиной, темнотой и угрюмостью. Я бывала тут раньше, когда потеряла голос. Дом тётушки Ирмы был первым местом, куда побежала моя тётя. Тётушка Ирма поводила вокруг меня руками, а потом обняла, прижав к своей сухенькой груди и погладив по макушке, прошептала:
— Боль всегда проходит деточка. И эта пройдёт, потерпи.
Я, прижавшись к ней, роняла большие солёные слёзы на её кипенно-белую рубаху, а она просто стояла, обняв меня. Но тётя не хотела сдаваться и ждать, поэтому тётушка Ирма дала ей отвары для меня, но предупредила, что заговорю я только когда придёт время. Но время так и не пришло.
