Узы чужой воли (СИ) - Самсонова Наталья (книги серии онлайн .txt) 📗
Ведь так удобнее ругаться. Но это я оставила при себе, первое правило воспитанной девушки - научиться вовремя промолчать. Правда, сегодня вечером я планирую сначала извиниться за давний дурацкий розыгрыш, а после со смаком поскандалить. И нарушить все правила хороших девочек! Клянусь, до некоторых людей чужое мнение доходит только с кулаками. А в конце дискуссии намотаю ему на шею шарф!
Фэлви еще дважды попрощался, помялся у дверей и наконец вышел. Чем разозлил еще больше. Итак, разговор вышел слепого с глухим - понять и простить обокравшего меня человека... Может, я бы и смогла, будь это голодный ребенок, утянувший мелочь на хлеб и молоко. Но простить собственному жениху собственные же фамильные драгоценности - никогда. Такая духовная чистота за гранью моего понимания.
Мне так хотелось поскорее пообщаться с Доналом, что я решительно покинула рабочее место, не дожидаясь шести часов. Право слово, мой начальник болеет дома, и его просто необходимо навестить.
Кристоф взял с меня слово, что я возьму машину напрокат. На улице мне не сразу удалось найти «свободные колеса». Но и мысли не возникло о том, чтобы нарушить данное слово, - пусть пелена и скрыла неприятные ощущения, но память-то на месте. И что-то я не хочу проверять собственную удачливость.
Но даже сдержанное слово мне не помогло - водитель заблокировал двери и превысил скорость. И торопился он совсем не по тому адресу, что я назвала.
- Я сообщила своему другу о том, что уже выехала, - строго произнесла я.
- Сообщила и сообщила, - пожал плечами водитель и вновь свернул. И вновь не туда.
- Куда мы едем?
- По адресу, - буркнул водитель.
Я начала разворачивать сверток с шарфом. Сейчас наброшу негодяю на шею, придушу, остановлю автомобиль и... Ой.
- Там авария, проезд закрыли, - снисходительно бросил он и притормозил. - Интариец вон тот вас встречает? И что вы, девки, в них находите?..
- А? А, нет-нет, мы коллеги, у меня вон и цветы свои. Тьфу, то есть...
- Я понял, - хохотнул водитель. - Чего белая-то такая стала?
- Испугалась, на меня напали недавно и тут вы кружной дорогой поехали.
Мужчина, еще раз обернувшись и правильно оценив мое состояние, вышел и помог выйти мне. После чего под руку отвел к Кристофу и вежливо заметил, что если господин интариец так волнуется, то мог бы и заехать за девушкой. После чего водитель сходил к машине и принес мне букет. Шарф я и без того сжимала в побелевших кулаках.
Гордмор, оценив мое состояние, обеспокоенно спросил, что же произошло. А я отделалась общими фразами. Мол, ни с того ни с сего перепугалась.
- Кстати, ты можешь мне ответить на два вопроса про Донала? Почему он не пьет кофе, но требует, чтобы я его заварила, и зачем ему связанный мной шарф?
Гордмор с тихим ужасом рассмотрел шарф и пожал плечами. После чего подумал, вздохнул и пожал плечами еще раз.
- Не знаю - это ответ на оба вопроса. В нашей культуре шарфы занимают одну исключительную нишу - когда холодно, мы носим их на шее. Когда тепло - кладем в шкаф. А про кофе, - он опять вздохнул, - я догадываюсь, но не скажу.
- Это что-то ужасное?
- Ужасно личное, - кивнул Кристоф. - Как его куратор...
- А вот да, куратор, - я воинственно наставила на Гордмора букет, - откуда ты взялся? И не пытайся соврать, что у всех есть кураторы.
- А ты поможешь мне вымолить прощение у Элизы?
- А что ты ей дашь? И я не про деньги или золото или что ты там еще подумал. Нет. Что ты ей дашь в плане социального статуса. Кем она будет рядом с тобой? Подстилкой или честной женщиной? Что бы вы там ни думали, в своей солнечной Интарии, но здесь, в Лоссии, женщина не может открыто сожительствовать с мужчиной. Даже вдова.
- Я могу увезти ее с собой, - тоскливо ответил Кристоф.
- Ага, чтобы она была подстилкой там? Нет, Крис, можешь подавиться своими секретами, я все равно знаю. Донал совершил преступление, и его кто-то прикрыл. Однако назначили куратора - значит, он опасен и может вновь напасть.
- Это не так! - возмутился Кристоф.
- Это - мое мнение, основанное на вашем законодательстве.
Кристоф предложил мне руку, и мы пошли по узкому тротуару. По этой улице я еще не ходила. Бесчисленное количество хвойных деревьев и кованые ограды - красота, которая одновременно скрывала частную жизнь людей от любопытных глаз. Но зато у каждых ворот стояли небольшие скульптуры. А уж как поражал воображение дом главы кузнечной гильдии! Тонкая ковка забора, цветы и лепестки были как живые. И между елей стояли все шесть Небесных Покровителей.
- Сейчас прикрой глаза, - попросил Гордмор.
- Что там?
- Смывают последствия аварии, - неохотно ответил Кристоф и поднял меня на руки.
- Ай! Ты с ума сошел?
- А может, я хочу позлить Элизу? И отнести тебя, с цветами, до самого дома? - лукаво спросил Гордмор.
- Так помириться ты с ней хочешь или позлить? - усмехнулась я.
- Мне казалось, ты против нашего примирения.
- Против, но она взрослая девочка, и свой разум я ей вложить не смогу. Что родители посеяли, то мы сейчас и пожинаем.
Кристоф действительно донес меня до крыльца и не запыхался. На входе мы встретились с уходящим Доналом. Мой начальник был слегка бледен и очень тороплив. Он даже не узнал меня, окинул нас мутным взглядом и спросил, кого Крис тащит и как он, Донал, будет смотреть в глаза сестрам Орси.
- Нормально будете смотреть, сэр. - Я убрала букет, которым прикрывала лицо, и Кристоф поставил меня на ноги. - Я бы хотела поговорить с вами, сэр, когда вы вернетесь.
Донал коротко кивнул и молча ушел. Я, хоть и была на него сердита, предложила Кристофу последовать за ним. Если где-то свалится, то мне в принципе от того ни холодно, ни жарко - ошейник на розовых нитках держится. Но где-то бродит маньяк, и непонятная игра Донала не законч... Твоего беса!
Я вихрем пролетела сквозь прихожую, выскочила в холл и в несколько прыжков преодолела лестницу. Дальше я вспугнутым зайцем носилась по комнатам и раза два заглянула в крытый сад. В итоге Элиза нашлась в библиотеке.
Остановившись в дверях, я пыталась отдышаться. Сердце колотилось как сумасшедшее, воздуха не хватало. А она сидела в широком и низком кресле, под круглым, сливочно-желтым торшером. В руках, унизанных кольцами, держала тяжелую книгу. «Путеводитель по телу - как сделать жизнь болезненной» - на этом название не заканчивалось, но дальше прочитать мешала тень.
- За тобой бесы гнались?
- Угу, весь интарийский пантеон, - выдохнула я и с ужасающим скрежетом подтащила соседнее кресло к ее столику.
- Итак, я тебя внимательно слушаю, - Элиза отложила книгу в сторону и сложила руки в замочек.
- Не смешно. - Я покусала губу и тихо призналась: - Я схожу с ума.
Элиза карикатурно раскрыла воображаемые очки и водрузила их на нос:
- Подробности, пациент?
- Я теряю возможность сопереживать, - на грани слышимости произнесла я и горячо добавила: - Не смейся! Когда я увидела погибших детей Поэрны, это уборщица из конторы, мне было так плохо. После Донал сказал, что они живы. И... ее девочки мне не чужие, я сидела с ними, читала им сказки, играла. Ее выжившего сына отдали в сиротский приют, я так хотела его забрать, потом его решила забрать Асия. Сейчас он пропал. Я хотела потрясти Донала, вынудить его хоть что-то делать, не сидеть сиднем.
Опустив голову, я покачала головой:
- Все кончилось на стадии «хочу». А потом и вовсе вылетело из головы. Ладно, можно предположить, что я просто сволочь. Поговорила, притворилась добродетельной и сострадательной и забыла. Хорошо. Но сегодня, сегодня я собиралась устроить Ричмору грандиозный скандал, и...
- Остыла? Перегорела?
- Перехотела, - прошептала я. - Это перестало меня беспокоить. Было и было, к чему ворошить?
Элиза крепко задумалась, прижала к губам пальцы и замерла. Я рассматривала ее, напряженную, и гадала о двух вещах: во-первых, где она взяла кольца, во-вторых, где мозг Кристофа? Упустить такую красавицу. На самом деле я всегда немного завидовала ей. Не красоте, хотя и этого хватало, а врожденному умению себя подать. Тяжелые кольца должны быть смешными на таких тонких пальцах, но вместо этого подчеркивают хрупкость. Как и несколько браслетов - подчеркивают тонкие косточки запястья. Нарочитая небрежность локонов, и самое противное - действительно небрежность. Утром Элиза собирается ровно двадцать минут. Пятнадцать из которых она делает гимнастику. И пять минут на умывание и косметику.
