О чем молчат ангелы - Фитцпатрик Бекка (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью .txt) 📗

Хитрая улыбка мелькнула на его губах. Мне показалось, что он вспоминает каждую деталь того несостоявшегося поцелуя, включая мой вздох-дефис-стон.

– Бывшая девушка, – помедлив, ответил он.

Во мне все сжалось от неожиданной мысли. Что, если та девушка из «Дельф» и с пирса была бывшей девушкой Патча? Что, если она увидела, как я разговариваю с Патчем в клубе, и ошибочно подумала, что между нами есть что-то большее, чем разговоры? Если ей все еще нравится Патч, то она вполне могла преследовать меня из ревности. Еще несколько кусочков головоломки встали на свое место…

– Но она не здесь, – добавил Патч.

– Что значит «не здесь»?

– Ее нет. И она никогда не вернется.

– Ты имеешь в виду… она умерла? – тихо спросила я.

Патч не сказал «нет».

Внутри у меня снова стало неспокойно. Такого я не ожидала. У Патча была девушка, но сейчас она мертва.

Дверь в дамскую комнату дернулась – кто-то пытался войти. Я забыла, что закрыла ее. Это навело меня на мысль о том, как вошел Патч. Либо у него был ключ, либо этому было другое объяснение. Объяснение, о котором мне не хотелось думать, например, что он просочился сквозь дверь, как воздух. Как дым.

– Мне надо работать, – проговорил Патч. Он оценивающе посмотрел на меня, задержав взгляд где-то в районе бедер.

– Сумасшедшая юбка. Убийственные ноги.

Не успела я сказать что-то связное, как он уже был за дверью.

Пожилая женщина, ожидавшая возможности войти, посмотрела сначала на меня, потом, через плечо, на Патча, который исчез где-то в зале.

– Дорогая, – сказала она мне. – Он выглядит скользким, как мыло.

– Точное описание, – пробормотала я.

Она поправила свои короткие, вьющиеся седые волосы.

– На таком мыле девушка легко может поскользнуться.

Переодевшись, я вернулась к нашему столику и села рядом с Ви. Элиот посмотрел на часы и удивленно поднял брови.

– Прошу прощения за такое долгое отсутствие, – спокойно проговорила я. – Я что-нибудь пропустила?

– Да нет, – ответила Ви. – У нас все по-старому.

Она пнула меня под столом, что означало: «Ну, что?»

Я не успела пнуть Ви в ответ.

– Ты пропустила официантку. Я заказал тебе красный буррито, – сказал Элиот. В уголках его губ пряталась пугающая улыбка.

Я поняла, что это мой единственный шанс.

– Вообще-то, я не уверена, что хочу есть. – Я сделала такое лицо, будто меня подташнивает, что, в принципе, отчасти было правдой. – Такое ощущение, что я подхватила ту же самую болезнь, что и Жюль.

– Господи, – разволновалась Ви. – Ты в порядке?

Я покачала головой.

– Поймаю официантку и попрошу, чтобы она завернула еду с собой, – предложила Ви, роясь в сумке в поисках ключей.

– А как же я? – спросил Элиот только наполовину шутливо.

– Может, перенесем? – предложила Ви.

«Бинго», – подумала я.

Глава четырнадцатая

Я вернулась домой около восьми.

Повернув ключ в замке, я взялась за дверную ручку и толкнула дверь бедром. За несколько часов до встречи в «Границе» я позвонила маме: она все еще была в офисе, заканчивала дела и не знала, когда вернется, так что я ожидала, что в доме будет тихо, темно и холодно. При третьем толчке дверь поддалась, и я бросила сумку в темноту, продолжая бороться с застрявшим в замочной скважине ключом. С того самого дня, как в дом заходил Патч, замок стал расставаться с ключом очень неохотно. Интересно, заметила ли это Доротея.

– Да – отдай – ты – мне – этот – дурацкий – ключ, – уговаривала я, пока ключ наконец не освободился из плена.

Напольные часы, стоящие в прихожей, показывали ровно восемь, и тишину нарушили громкие удары. Я вошла в гостиную, чтобы развести огонь в печи, но, услышав шорох ткани и скрип в дальнем углу комнаты, вскрикнула.

– Нора! – сказала мама, отбрасывая одеяло и садясь на диване. – Что, во имя неба, случилось?

– Ты меня напугала! – ответила я, одной рукой держась за сердце, а другой опираясь на стену, чтобы не упасть.

– Я заснула. Если бы я услышала, что ты пришла, я бы что-нибудь сказала, – она откинула волосы с лица и сонно заморгала. – Который час?

Я упала в ближайшее кресло и попыталась успокоить бешеное сердцебиение. Мое воображение уже успело нарисовать себе безжалостные глаза в прорезях лыжной маски. Теперь, когда я уверилась, что он – не плод моего воображения, меня охватило желание рассказать маме все, начиная с того, как он прыгнул на «Неон», и заканчивая нападением на Ви. Он меня преследовал, и он желал мне зла. Нам нужно поставить новые замки на двери. И логично, что нужно уведомить полицию. Мне спалось бы куда лучше, если бы я знала, что за окном дежурит полицейская машина.

– Я бы не хотела пока рассказывать, – сказала мама, прервав ход моих мыслей, – но не уверена, что подходящий момент когда-нибудь наступит.

– Что случилось? – нахмурилась я.

Она издала долгий, тяжелый вздох.

– Я подумываю продать наше поместье.

– Что? Почему?

– Мы боролись целый год, но я зарабатываю недостаточно. Думала найти вторую работу, но, если честно, мне кажется, что в сутках нет стольких часов, – она грустно рассмеялась. – Зарплата Доротеи невелика, но и этих денег у нас нет. Единственный выход, который я вижу, – переехать в дом поменьше. Или в квартиру.

– Но ведь это же наш дом.

Здесь все мои воспоминания. Здесь память о моем отце. Я не могла поверить, что она думает иначе. Я сделаю все, чтобы остаться здесь.

– Я подожду еще месяца три, – добавила она, – но не хочу, чтобы ты слишком надеялась.

В тот момент я поняла, что не могу рассказать маме о человеке в лыжной маске. Она уволится на следующий же день. Найдет работу поблизости, и не останется другого пути, кроме как продать поместье.

– Давай поговорим о чем-нибудь более приятном, – предложила мама, заставив себя улыбнуться. – Как прошел ужин?

– Отлично, – ответила я угрюмо.

– А Ви? Она поправляется?

– Завтра уже сможет пойти в школу.

– Хорошо, что она сломала левую руку, – криво усмехнулась мама. – А то не смогла бы записывать за учителем. Я даже представить не могу, как бы это ее расстроило.

– Ха-ха, – отозвалась я. – Пойду, приготовлю горячего шоколада. – Я встала и повела плечом в сторону кухни. – Будешь?

– Звучит прекрасно. Я пока разведу огонь.

Быстро отыскав в кухне чашки, сахар и банку какао, я вернулась и увидела, что мама уже поставила чайник на дровяную печь. Я примостилась на подлокотнике дивана и протянула ей кружку.

– Как ты поняла, что любишь папу? – спросила я, пытаясь заставить свой голос звучать обыденно. Всегда была вероятность, что разговор о папе вызовет фонтан слез, а мне этого хотелось избежать.

Мама устроилась на диване и вытянула ноги, положив их на кофейный столик.

– А я не поняла. Не понимала, пока мы не прожили в браке примерно год.

Такого ответа я не ожидала.

– Тогда… почему ты вышла за него?

– Потому что думала, что влюблена. А когда ты думаешь, что влюблена, ты так стараешься, чтобы все получилось, что в итоге влюбляешься по-настоящему.

– Ты боялась?

– Выходить за него? – она рассмеялась. – Это было очень здорово. Покупать платье, искать часовню, носить кольцо с бриллиантом.

Я вспомнила хулиганскую улыбку Патча.

– Ты когда-нибудь боялась папу?

– Каждый раз, как проигрывали «Нью Ингланд Пэтриотс».

Когда «патриоты» проигрывали, папа шел в гараж и доставал бензопилу. Два года назад, осенью, он отправился с пилой в лес за нашим домом, свалил десять деревьев и распилил их на дрова. С тех пор мы не сожгли еще и половины.

Мама провела рукой по спинке дивана, и я прижалась к ней, положив голову ей на плечо.

– Я скучаю по нему, – сказала я.

– Я тоже.

– Я боюсь, что забуду, как он выглядит. Не на фотографиях, а субботним утром, в спортивных штанах, готовя яичницу.

Мама переплела свои пальцы с моими.