Кухарка тайного советника - Красовская Марианна (книги онлайн бесплатно серия txt, fb2) 📗
В дверь постучали. Видимо, льера Гдлевская прислала ко мне Михаила. Вот да, я пойду к ней и хотя бы отвлекусь. Спорим, что у нее есть вино? У такой женщины, как Елена Гдлевская, просто обязано быть вино! Пошатываясь, встала, распахнула дверь и с искренней растерянностью уставилась на льера Лисовского.
Глава 23
Нежность
Он так же потерянно глядел на меня, то открывая рот, порываясь что-то сказать, то закрывая его. Я молча посторонилась, позволяя ему пройти.
— Что случилось, Оль? — наконец, спросил он, снимая с себя пальто и теплый шарф и вешая их на крючок. — Тебя обидел кто? Выглядишь измученной.
— Я была в отделе магического контроля, — тускло ответила я. — Из-за вашего «зеркала», между прочим.
— Ясно. Там умеют напугать. Кто тебя обследовал, Штырин?
— Иволгин.
— Сам Иволгин? Сочувствую. Он страшный человек. Иди ко мне.
Я шагнула к нему, позволяя себя обнять, утыкаясь носом в его плечо. Он большой, он сильный и пьянит не хуже вина. И что с того, что он какой-то там палач? Важно то, что здесь и сейчас я могу найти успокоение в его руках.
— Поцелуй меня, — попросила я. — Не нужно разговоров, не нужно ничего, просто поцелуй.
Я не хотела ни о чем думать. Плевать, что будет потом. Плевать на всё. Вина у меня нет, есть кое-что покрепче. Его руки сжались на моей талии, потом скользнули вверх по спине, зарылись в волосы на затылке.
— Пожалеешь ведь, — шепнул он.
— А разве ты не за этим пришел? — с вызовом спросила я.
— За этим, — не стал отпираться он.
— Тогда будь смелее.
Я сама обвила руками его шею, сама потянулась к его губам. Он вздохнул и сдался, целуя меня в ответ и подталкивая к постели.
Льер Лисовский… нет, Александр… оказался опытным и нежным любовником, впрочем, я в этом и не сомневалась. Хотя он и был чересчур нетерпелив, но он ведь не молод уже. А я… а мне был куда более важен сам факт, что он здесь, со мной… его прерывистое дыхание, его губы, целующие за ухом, мурашки на его руках и глухой стон.
Я лежала на его плече, слушала биение сердца, водила пальцем по животу и рассеянно улыбалась. Всё же секс классно прочищает мозг. Теперь ситуация в целом не казалась такой уж катастрофичной, ну подумаешь, договор! Даже если я не подпишу его — что они со мной сделают? Убьют? Слишком хлопотно, да и искать меня будут. Угрожать станут? Помилуйте, чем? Я — всего лишь кухарка, что можно у меня отобрать?
— Оль, расскажи, что тебя беспокоит, — попросил Алекс, перекладывая меня чуть выше и обвивая руками. Будто случайно его пальцы оказались у меня на груди и осторожно ее исследовали. — Из тебя эмоции так и искрят, и это не те эмоции, которые я бы хотел сейчас ощущать.
— Опять меня прощупываешь? — лениво полюбопытствовала я.
— Нет, просто я ж менталист. Оно само.
— Алекс…
— Ты называла меня по-другому.
— Саша?
— Да, мне нравится. Необычно.
— Шурик, — хихикнула я.
— Нет, Саша лучше. Так расскажешь?
— Да что рассказывать? Они хотят, чтобы я подписала какой-то контракт, по которому обязуюсь выполнять их требования.
— А что взамен?
— А я не знаю… Не дочитала. Начала орать и ругаться.
— В следующий раз я пойду с тобой, и почитаем вместе. Если что-то мне не понравится — подписывать не будешь. Заставить-то не смогут. Иволгин, конечно, не гнушается шантажом, но ты ведь не преступница, не какая-то там…
— Сама справлюсь, не маленькая, — рассказывать ему о том, что я не местная, никак не хотелось.
— Опять начинаешь? — грустно усмехнулся он. — Гордая, да?
— Гордая…
— Оль, я хочу тебе помочь. Поддержать. Как мужчина, как друг.
— Вы мне не друг, вы мне работодатель.
— Да ну, а сейчас мы занимались любовью по долгу службы? Не строй из себя недотрогу, кухарка ты только в рабочее время.
— А сейчас? — с любопытством спросила я.
— А сейчас ты моя женщина.
— Громко сказано!
— Оля! — взорвался Александр. — Ну что ты к словам цепляешься? Я не мальчик, мне не двадцать и даже не тридцать лет, я давно не гонюсь за разнообразием. Любовниц, кроме тебя, у меня нет. И я не собираюсь их заводить. Ты мне нравишься, ты мне интересна. Я надеюсь, что у нас что-то получится.
— Что получится, Алекс? Поселишь меня в отдельном домике и будешь содержать? Или что?
— Тебе нужно содержание? Или дом? Мне показалось, ты с этим и сама справляешься.
— Мне ничего от тебя не нужно! — я, почти рыча, вырвалась из его объятий и принялась одеваться.
— Здорово же тебя потрепала жизнь, — задумчиво сообщил он, — если ты любое проявление доброты воспринимаешь как милостыню. Почему ты не можешь принять, что я могу просто хотеть заботиться о тебе?
— Потому что ничего не бывает просто так.
— Глупости, — Лисовский и нe думал уходить, растянувшись на моей кровати и закинув руки за голову. — Ты с Лиской словно курица с яйцом носишься из расчета какого-то? А повышение жалования своим поварихам выбиваешь, чтобы они лучше работали?
— Именно.
— Иди ко мне, расчетливая моя. И дай другим побыть щедрыми и заботливыми, не ты одна у нас ангел. Давай, снимай обратно все это вот. Красивое белье, но оно сейчас не нужно ни тебе, ни мне.
— А ты уверен? — я с сомнением поглядела на мужчину. Нет, я-то не против, а он на что рассчитывает? — В твоем-то возрасте…
— Гнусные инсинуации, Оля. Очень гнусные и очень обидные. Я вообще-то маг, у меня всё в порядке с потенцией, если ты об этом. Ты ведь понимаешь, что моя честь задета? Я просто обязан доказать, что ты не права.
Я задумчиво посмотрела на него и, шагнув к кровати, оперлась на нее коленом, склоняясь над мужчиной. Мне, пожалуй, хотелось бы, чтобы он схватил меня в объятья, швырнул на постель и все такое, но вместо этого его пальцы нежно скользнули по шее, зарываясь в волосы и притягивая губы к губам. Он был нежен со мной, а я давно отвыкла от нежности. Прав он, тысячу раз прав: я столько времени была одинока, что совершенно забыла, что это такое — доверять людям. И теперь от нежности было почти больно, словно болячку oт paны отдирать.
Он, наверное, понимал: менталист все же. Сейчас я была этому рада: словами я объяснить все равно не смогла бы. Теплые губы неторопливо сцеловывали слезы с моих щек, а потом спускались ниже, отчего меня просто выгибало. Теперь уже я жалобно всхлипывала и постанывала, голова кружилась от его неторопливой обстоятельности, а мир вокруг перестал существовать.
Мы заснули в обнимку; я никогда и ни с кем так не засыпала, кроме Машки. Никогда не оставалась в постели с мужчиной после акта любви. Мне было неудобно, неловко. Мешали чужие запахи, раздражало даже дыхание. И вообще, утром на работу, семья, дети, некормленые кошки. В московскую жизнь взрослых людей не вписывались совместные ночевки А с Сашей мне было неожиданно комфортно. И тепло, очень тепло.
— А туалет у тебя на улице, да? — разбудил меня утром Александр.
— Ночная ваза под кроватью, — зевнула я. — И тебе доброе утро. А вода для умывания в кувшине.
— Я так давно не ночевал с женщиной, что не могу себе позволить пользоваться при ней ночной вазой, — философски заметил Лисовский. — Не сочти за эгоизм, но я, пожалуй, буду домой уходить. Как-то мне удобнее, когда водопровод. Старый я уже чтобы на улицу до ветру бегать.
— Вперед, — усмехнулась, я. — А еще тебе кухарка завтрак принесет. И кофе. Дома всяко лучше.
Он как-то странно посмотрел на меня, крякнул и принялся одеваться. А я никак не могла решить — идти ли мне на работу сейчас, с ним вместе, или выждать? Впрочем, пока я умывалась, а затем по зимнему времени одевалась — чулки, еще одни чулки, панталоны, на них те самые кальсоны для тепла — я даже до юбок не успела дойти — в дверь пару раз стукнули.
— Лисовский здесь? — раздался смутно-знакомый голос. — Алекс, вылезай из постели, у нас проблемы.
