За Семью Преградами (СИ) - Волк Сафо (книги полностью .txt) 📗
— Думаю, такие размышления наставницы и пытаются пресечь, — пробормотала себе под нос Шатур, недовольно передернув плечами, но Иштум, кажется, ее не услышала.
— Помогать нужно всем, — твердо проговорила Анрут, и Шатур бросила на нее недовольный взгляд. Правда, взгляд этот сразу же сменился глубокой задумчивостью, ведь фразу Анрут можно было понять двояко.
— Поэтому я спою именно этому деревцу, — вновь продолжила говорить Иштум. В голосе ее зазвучала уверенная твердость. — Оно напоминает мне вас обеих. Такое же упрямое, несгибаемое, такое же стойкое. Я уверена, что и без моей помощи это деревце рано или поздно стало бы большим и сильным, но немного поддержки никогда не повредит.
Лиара улыбнулась, вдруг подумав о том, что, быть может, именно так рассуждала и Сама Великая Мани, когда вытаскивала их с Радой из всех тех переделок, в которые они умудрились попасть за минувший год. Но на этом все ее размышления и остановились, потому что Иштум запела.
Это была не обычная песня, не то, что человек создает с помощью своих легких и горла, проталкивая воздух вверх и заставляя его вибрировать в глотке. Иштум даже рта не раскрывала и только смотрела на растение между своих ладоней, но при этом в ее груди рождался звук. Лиара буквально задохнулась, поняв, что этот звук исходит от самого ее тела, изнутри ее существа, из самой сердцевины того, что анай называли даром Богини.
Глаза, что за проведенные в Роще месяцы привыкли видеть мир неразрывно в двух спектрах: обычном и энергетическом, теперь смотрели и смотрели, не в силах оторваться от невиданного зрелища. Грудь Иштум раздулась, плечи напряглись, и прямо из золотой точки, горящей, будто последний уголек в жерле печи, вырывались волны странного вибрирующего света, ярко-голубого, вырывались сгустками, что сквозь ее ладони вливались прямо в маленькое растение перед ней. Эти сгустки походили то ли на патоку, то ли на мед, то ли на расплавленный металл. Они мягко светились, отбрасывая нежный голубоватый свет на лицо самой Иштум, ее ладони, траву вокруг нее, стволы деревьев, что стояли в стороне, даже на окружающих ее Младших Сестер.
Лиара поняла, что смотрит во все глаза, забыв, как говорить, как думать, как рассуждать. Энергия и звук были одним целым, одним нераздельным единым целым, которое пульсировало с определенной частотой, подчиняясь вибрации в груди Иштум. Вот звук стал чуть повыше, будто поднимаясь к небесам, и пульсация голубой силы убыстрилась, застучав, как крохотное сердечко зашедшегося в беге зверька. Звук поднялся еще чуть выше, и Лиара вдруг увидела, как росток под ладонями Иштум буквально потянул свои крохотные листочки вверх.
Он был похож на ребенка, что тянется к матери, на слепого котенка, что ползет, сам не зная куда, чтобы ткнуться носом в пузо кошки и напиться теплого сладкого молока. Голос Иштум стал чуть громче, чуть требовательнее, и зеленые листочки жадно потянулись все выше и выше. Синие волны скапливались вокруг тоненького ствола, концентрировались вокруг него, образуя полупрозрачную синюю подушку. И ствол подрагивал, впитывая эту энергию и вытягиваясь вверх.
Лиара потеряла счет времени, полностью отключилась от происходящего, широко раскрытыми глазами наблюдая рост деревца. Пение Иштум становилось чуть громче, потом чуть тише, меняло тональность, и при этом сама она молчала, ни на миг не открыв рта. Пело что-то внутри нее, немыслимой красоты золотой цветок, с каждой секундой становящийся все ярче и ярче. Теперь, кажется, он сиял даже сильнее, чем золотые крылья всех Младших Сестер на этой полянке, и волны силы вокруг него буквально колыхали пространство, заставляя его плясать в такт плеску черной реки за их спинами.
Ива росла. В какие-то мгновения Лиара вдруг рывком приходила в себя и видела, как тянутся вверх мощные ветви, как раздается в ширину ствол, и кора на нем становится все грубее, иссеченная сухими выбоинами, росчерками. Потом волны и звук вновь подчиняли себе ее сознание, и Лиара плыла в этой голубой дымке, пропитывающей все. Она поняла, что и сама сделала шаг к Иштум, протягивая к ней свободную руку, как та самая маленькая ивушка, что теперь поднималась перед ними гигантским деревом с пышной кроной и клонящимися до самой земли ветвями. Казалось, эта сила может пропитать насквозь и ее саму, и тогда Лиара потянется к самым звездам, к их бледному свету, к их сиянию…
— Все, — тихонько сказала Иштум, отряхивая ладони и поднимаясь с колен.
Лиара очнулась рывком, вздрогнув всем телом и поняв, что стоит в шаге от Иштум, почти что касаясь ладонью ее плеча. Перед ними на самом краю воды возвышалась огромная ива, полоская длинные волосы в черных ледяных водах. Она была так велика, словно простояла здесь уже десятки лет, мощные корни глубоко зарылись в берег, и теперь никакие порывы ветра уже не могли согнуть ее или вырвать из земли.
Последние звуки продолжали мягко затихать внутри самой Лиары, а голубое свечение истаяло без следа. В груди Иштум тоже больше не было золотого света, лишь она сама, как всегда слегка взъерошенная, немного с опаской глядящая на окружающих. Правда, сейчас она с невероятной нежностью смотрела на поднявшуюся перед ней из земли иву. Мягко коснувшись ее ладонью, Иштум что-то тихонько прошептала себе под нос.
Зашевелились и остальные Младшие Сестры, во всех голосах звучало недоумение и удивление. Рада слегка навалилась на плечо Лиары и моргала широко открытыми глазами, словно не понимала, где находится. Лиара вновь мотнула головой. Она, конечно, слышала про силу Поющих Земле, но даже не думала, что увидит и услышит что-то подобное.
— Теперь этому деревцу не придется отчаянно сражаться за свое существование, — негромко проговорила Иштум, поглаживая кору. — Никакие ветры и морозы больше не сломают его, никакие бури ему не страшны. И оно помнит, что от роду ему всего-то пара лет, а значит, будет расти еще ровно столько же лет, сколько росло бы, пока мы не вмешались. Просто теперь ему будет немного легче, вот и все.
— Подожди… — Лиара вдруг нахмурилась. Что-то беспокоило ее, что-то потревожило ее память, поднявшись из смутных воспоминаний детства. Вдруг она вспомнила сразу и рывком, изумленно взглянула на Иштум. — Так делали эльфы, когда будили мир! Они пели каждому ростку, каждой травинке, придавая ей сил расти гармонично, защищая ее от всех невзгод! Так они создали первые леса, и именно благодаря их заботе, в лесах вывелись духи, что оберегают их. Деревья обрели души!
— Так и есть, — вновь заулыбалась Иштум. Во взгляде ее светилась неприкрытая гордость. — Раньше мы просто пели земле, чтобы она приносила больший урожай. Но теперь, благодаря присутствию Держащей Щит, иная сила вошла в эти леса. Теперь у деревьев есть души, и они бродят в Роще, вы даже можете увидеть их. Есть душа и у этой Ивы. — Теперь Иштум иначе произнесла название растения, подчеркнув голосом что-то очень значимое для нее. Она вдруг вновь как-то вся сжалась и покраснела, неуверенно поглядывая на Раду с Лиарой. — Я должна поблагодарить за это вас. У меня никогда еще не получалось петь так хорошо. Полагаю, что роль сыграло и ваше присутствие здесь.
— Ох, Иштум! — Лиара вновь подалась вперед и крепко обняла засмущавшуюся молодую анай. — Ты подарила нам настоящую сказку! И это нам надо благодарить тебя за эту красоту! Нам, а не тебе!
К дому они возвращались попритихшие, завороженные невиданным зрелищем, задумчивые. Чувствуя странную грусть, Лиара в последний раз оглядывала такую неприютную ночную Рощу, что днем казалась наполненной светом и волшебной. И в голове ее крутились странные обрывочные мысли, которые все никак не могли сформироваться во что-то более-менее понятное. Она думала о том, как рождались духи деревьев, и как леса обретали свою собственную песню. Думала о тех сущностях, что бродили теперь в задумчивой тишине Рощи, и о тех, что давным-давно спали в толще тысячелетий, уйдя прочь из мира, который теперь принадлежал разумным расам, и прежде всего — людям. А может, были еще где-то такие же вот крохотные обрывки тайны, как здесь? Может быть, где-то росли гигантские деревья с вывороченными корнями, и во тьме и прелых листьях под ними таились чьи-то внимательные глаза с золотой радужкой? Были ли еще леса, что принадлежали духам? И если да, то засыпали ли духи с наступлением зимы, когда небо становится высоким и холодным, и ледяные звезды поднимаются на небосвод?
