Приключения деревенской ведьмы (СИ) - Крутень Мария (читать бесплатно полные книги .txt) 📗
Собрав остатки неиспользованных снадобий, девушка устало поднялась. Пора было вернуться к подруге, а Берни теперь и сам сможет присмотреть за лошадью. Тем более, что у него нашлись помощники. Сначала один из жандармов пожелал задержаться на пару часов и помочь конюху. В этот момент вошла София с полупудовой корзиной снеди и бутылью кваса, и тогда оба служители закона, почесав кто затылок, кто живот, заявили, что готовы остаться и до утра. Нильса уже давно сморил сон, и Марк вызвался помочь донести мальчика до кровати. Сама Тесса с трудом поднялась на второй этаж следом за бодрым мужчиной, время от времени ей даже приходилось держаться за ошейник Лая. Она устала так, что едва волочила ноги. Сняв с Нильса ботинки и куртку, девушка снова укрыла его одеялом и оставила с ним Лая, строго наказав тому присматривать за мальчиком. А Зак и Зира, до этого спящие, свернувшись в один клубок, на соседней подушке, услышав наказ, перебрались под бок хозяину, каждый под свой, закинув ему на грудь свои пушистые хвосты. Сама же ведьма, собрав остаток сил, направилась к Дарме. Та тоже уже спала, хотя сон её был не таким мирным и крепким, как у ребёнка. Она иногда вздрагивала, иногда заходилась в хриплом кашле, но не просыпалась, а только мотала головой по подушке. Притихшие на диване служанки только жалостливо вздыхали при каждом звуке издаваемом хозяйкой.
Тесса потрогала лоб подруги, провела ладонью по её влажным спутанным волосам, проверила пульс, оттянула нижние веки. Признаков того, что противоядие не подействовало, не было, но Тесса, на всякий случай, решила влить ей рот пару капель универсальной настойки девясила, а потом, подумав, и ещё и каплю настойки валерианы. Напоследок, вспомнив о зубах лошади царапающих её грудь, она приняла по паре капель и того, и другого сама. После чего отпустила девушек и, скинув вконец испорченное платье и наскоро ополоснувшись, тоже легла спать.
На следующий день, с самого утра явились следователи из Управления. Не Эмерсон и, тем более, не его начальник – ведь случай с отравлением простой горожанки, хоть и леди, не являлся делом государственной важности – и почти четыре часа опрашивали всех домочадцев по отдельности и группами, сопоставляя показания. Комнату, в которой проживала Фрида, едва ли не разобрали по кусочкам, простукивая стены и сделав несколько попыток разобрать паркет. Только гневное вмешательство Софии предотвратило вандализм.
Чрезмерное рвение следователей, как потом догадалась Тесса, частично объяснялось тем, что в Управлении накануне решили отозвать приглядывавших за домом Дармы агентов в связи с закрытием обвинений против её подруги. А сейчас в этом если и не раскаивались, то сожалели по причинам, тем не менее, не имеющим отношения к здоровью леди Гидлоу, её гостей и домочадцев. Жалели они, скорее всего, о том, что не оказались в гуще событий предыдущего дня. Подозревали ли они, что домочадцы леди Гидлоу что-то скрывают? Скорее всего, да. Иначе, зачем им было опрашивать каждого по пять – шесть раз, с инквизиторским рвением стараясь поймать кого-нибудь на лжи. Тем не менее, все допрашиваемые проявили поразительное единодушие, ни одним словом не обмолвившись ни о выскакивающих из-под земли корнях, ни о змеющихся стеблях мирных растений, даже Марк, который до этого все полгода, что проработал у Дармы, сторонился домочадцев хозяйки, а теперь разом стал завсегдатаем кухонных посиделок.
Из дома никого не выпускали, соседи попрятались, поэтому Тессе никак не удавалось отправить посыльного за лекарем, но мэтр Гарро, словно каким-то образом почувствовавший, что нужен, явился сам сразу после полудня. Именно ему удалось выяснить у следователей, что вещество, обнаруженное в кувшине с морсом, оказалось очень редким и труднодоступным ядом. Трудно было поверить, что такая простоватая и глуповатая женщина как Фрида смогла бы его сама приобрести. Поэтому состряпанная ещё вчера явившимися на вызов жандармами версия о том, что камеристка травила хозяйку из-за побрякушек, рассыпалась, а других мотивов следователи не находили. Тесса же не могла им ничего предоставить, кроме подозрений, и поэтому молчала.
Когда недовольные следователи, наконец, покинули дом, мэтр Гарро, не стесняясь присутствия Нильса, который выполз из кровати только после полудня, но зато прекрасно отдохнувшим, отчитал и Тессу, и Дарму за проявленную безалаберность. Обе подруги каялись, и каждая брала всю вину на себя, так что мэтр Гарро, побурчав ещё немного, простил обеих. И только после того, как он вместе с ними пообедал, сходил с Нильсом и Тессой повидать Поню, которая тоже пошла на поправку, познакомился со всеми питомцами юного ведьмака и ещё раз попил чай, уже покидая дом Дармы, мэтр с непривычным для него серьёзным видом сообщил ведьме, что им всем снова очень повезло, но везенье не бесконечно и когда-нибудь кончается. Поэтому, ей нужно принять решение, заключил лекарь, не стоит ли им поберечься. Что именно мэтр имел в виду, он так и не объяснил, и, подмигнув выглядывающему из-за двери Нильсу, быстро выкатился из дома к ожидавшему его наёмному экипажу.
Поразмышляв над словами мэтра Гарро весь вечер, Тесса приняла решение, во-первых, пополнить свой значительно поредевший арсенал противоядий и других снадобий и, во-вторых, всё-таки уехать из города. Нового запрета на выезд из столицы им никто из следователей не дал, а процесс над Фридой обойдётся и без их присутствия. Единственная проблема состояла в том, как транспортировать Дарму, но и она была решаема. Билеты, в конце концов, они приобретут не в общий вагон, а в люксовое купе, где смогут просторно расположиться, а довести подругу из мобиля до платформы возможно в специальном кресле на колёсах.
Решив строго следовать плану, ведьма следующим же утром после завтрака отправилась вместе с увязавшимся вместе с ней Нильсом в уже знакомую аптекарскую лавку. Памятуя о неприятном внимании прохожих во время её предыдущей прогулки по центральным улицам столицы, Тесса решила выбрать другую, хоть и длинную, зато более спокойную дорогу вдоль торговых рядов. Неторопливо шагая по узким извилистым улочкам, резко отличающимся от широких центральных проспектов, они разглядывали вещицы, выставленные на продажу в лавках, время от времени останавливаясь и пробуя на вкус сладости. В особенности Тесс пришлось по вкусу лакомство из сладких замороженных сливок, после двух порций которого у девушки поднялось настроение, и на некоторое время показалось, что жизнь налаживается, и все неприятности позади. Со смехом обмениваясь впечатлениями, они продолжили свой путь. Торговцы в разнобой кричали, приглашая то попробовать самые лучшие в столице кексы, то примериться к самым модным в сезоне тканям из Суосского шёлка, то пройтись по наимягчайшим Шаньским коврам. Время от времени их обгоняли груженые повозки с товарами или экипажи с любопытствующими покупателями. Тогда им с Нильсом приходилось отступать в сторону, а иногда даже вжиматься в узкое пространство между выставленными на улицу ящиками с фруктами или резными креслами, настолько узки были эти улочки, которые остались ещё от древнего города, на месте которого была почти пятьсот лет назад выстроена столица. Кроме улочек от него сохранились только виднеющаяся невдалеке крепость, в которой сейчас содержались ожидающие суда и наказания преступники, и обширные подземелья с всё ещё хранящими следы применения магии темницами.
В очередной раз, заслышав за спиной стук копыт и колёс, они с Нильсом, не оглядываясь, заступили под навес оказавшейся рядом лавки, давая дорогу экипажу. Тот мчался слишком быстро для такой узкой улицы, а его повозка, подпрыгивающая по каменной мостовой и мотающаяся из стороны в сторону, задевала выставленные на улицу товары, чем уже заслужила множественные неодобрительные крики торговцев, а кое-где и проклятья. Как раз напротив лавки керамических изделий, где среди горшков и ваз укрылись Тесса с Нильсом, улица делала очередной изгиб. Тем не менее, запряжённые в повозку лошади, дико вращающие глазами и скачущие, казалось, с каждым мгновением всё быстрее, не последовали в том направлении, а понеслись прямо на ошеломлённых подобным поворотом девушку и мальчика. И в скованном ужасом сознании ведьмы молнией вспыхнула одна единственная мысль. Неужели те же ощущения страха и беспомощности испытывала её наставница, которая оказалась точно в таком же положении семь лет назад?
