Свет и Тень (СИ) - "ASTORIS" (книги онлайн полностью TXT) 📗
— Ой, кошмар! — Жар закрыл лицо ладонью.
— Подержи, — Альк вручил другу свои мечи.
А сам поднял Рыску с пола легко, как пёрышко, забросил на плечо и вышел на улицу. Жар, ни на кого не глядя, бросил на стол горсть монет и вышел за ним.
В ту же щепку кормильня наполнилась гомоном: посетители со смаком принялись обсуждать увиденное.
— Как ты их все время носишь? — спросил Жар у Алька, поудобнее перехватывая мечи. — Они ж как оглобли! И холодные, заразы!
Альк смерил его странным взглядом, но промолчал.
— Куда теперь? — кивнув на Алькову ношу, спросил Жар.
— Да туда же, где ты нас встретил. Не в Пристань же мне её такую тащить, — Альк тяжело вздохнул, нахмурившись. — Поройся у неё в карманах, ключ там… — добавил он таким спокойным голосом, что Жара озноб пробрал: так спокойно саврянин говорил только тогда, когда был разозлён до предела.
— Альк… а ты что с ней делать собираешься? — с ужасом спросил бывший вор.
Тот хмыкнул.
— Не волнуйся. Тебе нечего бояться. Всё, что мог — уже сделал, — произнёс Альк и замолчал до конца пути.
В квартире Крысолова Альк сначала удивился наступившему порядку, но потом всё понял, кивнул своим мыслям: конечно, приходила экономка, прибралась, камин затопила.
Рыску Альк сгрузил на кровать, снял с неё шубу и сапоги, укрыл одеялом. Жар топтался рядом, словно чуя: он уже не тот в их коалиции. Теперь Альк для Рыски намного ближе: как муж. И главнее.
Покачав головой, саврянин отвернулся от спящей девушки и протянул руки за мечами, которые Жар так и не решился никуда положить.
— И ведь сколько я раз говорил, что ей пить нельзя! — со вздохом произнёс Жар, лишь бы что-нибудь сказать, хоть немного поддержать Алька. — Раньше она хоть слушалась, а как родила – всё! Взрослая стала…
Саврянин вздрогнул и выронил свои клинки, чего раньше с ним никогда не случалось.
— Кого родила? — не своим голосом спросил он.
— Мальчика… — глупо ответил Жар, на полпути поняв, что Альк ничего об этом не знал.
Саврянин замер на месте, словно аршин проглотил, переводя изумленный взгляд с Жара на бесчувственную Рыску. Но так ни слова и не сказал, развернулся и выскочил вон из квартиры.
Далеко Альк не ушёл, да и не собирался. Просто присел на заснеженную скамейку, привалившись к стене дома. На душе было паршиво как никогда раньше.
А ведь он вчера обо всём догадался! Просто не придал значения: радость от встречи вышла на первый план, заслонив собой всё остальное. Едва увидев Рыску, он заметил, как она изменилась даже на лицо: стала милее, мягче, нежнее. А когда она оказалась обнажённой в его руках, Альк сразу почувствовал изменения фигуры: грудь у Рыски увеличилась, бёдра раздались, а талия словно стала тоньше и стройнее.
Если б раньше у него была возможность сравнить одну и ту же женщину до и после родов, Альк сразу бы всё понял. Но таких долгих отношений у него в жизни не случалось, и он списал все изменения на то, что девушка просто повзрослела. Да и не ломал он над этим голову. Слишком счастлив был её видеть…
Поразило его не само известие, а то, каким образом он об этом узнал.
В том, что Рыска забеременела, если разобраться, не было ничего особенного или странного. После недели непрерывных занятий любовью такое бывает. И даже то, что не сказала сразу, неудивительно: слишком мало времени прошло, она скорее всего, сама этого не знала, тем более, она была так молода, мало что в жизни понимала, могла просто не сообразить.
Но вот почему она не сказала вчера? Или хотя бы сегодня утром… Ну хорошо, хотя бы в кормильне, когда уже напилась? Почему он вообще узнал это не от неё?
Вопрос, его ли это сын, у Алька даже не возник. Зная Рыску, вряд ли она могла после той сумасшедшей недели просто взять и всё забыть, отдавшись другому. Ну вот просто не могла она выбросить из головы те дни и ночи, раз уж он сам этого не мог! А значит, и ребёнок у неё от него.
Вот только что теперь с этим делать?
Честное слово, расскажи она ему обо всём вчера, и завтра утром, не смотря ни на какое сопротивление, он забрал бы Рыску с собой вместе с ребёнком. А жена… Да развёлся бы он с ней — и всё! Что тут думать-то?
А вот теперь неизвестно, правильно ли это было бы или нет…
Раз не сказала, значит не доверяет, не любит, не хочет быть с ним вместе. А тогда пусть всё так и остается…
Смеркалось.
Скрипнула входная дверь. Жар опустился на скамейку рядом с Альком. Саврянин лениво повернул голову.
— Простудишься… — тусклым и безразличным голосом предостерёг он.
— Ты тоже, — уронил Жар.
— Ну и ладно.
Помолчали.
Злился ли Альк на Жара? Пожалуй, нет. Это не его тайна, он не мог сообщить ему летом. Правильно, настоящий друг… И сейчас бы промолчал, случайно, видимо, вырвалось. Да и всё равно уже… Раз он, Альк Хаскиль, в глазах любимой женщины выглядит недостойным знать о сыне, всё остальное не имеет значения.
— Как пацана-то хоть зовут? — спросил Альк со вздохом.
Жар немного помолчал, а потом решил, что скрывать уже нечего.
— А сам как думаешь? — вопросом ответил он.
— Что, в честь меня назвала?
— Ну, а то ж…
— Сильно переживала?
Жар цокнул.
— Ну и вопросы ты задаёшь! — помолчал и добавил другим тоном. — Год ревела, как по покойному…
Альк вздохнул и посмотрел на друга, в поздних сумерках показавшись тому постаревшим лет на двадцать.
— Похож на меня паренёк-то?
У Жара сердце уже разрывалось от безнадёжности в голосе Алька. Но и не отвечать он тоже не мог.
— Одно лицо, с рождения. А сейчас еще и косы отросли… Я его пару месяцев назад видел. Бойкий такой, как волчок. Везде и сразу. Но хороший, ласковый. Рыску обожает…
— С кем он сейчас? — Альк едва заметно улыбнулся, но вечерняя мгла скрыла это от Жара.
— С тёткой одной. Она Рыске не родная, но хорошая. Мальчик её бабушкой зовёт…
Альк закрыл руками лицо, посидел так пару щепок.
— Почему она не сказала? — вздохнул он.
— А почему ты её не удержал? Почему не вернул назад, когда она ушла?
Саврянин промолчал. Сказать, что вымок до нитки, заболел и чуть не сдох? На такое он был не способен, уж лучше оставаться подлецом или правда сдохнуть…
— Жар, у тебя есть корова? — резко сменил он тему.
— Ну… Да, — пожал плечами Жар, не понимая пока, при чём здесь это.
— Сколько стоит?
— Я за два злата брал… Альк, не уезжай, она меня убьёт! — дошло до Жара.
— А ты ей не говори.
Помолчали ещё.
— Ну так продашь или нет?
Жар вздохнул.
— Если я скажу «нет», это что-то изменит?..
— Не изменит. Твоё право помочь мне сейчас или не помочь. Не продашь — я другую найду.
— Я так и думал.
— Ну, тогда, пошли, что ли…
…Когда деньги были переданы, а корова осёдлана, Жар взмолился:
— Альк, пожалуйста, не бросай её! Не злись, что молчала о ребёнке! Она столько пережила! Только Пристань её и спасла, да ещё сын. Не уезжай!
— Ты грамоте обучился? — словно не слыша, спросил Альк.
— Обучился, — со вздохом ответил Жар.
— Если с ней или с сыном что-то случится, найди меня по путничьей почте.
— Это как?
— Письмо для меня в Пристань отдай, укажи, в каком городе меня искать.
— Это в вашей столице, о название которой язык сломать можно? — попытался пошутить Жар.
— Да, в Брбржисще.
— И что?
— И я тогда приеду… — Альк вздохнул, постоял, глядя в пустоту… А потом вскочил в седло и натянул поводья.
— Альк, ну пожалуйста, не уезжай! — Жар заступил дорогу корове, понимая, что это бесполезно. — Вдруг с тобой случится что… Темно уже! И мороз… Как я ей скажу?
— А ты не говори, — повторил саврянин. — Я у неё седло оставил — пусть себе возьмёт. Или продаст. А то будет хранить сто лет, я её знаю, — буднично добавил он.
— И как я могу ей не сказать?
— Значит, скажи, — голос у Алька снова был безнадёжно-спокойный.
— Прошу тебя, останься! Ночь ведь на дворе!
