Война сердец (СИ) - "Darina Naar" (книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
— И что? Меня ведь тоже насильно выдали замуж.
— Сравнила, тоже мне, — в свою очередь вскипела Мисолина. — Маурисио прекрасный человек, ни чета тому старому козлу.
— Прекрасный? О, да! Уж я-то знаю, как он прекрасен! — Эстелла боролась с желанием надавать сестрице тумаков. Ну почему, почему Мисолина такая дура? Почему она ничего не понимает? — Кстати, ты знаешь, что Арсиеро умер от чумы?
— Так ему и надо! Он должен был помешать этой мерзавке искалечить мне жизнь. Пусть теперь в аду сгорит! — пропищала Мисолина с такой ненавистью, что у Эстеллы чуть уши не свернулись в трубочки.
— Глупости какие! Ты осталась вдовой, тебе, считай, повезло, — укорила она сестру. — Вот я вынуждена до сих пор терпеть Маурисио, да ещё и спать с ним, выносить надругательства и побои, потому что он не умеет приласкать женщину, он умеет только унижать, давить, причинять боль. А тебе что тот дед мог сделать? Он ведь наверняка был немощный. Так что не сочиняй!
— Сочиняй? Да что ты вообще знаешь обо мне?! — выкрикнула Мисолина, сжимая кулаки. — Ты ничего не знаешь, а уже уверена, что я всё выдумала! Да, он был не мужчина, но это не мешало ему заставлять меня спать со всякими уродами. Он сам искал мне любовников и водил меня в бордель, а там сидел и смотрел на то, что они со мной вытворяли. Гад! Я его ненавижу, как и всех, кто поспособствовал этому браку!
Пока Эстелла обмозговывала рассказ сестры, Мисолина продолжила:
— Кстати, если бы не тот длинноволосый красавчик, Данте, кажется, я бы, наверное, уже была трупом.
— Что-что? — по телу Эстеллы побежали мурашки при звуке любимого имени.
— А то. В тот день, когда он и его друг привезли меня домой, они вытащили меня из борделя. Он меня спас. Диего тоже хотел меня защитить, он убил моего мужа, а потом кто-то убил и его. В бордель тогда понабежали жандармы, и я очень испугалась, что мне придётся давать показания. Это же позор! А тот юноша как раз был там. Я его попросила увезти меня. Ты думаешь, я не узнала этого красавчика, да? Как бы не так! Это же тот самый, что приходит к тебе свататься, а ты потом рыдала из-за него. Кстати, он был очень добр ко мне. И он милашка. Если бы я тогда была в состоянии, я бы забрала его себе.
Эстелла сглотнула. Теперь жалость к Мисолине, было проснувшаяся в ней, сменилась ревностью. Какого чёрта Мисолина заглядывается на Данте? Данте принадлежит ей, Эстелле! Он не должен смотреть на других женщин! От ревности Эстелла забыла, что сама же прогнала Данте, да ещё и гадостей ему наговорила.
— И что ты собираешься делать? — спросила она, подавляя гнев.
— Думаю, что я должна непременно найти себе богатого мужчину. Чем богаче, тем лучше. Желательно самого богатого на свете!
— Ты снова хочешь замуж? — обалдела Эстелла. Она и смотреть не могла на мужчин. Даже если она каким-то чудом отделается от Маурисио, что сомнительно, от этого мало что изменится. Она не уверена, что сможет стать близка даже с Данте — такую моральную травму нанёс ей Маурисио. От одной мысли о близости с мужчиной, пусть и самым любимым, Эстеллу в дрожь бросало. И как Мисолина после всего может с кем-то спать? Неужели ей не мерзко?
— Может замуж, а, может, и нет, — повела плечиком Мисолина. — Знаешь, несмотря на всё, мой покойный муж всё же сделал одну положительную вещь — он научил меня быть любовницей. Хорошей любовницей, которая умеет доставить удовольствие. Ты-то наверняка ничего в этом не смыслишь, — фыркнула Мисолина с каким-то превосходством. — А ведь любовниц, дорогая сестричка, гораздо больше любят, чем жён. Это факт. С ними обращаются ласковей и дают им больше денег, а жену держат на коротком поводке. Потому что женятся обычно на страшных и неопытных дурах, таких, как ты. А любят умных, опытных красавиц, таких, как я.
— Вижу, эта ситуация мозга тебе не прибавила, — съязвила Эстелла. — Когда мужчина платит женщине за удовольствия, называется проституция.
— Нет, дорогая моя, ты путаешь понятия, — Мисолина растянула губы в такой сладенько-ехидной улыбке, что Эстелле захотелось её пнуть. — Когда ты спишь со всеми подряд за жалкие гроши — это проституция, а когда с одним и за большие деньги — это называется взаимовыгода. Я ему удовольствие, а он мне материальные блага. Но такие курицы, как ты, ничего в этом не смыслят. Твой удел — домашнее хозяйство. А мой — шикарные туалеты, куча любовников и мешки денег.
— А как же любовь?
— Любовь? — усмехнулась Мисолина. — Её нет.
— Нет, ты ошибаешься сестрёнка, — Эстелла горделиво выпятила подбородок. — Любовь есть! И это не пустые слова. Это чувство я ношу в сердце уже много лет. Любовь — это самое волшебное и самое мучительное чувство из всех, что существуют. Оно возносит под самые облака и сбрасывает на дно глубокого ущелья. Я знаю что такое любовь, поэтому я не понимаю, неужели тебе не противно спать с нелюбимым? Это огромная разница! Когда ты с любимым, ты испытываешь блаженство каждой клеточкой тела. А когда ты с нелюбимым, каждая клеточка твоего тела испытывает боль и омерзение. И никакие деньги не стоят того, чтобы променять одно на другое.
— Ты начиталась глупых романов. Никакой любви нет. А к остальному можно привыкнуть. Ради выгоды можно и неудобство потерпеть, — с философским видом заключила Мисолина, и Эстеллу поразил её цинизм. — Удовольствие от постели получают только мужчины. Женщина не может получить удовольствие, когда с ней такую пакость вытворяют.
— Это неправда! — возмутилась Эстелла. — Ты так говоришь, потому что никогда никого не любила!
— А вот и нет! Любила! — Мисолина стукнула кулаком по столику, и с него упало блюдце. Покатилось по полу, но на удивление даже не треснуло. — Я любила Маурисио! Но ты его у меня забрала. Так что теперь ничего не попишешь — карета уехала.
— Я его у тебя не забирала! — у Эстеллы аж волосы зашевелились от негодования. — Меня выдали за него замуж насильно. И ты прекрасно это знаешь. Я его ненавижу! Этот урод испортил мне всю жизнь! А я любила другого человека! — и Эстелла заревела в голос.
И тут, нежданно-негаданно, Мисолина обняла сестру. Обе плакали, одновременно и жалея, и не веря друг другу. Но это определённо был прогресс в их отношениях. Эстелла не припоминала случая, когда они с Мисолиной общались без ругани. А уж тот факт, что та её обнимает, вогнал девушку в ступор.
Мисолина покинула объятия первая. Эстелла, глядя на неё, вновь ощутила приступ безразличия. Нет, не любит она сестру. Ну ни капли.
— А дети у тебя откуда? — спросила она.
— Ну как откуда? — вспыхнула Мисолина. — Ты что не знаешь, откуда они берутся? Это побочный эффект. Мужчины получают свою долю удовольствия, а женщины расплачиваются за это беременностью и родами.
— Но ведь есть способы этого избежать.
— То есть?
— Ну... — Эстелла покраснела — такие вещи она обсуждала лишь с Данте, — есть средства, чтобы не забеременеть. Или чтобы прервать беременность, если уж она случилась. Ты думаешь, почему я до сих пор не родила от Маурисио? Правда, врач из Байреса мне сказал, что я бесплодна, но думаю, это снадобья, которые я принимаю, спровоцировали такой диагноз.
Мисолина похлопала глазами.
— А я... я не знала, что этого можно избежать. Я... я думала, это так и должно быть. Но почему мама никогда не говорила мне, что можно отделаться от беременности?
— Потому что об этом не принято говорить. Эти средства тайком продаются в аптеке. Аптекарю очень выгодно, это золотая жила, он наживается на нас, несчастных женщинах, у которых нет другого выхода, — объяснила Эстелла.
— А... а... ты можешь меня этому научить? — спросила Мисолина робко.
— Могу.
— Только, наверное, уже поздно.
— Почему это?
— Ну... — Мисолина опустила глаза в пол, — я опять беременна. Это ещё не видно, но мне это уже надоело. Дети не вызывают у меня иных чувств, кроме омерзения. Особенно младенцы, они такие уродливые. Когда подрастают и становятся похожи на людей, ещё ничего, но маленькие напоминают головастиков.
