Семья - это святое (СИ) - "Leras" (читаем книги бесплатно .TXT) 📗
— Тогда ты знаешь, что делать, — отчеканила ведьма, и воспользовавшись тем, что Первородный погрузился в свои мысли, выпуская ее из виду, скрылась в ночной тьме.
========== Часть 24 ==========
Слова Кристины еще долго звучат в ушах Кола, и он приходит в себя лишь столкнувшись с Клаусом, глаза которого совсем желтые от ярости.
— Где эта сучка? — почти шипит гибрид, глядя на брата, — ты видел ее?
— Нет, — сам не зная почему, врет Кол, будто эта маленькая ложь поможет ему самому забыть о столкновении с черноглазой ведьмой. О том, что она сказала. И о том, что он хочет сделать.
Клаус исчезает, вихрем проносясь мимо него, и вампир щурит глаза, пытаясь прояснить разум.
Он знает, что не должен этого делать. Братья явно не одобрили бы его поступок, но после того, как он пощадил жену в лесу, соврав всем о ее убийстве, это уже не имеет ни малейшего значения. К тому же — делать что-то наполовину против правил Кола Майклсона и он принимает решение, быстрым движением выуживая из кармана куртки телефон, будто боясь передумать.
Номер Виктории он сохранил еще с их первой встречи, посчитав это забавным, и чтобы позлить Давину записал ее как «жена», сейчас же Первородному совсем не до смеха, и он застывает от напряжения, слушая длинные гудки. Ведьма отвечает не сразу, и ее голос дрожит, когда она тихо говорит:
— Кол?
— Я знаю, что тебе нужен ритуал, чтобы выжить, — отвечает вампир вместо приветствия и после его слов на другом конце провода воцаряется мертвая тишина.
— Я помогу тебе, — добавляет он, и лишь после этого Тори робко произносит:
— Зачем тебе это?
— Потому что я должен тебе, — просто говорит он, пожимая плечами, — к тому же меня ведь ждет приятный бонус.
Он знает, что он его игривого тона и откровенных намеков щечки жены мгновенно стали алого цвета и не может сдержать улыбки.
— Ты… ты…- со злостью выдыхает Виктория, но Кол не дает ей закончить мысль.
— Просто скажи мне, где ты, и готовься к ритуалу.
Она отвечает не сразу, и Первородный уже жалеет о своих неосторожных словах, но в следующий миг он слышит дрожащий голос жены, которая говорит ему куда ехать.
И он едет.
Мысли о том, что случится в самое ближайшее время, кипят в его голове, пока Кол уверенно ведет машину, выворачивая на узкую лесную тропу. Дальше проезда нет, нужно идти пешком и вампир этому даже рад. Ему определенно нужен свежий воздух для того, чтобы хоть немного привести в порядок чувства.
Ведь его жена все также хороша. Даже слишком хороша. И это не дает ему покоя.
Первородному хочется думать о том, что он лишь исправляет свою ошибку, ведет себя благородно по отношению к той, что предал, но на самом деле все это не так, точнее — не совсем так и не привыкший врать самому себе Кол, наконец-то смиряется с фактами.
Он хочет ее. Свою маленькую, зеленоглазую жену, которая все также обжигающе соблазнительна в своей смешанной с упрямством невинности.
К тому моменту, когда вампир окончательно осознает это, он уже стоит у старой, невзрачной хижины, где его ждет Тори, сердце которой — слух Первородного позволяет услышать это — бьется как сумасшедшее. А еще она плачет.
Желание успокоить ведьму такое сильное, что пугает его самого, но следуя порыву, Майклсон вихрем оказывается в низком помещении, где тусклый свет исходит от десятка горящих свечей, в окружении которых, сжавшись в комок, и сидит его жена, не сводя с вампира огромных зеленых глаз, совсем мутных от слез.
— Привет, — непонятно зачем говорит Кол, делая шаг в сторону девушки, которая продолжает хранить молчание.
— Прости, что долго, — добавляет он, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, — Клаус немного задержал меня. Он был явно не восторге от поведения твоей сестры.
— Кристины? — мгновенно отзывается Виктория, впиваясь в лицо вампира испуганным взглядом, — она… она жива?
— О, вполне себе, — усмехается в ответ Первородный, — ей палец в рот не клади, это точно. Она прямо как женская версия Клауса.
Ведьма на его шутку улыбается уголками губ, и Кол чувствует, как медленно спадает царящее между ними напряжение, до тех пор, пока его жена, нервно кусая губки, не произносит:
— Братья тебя не похвалят за помощь мне.
— Знаешь, это последнее что я хочу сейчас обсуждать, — усмехается Первородный, — может быть, перейдем к ритуалу? Если ты, конечно, не передумала.
Виктория вспыхивает, опуская взгляд, но спустя несколько секунд, она едва заметно качает головой.
— Нет. Если и ты не передумал.
— Я готов, — решительно отзывается Кол и опускается рядом с сидящей на полу девушкой, осторожно касаясь тонких пальцев, — скажи, что мне делать.
И она говорит, поднимая на вампира свои зеленые глаза, в который Майклсон тонет, забывая обо всем.
Глаза в глаза, касание ладоней, шепот заклинаний, вспышки свечей. Солнце уже садится, когда Тори заканчивает ритуал, замирая в нерешительности.
— Осталось лишь одно, — опуская взгляд, говорит она, на что Кол без слов вихрем оказывается с ней рядом, и обхватывая ладонями бледное лицо, накрывает своими губами алые девичьи губки.
Нежно, ласково, так знакомо, что ведьма на миг застывает, не в силах поверить в происходящее.
Снова вкус его губ. Будто и не было обмана, предательства, вероломного убийства. И Виктория обвивает мужскую шею руками, отвечая на поцелуй. Снова сдается его напору, подчиняясь собственной страсти, как в их первый раз, век назад.
Кол на миг отрывается от алых губ, и черные глаза впиваются в зеленые, заглядывая в самую глубину.
— Ты уверена? — едва слышно спрашивает он, кончиками пальцев очерчивая выступающую скулу, — мы могли бы придумать что-нибудь другое, я знаю кучу ведьм и…
— Я уверена, — прерывает его Тори, и подается вперед, так, что их лица почти соприкасаются.
— Тогда, я не буду больше играть в благородство, — с порочной улыбкой отзывается Кол, — потому что, видит бог, я просто безумно хочу тебя, жена…
От его жаркого тона девичьи щеки мгновенно алеют, и вампир покрывает их легкими поцелуями, пока его руки тянут вниз девичью куртку, укладывая ее, вместе со своей прямо на полу. Получается отнюдь не царское ложе, но Первородному уже плевать. Каждый дюйм бледной кожи, которую он видит, медленно снимая с Виктории одежду сводит с ума своим запахом, нежным, до боли знакомым вкусом.
Дорожкой поцелуев он спускается по длинной шее ниже, очерчивая языком изящные ключицы. Тори не сопротивляется, прикрывая глаза, когда вампир расстегивает замок лифа, обнажая ее груди.
Черные глаза жадно скользят по налитым округлостям, прежде чем мужские губы смыкаются на маленьком соске, отчего ведьма тихо стонет, краснея еще больше. Кол улыбается, на миг отвлекаясь от своего занятия, и его ладони сводят вместе девичьи груди, создавая картину, от которой он не может оторвать взгляда.
— Как же ты красива, ведьма, — шепчет он, на что Тори отвечает смущенной, едва заметной улыбкой, и это окончательно сводит Майклсона с ума.
Некогда беспринципный псих и убийца, который не далеко ушел от Клауса, сейчас готов рассыпаться на части, чтобы доставить жене удовольствие, заслужить ее прощение.
Оставшаяся одежда летит в сторону, и Кол осторожно опускает обнаженную Тори на пол, накрывая своим телом. Их губы сливаются в страстном поцелуе, а его ладонь тем временем скользит по плоскому животику, пока не оказывается у развилки меж сведенных вместе девичьих бедер. Не прерывая поцелуя Первородный бережно разводит длинные ножки в стороны, и его пальцы скользят по нежным складкам плоти, которые от его умелых прикосновений быстро становятся влажными.
Поняв, что жена готова его принять, Кол отводит в сторону ладонь, и подается вперед, оказываясь меж ее дрожащих бедер. Сам он возбудился еще от первого поцелуя, и его плоть буквально пульсирует от желания оказаться в жарком девичьем лоне. Вампир слегка ведет бедрами, отчего каменная головка скользит по пылающей промежности Тори, которая заливаясь краской от стыда, поднимает на мужа мутный взгляд.
