Я – невеста Кощея, или Ленка, ты попала! (СИ) - Дорских Лоя (электронную книгу бесплатно без регистрации TXT, FB2) 📗

Но другого выхода он и сам не видел. И как бы ему не хотелось узнать всё здесь и сейчас, это было невозможно.

– Горынь? – тихо, как она думала, позвала Василиса засыпающую правую голову змея.

– М-м-м?

– А с кем Кощей сейчас разговаривает?

– М-м-м? – повторил Горыныч, приоткрывая один глаз и осматриваясь. – А? Так… с мечом своим, с кем ещё… Спи.

– А-а-а… – протянула Василиса, послушно прикрывая глаза. – Мало мне Горыныча с рас… ик!... троением личности, так ещё и Кощей тут… ик!... шизофреник…

– Что она сказала? – не расслышав и половину из произнесённого девушкой, переспросил Бессмертный у Кладенца.

– Понятия не имею, – честно призналась меч. – Завтра спросим. Как они проспятся.

Без энтузиазма подойдя к спящей парочке, Кощей поднял на руки Василису Прекрасную, ожидая, что та тут же прильнёт к нему, обвив руками его шею, но… нет. Девушка действительно спала, даже не думая разыгрывать перед ним представление, как того ожидал Бессмертный.

– Она спит, – удивлённо произнёс он продолжающему посмеиваться мечу в женском обличие.

–  С трудом верится, но это так, – подтвердила Кладенец. – Ты бы удобнее её взял. Девица всё же… а то несёшь её, как не пойми кого.

– А давно ли мы стали считать её достойной заботы и внимания? – огрызнулся Кощей, но, тем не менее, закинул руки Василисы себе за шею, прижимая её чуть ближе к себе.

– Хороший вопрос.

Остаток пути до замка ни меч, ни Кощей не проронили ни слова. И если Кладенец просто пыталась понять, что не так стало с Василисой, что она больше не вызывает в ней ничего отталкивающего, то Бессмертный просто напоминал себе, что конкретно этой девушке верить нельзя.

Чтобы она не делала.

Как бы не показывала, что изменилась.

Сколько бы испытаний не прошла.

Но в противовес здравым мыслям, что-то в Кощее всё равно тянулось к Василисе, как бы он не старался это отрицать.

22

– Елена! – брат осуждающе переводил взгляд с меня на своего коня, показывая, что он знает, что я каталась.

– Не признавайся! – тихо ржал Сивка, потряхивая своей золотистой гривой. – Нас всё равно никто не видел.

Я молчала, старательно разглядывая носки своих туфель. С одной стороны, конь был прав – Гвидон не мог нас видеть. Мы мчались быстрее ветра! Даже быстрее, чем на Сером, когда тот показывал мне тайные лесные тропы! И это был так здорово, что у меня дух захватывало от одного лишь воспоминания о том, как я отпустила поводья и раскинула руки в стороны, ловя ветер и заливисто смеясь…

Но, с другой стороны…

– Елена, – поторопил меня брат. – Я жду.

– Прости, Гвидон, – приняла я решение честно признаться в своей небольшой отлучке из дворца. – Я каталась на Сивке… но совсем немножечко! Только до заводи и обратно…

– А могла бы промолчать! – тут же начал бить копытом Сивка. – Теперь никуда нас не выпустят! А меня ещё и закроют…

– Негодует? – устало спросил у меня Гвидон, а дождавшись кивка, обратился к коню: – Что ж ты её провоцируешь, друг? Нельзя ей покидать дворец. Опасно это. Как же вы не понимаете?

– Потому что вы даже объяснить ничего толком не можете! – раздражённо топнула я ногой.

После того, как Яга меня поймала в лесу, родители и брат словно с ума сошли! Приставили ко мне дружинников, запретили выходить за территорию ворот… И никто ничего не объясняет!

Я только и слышу, что «это опасно», да «нельзя». И вот что там опасного? Испугались какой-то ведьмы старой!

– Елена, мы уже это обсуждали, – устало вздохнул брат, присаживаясь передо мной на корточки, чтобы наши лица оказались на одном уровне.

– Вы просто запретили мне общаться с друзьями!

– Русалкам доверять нельзя, Елена, – Гвидон занёс ладонь, чтобы привычно потрепать меня по волосам, но я увернулась от ласки.

– Алёна хорошая! – обиженно заявила я брату, вспомнив свою подругу.

Русалочью заводь все обходили стороной, наслушавшись глупых россказней! Но я ведь видела русалок! Они были такими красивыми – как они могут причинить кому-то вред? Я даже бусики свои Алёне подарила… мне они всё равно ни к чему, а ей приятно было, я это точно знаю!

– Русалки…

– Про Бессмертных тоже гадости рассказывают, но папа с Кощеем дружит! – не хотела я слушать заготовленные фразы Гвидона о коварстве русалок.

– Какая же ты ещё маленькая, сестрица, – грустно улыбнувшись, брат подхватил меня на руки и посадил себе на плечи.

– Отпусти меня…

– Давай так с тобой сейчас договоримся, – быстрым шагом направившись в сторону выхода с конюшни, заговорчески предложил мне брат. – Я обещаю ничего не рассказывать о твоей вылазке родителям, а ты обещаешь в одиночку больше не сбегать.

– Я была не одна, – нахмурилась я в ответ. – Я была с Сивкой.

– Елена…

– Да, ладно. Ладно. Обещаю брать с собой кого-нибудь из дружинников в следующий раз, – понуро приняла я его предложение, оборачиваясь на замершего в стойле Сивку. – До встречи…

– До свидания, царевна, – мотнул головой в ответ конь, очень грустно добавив: – Тучи сгущаются. Долго не свидимся теперь с тобой.

– Тучи? – вслух повторила я, вглядываясь в чистое голубое небо, когда брат вышел со мной на улицу, за пределы конюшни.

Я привыкла, что звери часто говорят мне странные вещи, которые я не понимала, да и не пыталась понять. Но почему-то именно это фраза Сивки заставила поселиться в душе неприятному предчувствию.

Глаза категорически не хотят открываться. Я вроде проснулась, сомнительно шевеля мыслями и со стоном переворачиваясь на живот, уткнувшись лицом в подушку.

Даже и не помню, когда в последний раз так отвратительно себя чувствовала! Нет ничего удивительного, что и сны мне снились сегодня… сказочные! Возможности подобрать другое слово у меня не было – мозг активно сопротивлялся любой активности. Сейчас я была способна лишь перебирать факты. Мне снился царевич Гвидон и конь его, Сивка. А я ещё про расстройство психики Горыныча что-то говорила…

– Ой, – перед моим мысленным взором пронеслись отрывки минувшего дня, заставляя сильнее зажмуриться.

Иван и наше приключение в лесу, я помнила отлично. Как и то, что меня кто-то спас и бережно доставил на полянку перед жилищем Горыныча. Самого змея я тоже помнила. Как и его вкуснейший суп и странный травяной чай, показавшийся мне чересчур обжигающим…

Вот после чая что-то пошло не так.

Я помнила, как расслабилась, радуясь появившейся в голове лёгкости. Помнила, как перемыла кости Кощею, жалуясь на произвол в этом отборе невест… ой!

Помню даже, как призналась Горынычу, что из отбора я может быть выбыла, так как меня похитил Иван. Трёхглавый по этому поводу сильно возмущался, грозясь наказать его… а вот кого – я так и не поняла. То ли царевича, то ли самого Кощея… Вчера меня устраивали оба варианта. Сегодня же…

Сегодня же мне стало откровенно страшно, особенно когда память подкинула воспоминания о самом Бессмертном, присоединившемуся к нашему междусобойчику… Последнее, что я помнила, это как Горыныч предлагает мне помочь с осмотром зубов Кощея и движется на него. Дальше…

Кажется, Бессмертный отступал, но…

– Ой, – повторила я, откровенно боясь открывать глаза.

Сомневаюсь, что у Кощея был хоть один шанс уйти от этого ящера… Я видела, он и огнём плеваться умеет… из каждой морды…

– Ой, – жалобно протянула я, собираясь с духом и приоткрывая один глаз, чуть повернув голову.

Я была готова увидеть что угодно. Вплоть до бус из зубов на ниточке, но то, что окружало меня, превзошло все мои догадки.

Это была моя комната.

Точнее, спальня, которую мне выделили в замке Кощея.

– Так, – протянула я, принимая сидячее положение и задумчиво осматриваясь.