За Семью Преградами (СИ) - Волк Сафо (книги полностью .txt) 📗
— Помни, Светозарная, что мир — это нечто полное, реально существующее, нечто, у чего нет границ. И раз в чьей-то голове рождается какая-то мысль, значит, эта мысль уже становится реально существующей, а, следовательно, — осуществимой в проявлении. Иначе она бы просто не могла возникнуть.
Обычно после таких ответов Держащей Щит у Лиары становилось еще больше вопросов. Вот только ни один из этих вопросов она все никак не могла сформулировать. У нее скорее появлялось некое ощущение того, что хотелось бы спросить у Эрис, только вот это ощущение немыслимо было даже попытаться переложить в слова. А та словно слышала эти мысли Лиары и мягко улыбалась ей в ответ, не говоря ни слова. И это тоже было своеобразным диалогом, только безмолвным.
Если бы можно было описать эту осень одним единственным словом, Лиара назвала бы ее созерцанием. Но это слово не слишком подходило, как не подходило и слово «задумчивость», и слово «молчание». В эту осень с ними обеими, ней и Радой, происходило что-то очень важное и совсем необъяснимое, почти невыразимое человеческим языком, да и любым другим языком, на котором говорили существа разумного мира.
Удручающие тренировки, которым их подвергали все лето, дали свои результаты. Теперь Лиара могла с уверенностью сказать, что она умеет летать. Не так хорошо, как взрослые разведчицы, но достаточно, чтобы самостоятельно передвигаться с места на место. Гутур, как бы ни кляли ее Младшие Сестры, со своим невозмутимым непреклонным упорством вбила им буквально в каждую клетку память о том, как именно нужно управлять собственными крыльями, чтобы те несли их на воздушных потоках. И теперь Лиара чувствовала себя в небе едва ли не так же уверенно, как и на земле.
Теперь четыре часа вечерних занятий сократились до двух, когда они оттачивали перестроения, воздушные фигуры, особенно сложные маневры. Оставшиеся два часа занимали занятия не менее важные, чем полеты, но гораздо более странные, чем могла бы себе представить Лиара. Это были своеобразные вечерние беседы, на которые собирала их Держащая Щит в большом просторном помещении, специально построенном для этих целей всего-то месяц назад.
Помещение это пока что называли просто Залом, да и вряд ли его можно было охарактеризовать как-то по-другому. В квадрате стен не было ровным счетом ничего, кроме одной большой печи, обогревающей все пространство, и циновки на полу. Чаши с огнем Роксаны в счет не шли, здесь они были в каждом жилище. Окон в стенах Зала было больше, чем в обычных жилых домах, и сквозь них внутрь проникало много света.
Через день вечером сюда приходила Держащая Щит и те анай, что хотели учиться непосредственно у нее. Они рассаживались прямо на циновки на полу, а Эрис садилась к ним лицом и предлагала какую-либо тему для разговора. Обычно она рассказывала что-нибудь о силе, немного, но достаточно интересно, об одном из ее аспектов или свойств. Дальше все присутствующие могли задавать ей вопросы по теме, а заканчивалось занятие совместной медитацией, во время которой Лиара почти что физически ощущала, как дрожит от напора энергии все ее тело. И если поначалу анай побаивались ходить на такие вечера к Держащей Щит, и в Зале собиралось не больше десятка человек, то уже буквально через несколько недель после начала занятий, в Зале уже было не протолкнуться от желающих послушать Эрис и задать ей вопросы.
— Придется нам строить новый Зал, — нахмурив брови заявила Тиена, как-то тоже решившая заглянуть на занятия и поддержать Эрис. — А этот я переоборудую под тренировочную площадку.
Так как слова у Великой Царицы с делом не расходились, на следующий же день, стремясь успеть до первых заморозков, неподалеку заложили фундамент другого Зала, в несколько раз больше предыдущего. Пока же он строился, приходилось довольствоваться старым помещением. Благо, Лиара с Радой в Роще пользовались особым уважением со стороны остальных анай, потому что именно с вечеров и разговоров с ними и началась традиция собирать всех желающих на беседы, поэтому и место для них всегда находилось в первом ряду, неподалеку от Эрис.
Многое во время этих бесед казалось странным и непривычным для Лиары. Самой главной странностью была сама Держащая Щит. С каждым днем Эрис становилась все глубже и глубже, как озеро, образовавшееся в ущелье меж скал, дно которого терялось где-то в немыслимой глубине у самых корней гор. Взгляд ее все сложнее было выдерживать, глаза подолгу не моргали, останавливаясь на одном месте, и золотое око в ее лбу сияло все ярче, рассыпая искры. И ответы, которые она давала на вопросы своих учениц было тоже очень странными. Настолько простыми, что их понял бы и ребенок, и при этом такими сложными, что Лиара едва мозги себе не скручивала, лишь бы ухватить суть. Возможно, она просто не так слушала и поэтому не все до конца понимала?
Примерно те же изменения происходили и с Тиеной. От нее теперь исходило совершенно ощутимое, видимое физическими глазами сияние, и кожей можно было почувствовать, как сгущается воздух вокруг нее. С каждым днем взгляды анай, обращенные к Великой Царице, становились все более благоговейно-перепуганными, хоть она и не делала ровным счетом ничего, что могло бы отпугнуть их. Она просто была… иной.
Единственными, кого эта инаковость совершенно не пугала, были несколько Дочерей Земли из самых рьяных приверженцев перемен, происходящих в Роще. Имен у них не было, как они сами утверждали, потому что теперь их души принадлежали Великой Царице и Держащей Щит. Но у всех глаза горели одинаковым блеском, отпугивающим Лиару: слишком лихорадочным, слишком ждущим чего-то, слишком требовательным. Так смотрели обычно или умалишенные, или преступники, отчаявшиеся вымолить у своих палачей собственную жизнь.
Их было примерно два десятка человек, хотя точнее сказать Лиара не взялась бы. Разных возрастов от самой молоденькой девчушки лет двадцати с небольшим до убеленной сединами женщины с таким морщинистым лицом, что даже по меркам анай, живущих гораздо дольше обычных смертных, она считалась очень старой. Себя они называли Детьми Мани, за которую, судя по всему, почитали и Тиену, и Эрис вместе взятых. Целыми днями эти Дети расхаживали по Роще, докучая назойливым вниманием работающим анай, отвлекая их разговорами, больше напоминающими проповеди. Порой кто-то из них принимался усердно молиться, распластываясь, словно улитка, на земле всем телом и во весь голос воспевая мантры в честь Великой Царицы и Держащей Щит. Самые неистовые ползали следом за Тиеной, целуя землю, по которой она ступала, пока однажды Жрицы в довольно резкой форме не отчитали таковых, после чего проявление подобной преданности прекратилось. Однажды вечером Лиара собственными глазами видела, как одна из Детей, раздевшись донага, стояла на коленях на пустыре за домом Великой Царицы и стегала себя по спине кожаной плетью, оставляющей на спине кровавые рубцы. Лицо ее при этом было перекошено от смешанного с болью экстаза.
Дети носили точно такую же форму, как и все остальные анай, жили в тех же домиках на склонах гор, что и другие, но их всегда можно было узнать по глубоко запавшим глазам и горящим взглядам. Остальные сестры сторонились их, предпочитая не вступать ни в какие беседы, ограничиваясь лишь короткими недовольными отказами на предложения вместе помолиться и попоститься в честь Великой Царицы. Даже Жрицы замыкались в их присутствии, запахивая шали, ускоряя шаг и стараясь не замечать распевающих гимны женщин, хотя их отношение ко всему этому четко просматривалось по сжатым в нитку губам и недовольным взглядам.
Лиара гадала, почему же никто не может ничего поделать с ними, ведь день ото дня число Детей росло. Если во время их с Радой прибытия в начале лета их насчитывалось не больше десятка, то теперь уже число медленно и неуклонно приближалось к двум дюжинам. Какой бы вдохновенный бред ни несли Дети, как бы их ни сторонились анай, а все равно находились те, кто прислушивался к их словам. В конце концов, во время одной из вечерних бесед с Эрис, куда Дети почему-то не ходили, одна из обитающих в Роще анай все же задала мучающий всех вопрос.
