Моя чужая роль (СИ) - Марс Остин (список книг .txt) 📗
— Наверное, может. Это, конечно, будет довольно скучная жизнь, но этот человек, возможно, добьётся больших успехов в науке или творчестве.
— В творчестве? — фыркнул парень. — Человек, в жизни которого нет любви? Шутишь?
— Почему нет?
— Потому что любовь вдохновляет. Даже если ты пишешь о суровости жизни проблемных районов, голоде и нищете, всё равно нужна любовь. Потому что без неё тебя просто не парят эти проблемы, ты их видишь, но что-то написать нет никакого желания.
— Почему обязательно писать? Как-то ты узко воспринимаешь творчество.
— Да ради бога, не писать. Играть без любви тоже нельзя.
— И как она тебе поможет сыграть ненависть или слёзы?
— Если надо изобразить ненависть, представляешь, что герой, которого ты должна ненавидеть, обидел твоего любимого человека. А если слёзы — наоборот, что твоя любовь тебя обидела. Сильные эмоции дают вдохновение, а куда его направить, это уже тебе решать.
Стеф задумчиво нахмурилась и всё-таки перевернулась на бок, чтобы видеть парня:
— Интересный подход, я попробую. Ты так учился?
— Да я как только не учился, — он лежал на животе, опираясь локтями о землю и подпирая подбородок ладонями. — Есть куча техник… Так, чего-то мы отвлеклись от вечных тем. Как насчёт загробного мира? Как думаешь, что нас ждёт после смерти?
«Меня — ад.
Где я каждый день буду жариться на раскалённой сковороде, а на расстоянии вытянутой руки будет стоять запотевший стакан воды со льдом. А каждую ночь я буду вот так лежать рядом с тобой и не иметь права к тебе прикоснуться, пиная свою Проблему № 1, которая будет всё убедительнее нашёптывать, что ничего страшного не произойдёт, если только чуть-чуть, один раз… а потом я буду думать о Крисе, которого там, конечно же, не будет. Который после моей смерти освободится от заклятия и опять станет радостно таскаться за каждой юбкой.
Охренительный у меня будет ад… Ну ничего, ещё пара таких ночей и я буду к нему полностью готова, меня даже он не сможет впечатлить.»
— Стефани, — Стивен помахал рукой у неё перед глазами, — ты чего зависла? Задумалась о жизни после смерти?
— Да, — тихо ответила она.
— И как?
— Ничего хорошего, — она потёрла лицо и тряхнула головой, — не стоит умирать раньше времени.
— Ценное замечание, — фыркнул он, внимательно посмотрел на неё и уже серьёзнее спросил: — С тобой всё в порядке?
— Да всё нормально, — отмахнулась она, поднимаясь и садясь на колени. — Почти не сплю вторую ночь подряд и пить дико хочется, а так — всё путём.
— Насколько дико? — он тоже сел, наклонился, заглядывая в её лицо, — достаточно для «дьявольского искушения»?
— Ещё далеко, — усмехнулась Стефани, потирая ладони, парень хмыкнул:
— Да? Ну ничего себе, насколько же ты меня хочешь, если ещё далеко!
— Хватит, — поморщилась она, — это неприлично.
— О, вспомнили! — закатил глаза он. — Спать в обнимку нормально, а о желании говорить — неприлично!
— Когда это мы спали в обнимку? — смутилась она, Стивен понизил голос:
— Напомнить?
— Не надо, — она закрыла глаза, прислушиваясь к ощущениям в ладонях. — Подожди, сейчас покажу кое-что… если получится.
«Вода. Это ведь не так сложно, да? Огонь я вызывала одним словом, а вода — это просто ещё одна стихия.»
Она заткнула внутреннюю отличницу, которая уже во всю тараторила, что огонь — это плазма, а вода — это жидкость, и вообще это очень разные вещи, огонь — химическая реакция, которая может происходить когда угодно и с чем угодно, а вода…
«Просто вода. Я ведь не создаю её из воздуха, она где-то есть, что ей стоит немного побыть здесь?»
Она представила холодный горный поток, потом передумала и вспомнила свою любимую минералку, чистейший пласт воды, бегущий на километровой глубине сквозь толщу камня.
«Иди сюда, ко мне… мне ведь не нужно много, совсем чуть-чуть, мне хватит. Чего тебе стоит?»
В ладонях разлилось покалывающее ощущение, как будто она их отсидела, потом стало холодно, по траве застучали капли и рядом пораженно ахнул Стивен. Она открыла глаза, потёрла ладони друг о друга, смывая пыль, сложила их лодочкой, глядя, как пригоршня быстро наполняется сверкающей в лунном свете водой. Смущенно улыбнулась Стивену:
— Я сорвала урок, да?
Он продолжал смотреть, как утекает в траву просочившаяся между пальцами вода, но меньше её от этого не становится, покачал головой и выдохнул:
— Стефани, это невероятно… Как?
Она пожала плечами и чуть улыбнулась, тихо сказала:
— Ты выбрал плохой пример для сравнения. Пить — это потребность тела, такая же, как дышать, есть и размножаться. Потребности души объяснить гораздо сложнее, — она вздохнула, глядя на воду в своих руках и грустно опустила голову. Потом приподняла ладони и нерешительно спросила: — Будешь? Ты же тоже не пил…
Стивен приподнял брови, пожал плечами и кивнул, медленно склонился к её ладоням, поддерживая их снизу своей рукой. От ледяной воды её пальцы успели промёрзнуть насквозь и прикосновение обожгло кожу, заставив вздрогнуть.
«Душа, тело, жажда, любовь… Я ничего об этом не знаю.
Но здесь и сейчас, глядя на тебя, друг мой, чувствуя тепло твоих губ в миллиметре от своей кожи, когда нас разделяет только тонкий слой воды… я могу уверено сказать, что ничего эротичнее со мной никогда в жизни не происходило.»
Он выпрямился, не отпуская её рук, прямо посмотрел в её глаза, долго и молча, потом медленно покачал головой и закрыл лицо руками, глухо простонав:
— Стефани… что ты со мной делаешь? Ты хоть понимаешь… — опять посмотрел на неё и качнул головой: — Нихрена ты не понимаешь. Пойдём отсюда.
Она низко наклонила голову, плеснув ледяной воды на пылающее лицо, отряхнула руки, с благодарностью отпуская воду туда, откуда она пришла, поднялась и медленно побрела в сторону тропинки. Стивен молча пошёл рядом, после освещённого берега лес казался окутанным кромешной тьмой, она совершенно не видела, куда идёт. Парень нашупал её руку и крепко сжал, заставив прикусить губу от смеси чувства вины и желания остановиться, схватив его ладонь двумя руками и прижать к щеке, к губам, сжать её изо всех сил…
«Эта жажда не пройдёт просто от того, что я сделаю то, что хочу. Здесь проблема гораздо глубже и сложнее.»
— Стефани, — его голос заставил вздрогнуть, и она тихо ответила:
— Что?
— Чего нехватает твоей душе?
«Тебя. Твоих рук, твоих глаз, твоего голоса, твоих жестких волос в моих руках, твоего таланта творить магию с помощью набора клавиш и струн…»
— Машины времени.
Он помолчал, потом тихо спросил:
— И в какой момент ты бы отправилась?
— В день, когда мы с тобой встретились у родника.
Он мягко погладил её ладонь пальцем:
— И что бы ты изменила?
«Сделала бы так, чтобы чаша под кувшином оказалась пустой.»
— Ничего, — вздохнула Стеф. — Я бы просто сидела и слушала, как ты играешь.
Они больше ни о чём не говорили в этот вечер. Она напилась воды, переоделась и легла, он потушил свет и ушёл наверх работать. Слушать музыку не хотелось, смотреть видео тоже. Спать не получалось, сколько бы она ни пыталась — голова была ясная и свежая, как будто она только что проснулась.
«Я люблю его. Господи, как так может быть? Это невозможно, ненормально, несправедливо!
Что теперь делать?»
Она представила глаза Криса, наполняющиеся недоверием и смертельной обидой, крепко зажмурилась — нет, она его не бросит. А как тогда? Жить на два фронта, любить на два фронта, наполнять душу чувством вины сразу с двух сторон?
Нет. Надо выбрать и надо подойти к этому очень серьёзно.
«Завтра. Я сделаю это завтра, утром, когда будет светло и ясно, когда я буду серьёзной, сосредоточенной и предусмотрительной. И очень ответственной. И обязательно сделаю правильный выбор.
А сейчас забуду обо всём и буду просто лежать с закрытыми глазами, в сотый раз переживая этот вечер и испытывая этот ураган эмоций, срывающий крышу и заставляющий поверить, что невозможное возможно.
