Тень и искры - Арментроут Дженнифер (книга жизни TXT, FB2) 📗
– Прелестно, – проворчала я.
– Стало еще хуже, – сказала она, хотя я не знала, как это возможно. – В какой-то момент отец занялся продажей интимных моментов…
– Секс-торговлей? – прояснила я.
– Да, можно и так сказать, когда человек с готовностью обменивает время, проведенное с интимными частями своего тела, на монеты, защиту, кров или… еще что-то. Но он из тех, кто заставляет других.
Да, она права. Стало еще хуже.
– Это еще одна причина, почему куртизанки из «Нефрита» не питали добрых чувств к этому человеку, – продолжила Эзра. – Как ты знаешь, они не в восторге, когда этим занимаются нелегально.
Нет, не в восторге, когда кого-то силой вовлекают в ремесло, которым они занимаются добровольно.
– У девочки, которую отдали леди Сандерс, есть младший брат, он по-прежнему живет с отцом. Мальчик находится в очень трудном положении. Он вынужден заниматься всеми видами воровства, чтобы стаканы отца не пустовали. Леди Сандерс опасается, как бы его не вовлекли в другие отвратительные дела в обмен на пищу и кровь – как и дочь.
Я резко вздохнула, встревожившись, но Эзра, к сожалению, не сообщила мне ничего удивительного. И я, и Эзра видели такое и раньше. Невзгоды могут пробуждать в людях, которые пытаются выжить, самое худшее, и заставляют совершать поступки, о которых прежде не помышляли. Но есть и такие, в ком всегда таилась темнота; те, кто были хищниками задолго до того, как столкнулись с превратностями судьбы.
– Леди Сандерс интересуется, не может ли моя подруга с определенными талантами… – Эзра многозначительно взглянула на мой клинок в ножнах, – …помочь вызволить ребенка.
Другими словами, с умениями, которые сир Холланд годами оттачивал для совершенно иных целей.
– А зачем мне нужно переодеться во что-то более соблазнительное?
– Для отца. Его зовут Нор. Леди Сандерс полагает, что это уменьшительное от Норберта.
– Норберт? – повторила я, моргая. – Ладно.
– Как бы там ни было, Нор ведет свои дела в Перекрестке Крофта.
Перекресток Крофта был кварталом, который река Най отделяла от Садового района.
Дома у воды стояли вплотную друг к другу, места между ними почти не оставалось. Тамошние склады, кабаки, игорные притоны и прочие заведения и сравнить нельзя с теми, что были в Садовом районе. Большинство жителей Перекрестка Крофта – хорошие люди, которые просто пытались выжить. Но были здесь и люди вроде Нора, которые несли в Перекресток Крофта заразу с такой же легкостью, как Гниль, растекающаяся по земле.
– С тех пор, как упустил дочь, он с сына глаз не спускает, – продолжала Эзра. – Единственный способ проникнуть в дом – если он по твоему виду решит, что ты ищешь работу определенного рода.
– Чудесно, – пробормотала я.
– Я бы сделала это сама, но…
– Нет. Нет, ты этого не сделаешь.
Эзра отличается выдающимся умом, но она не умеет защищать себя. Помимо этого, она принцесса, даже если нередко занимается делами, которые никто не счел бы обычными для принцессы.
– Дай мне пару минут.
Эзра кивнула, и я направилась в свою спальню.
– Да, и надень что-то такое, что не боишься испачкать… кровью.
Я остановилась и оглянулась через плечо.
– Я в любой одежде не перепачкаюсь кровью. Я просто заберу ребенка. Вот и все.
Она слабо улыбнулась и подняла брови.
– Конечно. Так и будет.
Глава 8
Черный экипаж начал подскакивать на неровной мостовой. Так я поняла, что мы въехали в Перекресток Крофта.
Сидящая напротив меня Эзра, нахмурившись, оглянулась на место кучера, которое занимала закутанная в плащ, неузнаваемая леди Марисоль Фабер. Я представляла, как ей душно в эту проклятую жару.
Мне определенно было жарко. Помахивая рукой перед лицом, я мечтала расстегнуть и снять легкую накидку с капюшоном. К шее прилипли прядки волос.
Понятия не имела, как давно Марисоль помогала Эзре в ее стремлении защитить самых нуждающихся жителей Карсодонии. Они дружили с тех пор, как отец Эзры женился на моей матери и моя сводная сестра переехала сюда. Но я начала участвовать в их предприятиях всего три года назад. Я узнала, чем Эзра занимается, когда увидела ее возле старой крепости. Я притащила туда бушель картофеля, который Орлано отдал в мое полное распоряжение. Заметив друг друга, мы сделали вид, что незнакомы. Позже, в тот же вечер, я подождала возвращения Эзры с прогулки по садам. Тогда я узнала, почему она проводит столько времени за пределами Вэйфейр.
Я окинула сводную сестру изучающим взглядом. На ее лице не было ни капельки пота. Невероятно.
– Неужели тебе не жарко? – спросила я.
Эзра оторвалась от окна.
– Вполне комфортно. – Она сдвинула брови и опустила взгляд. – Твое платье… в нем не должно быть жарко.
Мне не требовалось смотреть на себя, чтобы понять, куда она уставилась. На изящные белые кружева низко вырезанного и очень тесного лифа. Если моя грудь останется в платье на время всего приключения, это будет чудом.
– Кажется, его когда-то носила леди Кала. – Это объясняло, почему подол доходит лишь до икр и были видны мои сапоги. – Выбора особого не было.
– Ах да. Могу представить.
Она наморщила переносицу и опять посмотрела в окно. Повисла тишина.
– Тебе нужны платья? – спросила она, переводя взгляд на меня. – У меня наверняка найдутся несколько более удобных.
Я застыла, чувствуя, что начинают гореть щеки.
– Нет, не нужны.
– Уверена? – Она наклонилась вперед. – Мои платья не расползутся по швам у тебя на груди.
– У меня есть другие платья – красивее этого. – И я почти не солгала. – Это – единственное, которое мне показалось соблазнительным.
Эзра откинулась назад.
– Думаю, соблазнительность ограничена временем, которое у тебя есть до того, как твоя грудь вывалится из него.
Я фыркнула.
Она улыбнулась, но улыбка быстро пропала. От выражения ее лица мне стало более неловко, чем от предложения поделиться платьями. Это была не жалость, а печаль, будто она хотела что-то сказать, но не могла подобрать слов. А слова она находила всегда, причем в изобилии, но никогда не произносила ругательств. У меня на языке вертелся вопрос. Я хотела спросить, верит она еще, что Первозданный Смерти придет за мной, но остановилась. Ее ответ меня не утешит – ведь я знала правду.
Вместо этого я спросила:
– Как тебе удалось выбраться не замеченной королевскими гвардейцами?
Уголки ее губ приподнялись.
– У меня есть способы.
Только я собралась спросить об этих способах, как экипаж сбавил скорость. Я выглянула в окно. По улицам спешили люди, направляясь в небольшие лавки и в темные извилистые переулки, вьющиеся под расшатанными металлическими лестницами, между узкими зданиями в несколько этажей. Многие дома выцвели до грязно-желтого и тускло-коричневого цвета и стояли вплотную друг к другу. Владельцы умудрялись разделить эти дома, где не было электричества, а порой и водопровода, на двадцать, а то и больше тесных комнатушек. Безответственно позволять людям жить в этих так называемых квартирах, но иначе целые семьи оказались бы на улице. Однако существовало решение.
– Земли, испорченные Гнилью… Их ведь можно застроить? – спросила я. Эзра кивнула. – Не понимаю, почему на тех фермах нельзя построить новые дома. Пусть небольшие, но там по крайней мере не придется рисковать жизнью, поднимаясь по лестницам, которые могут в любой момент обрушиться у тебя под ногами.
– Но что делать фермерам, когда с Гнилью будет покончено? – возразила Эзра.
Что ж, можно считать, я все-таки свой вопрос задала. Если она верила, что Гниль исчезнет, значит, еще питала надежду, что я смогу исполнить свой долг.
– А если нет? – поинтересовалась я.
Эзра поняла, что я имею в виду.
– Отец Мари решительно настроен отыскать причину. Мы с тобой знаем, что он ее не найдет, но он очень умен. Если кто-то сможет найти способ справиться с Гнилью, это будет лорд Фабер.
