Купчиха. Трилогия (СИ) - Стриковская Анна Артуровна (прочитать книгу .TXT) 📗
Дальше следовало бы сказать что-то вроде "я ваш вечный должник", но Мельхиор продолжил иначе:
— Сейчас позвольте нам с Виолой убраться отсюда побыстрее. Я не представляю себе, что творится в голове вашего родича, но опасаюсь, как бы он не передумал.
Маг с грустью согласился со своим новообретённым коллегой и, во избежание недоразумений, вывел их за ворота замка.
— Пошли, — махнул рукой Мельхиор, — в трактирной конюшне осталась моя лошадь. Твоя так и сгинула в замке, так что придётся купить ещё одну, а заодно пополним запас продовольствия. Твоя сумка с расширением пространства тоже пропала, но ничего, я зачарую новую. Переночуем, а утром в путь.
— А где Теодор и Ульрих, как ты думаешь? — тихо спросила Вилька.
— Демоны драные! — выругался маг, — Чтоб я так знал!
Глава 26
Теодор видел, как рано утром за Виолой пришли стражники. Её окно выходило на восток и его заливало солнце, освещая всё, что происходило внутри, поэтому он и заметил, что она вышла, неся на руках спящего Эдмона. Вопрос куда для Тео не стоял: натурально на допрос к герцогу фар Ниблонгу.
Он перепугался: если старый Зигги решил, что ему надо избавиться от любых возможных конкурентов, то малыша он не пощадит, а возможно, и его мать тоже. Как нежелательную свидетельницу. Тео плохо себе представлял смысл проведённых Мельхиором обрядов и совершенно не был уверен, что вся эта магическая петрушка может хоть как-то повлиять на крокодила, который уже нацелился на очередную жертву.
Значит, Виолу нужно спасать, причём срочно. А для этого необходимо пробраться как можно ближе к месту действия. Из общения конюха со слугой, который принёс ему вчера ужин, а сегодня завтрак, Теодор уяснил: герцог, страдающий бессонницей, ради важности расположился в судейской зале и всю ночь развлекался тем, что допрашивал управляющего и слуг в замке. Про то, где расположена судейская зала, поведал разговор между тем же конюхом и прибывшим в замок вестовым. Парнишка сдал на попечение лошадь, а заодно осведомился, куда ему идти, чтобы отдать донесение герцогу. Указания конюха оказались краткими и толковыми, по ним залу нашёл бы умственно отсталый, не то что Тео.
Так что, увидев, что Виолу уводят их комнаты, где она ночевала, он сразу сообразил, что через пять минут она окажется вон в той величественной пристройке, украшенной колоннами и стрельчатыми окнами. Амулет, выданный Мельхиором, прекратил свою работу, но, несмотря на несколько лет сытой и спокойной жизни, навыки скрытного передвижения никуда не делись. Теодор дождался момента, когда конюх занялся лошадьми, сустился с сеновала и короткими перебежками пересёк хозяйственный двор, подобравшись к нужной части замка так близко, как только было возможно. Он притаился в тени декоративного портика, осмотрелся и понял: попасть внутрь и увидеть, что там творится, можно только если залезть вон в то окно под крышей. Узковато, но он не такой уж толстый. Если повернуться боком и втянуть брюхо… У судебных зал обычно поверху проходит галерея, окно должно выходить прямо на неё.
Всё предрасполагало к успешному выполнению этого плана: как раз в этом месте по стене вился дикий виноград очень почтенного возраста. Тео прекрасно представлял себе, что его вес толстый, узловатый стволик вполне способен выдержать. Только бы на стражу не нарваться, а то ходят тут… Он посчитал интервал между двумя проходами стражников и прикинул: пятнадцать минут, времени более чем достаточно. Слуги эту часть двора не жалуют, им тут делать нечего. Лишь бы какой-нибудь праздношатающийся не загулял не вовремя.
Как только очередной наряд стражи продефилировал мимо него с хозяйственного двора в сторону кордегардии, он рискнул. Подпрыгнул повыше, вцепился, подтянулся… Да, в двадцать или даже в тридцать лет он бы взлетел к окну мухой, а сейчас полз толстым, тяжёлым жуком. Но дополз и даже пробрался внутрь. Ка он и предполагал, вокруг зала шла красивая резная галерея, вот на ней-то Тео и очутился.
Так что сцену между Виолой и герцогом фар Ниблонгом он наблюдал, хоть и не сначала. Девочка снова вызвала восхищение самообладанием и тем, как отважно защищала себя и сына. На её месте любой мужчина бы потерялся, а она держится, хоть и на волоске.
Когда же в зал вошёл Мельхиор, Тео чуть не завопил от радости. Теперь Вилечке будет вдвое проще защищаться: маг её в обиду не даст, да и мальчика не бросит. Когда же Эдмон побежал к своему защитнику с криками "папа, папа", Теодор не удержался, пустил слезу умиления. Права была Регина, когда уверяла, что Мельхиор — самый подходящий муж для их Вилечки. А он ещё сомневался.
Тут Тео вспомнил про Ульриха и не на шутку испугался. Маг просил его присматривать за графёнком, чтобы тот не натворил чего-нибудь, например, не явился в замок от большого ума, а он, Теодор, этой просьбой пренебрег. Наверное, зря. Пока Ули не видно, но может объявиться в любую минуту.
В то, что Ульрих, оставшись один, станет спасать свою шкуру и продолжит бегство, а не попытается вернуться за своими спутниками, Тео не верил. У этого парнишки в голове детство бродит, а детство, как известно, полно благородных, но очень непрактичных порывов. Для всех лучше было бы, если бы он оказался эгоистом. Не пришлось бы беспокоиться о том, что графёнок сорвёт все планы. А ещё Ульрих — маг и, как все маги, уверен в своём превосходстве перед обычными людишками. Так что даже странно, что его ещё нет. Где же этот засранец задержался? Надо его перехватить, пока он дел не наделал.
Но для этого следовало покинуть не только своё укрытие на галерее, но и вообще оказаться вне территории замка. А в таких делах влезть всегда легче, чем вылезти, особенно если ты плохо знаешь место, где оказался. Если осторожно проползти по галерее влево локтей на двадцать, там должна быть лестница. По крайней мере соответствующую башенку в тех краях он видел. Лишь бы её не охраняла целая толпа, а с парочкой стражников он как-нибудь справится.
Теодору повезло и на этот раз. Галерею вообще никто не охранял, почему-то начальству не пришло в голову, что кто-то может проникнуть на неё снаружи, поэтому солдаты охраняли только вход башенку с двумя лестницами, спиралью вьющимися вокруг центрального столба. Такое устройство часто встречалось в замках Элидианы, а для Гремона оказалось экзотикой, поэтому солдат поставили охранять только тот вход, который вёл внутрь, в судебную залу. Никто не удосужился поставить охрану на выходе.
Тео нырнул в низкую дверь и очутился небольшой комнатушке с окном под самым потолком, столом писаря и выходом в просторную наружную галерею, предназначенной для тех, кто пришёл со своей жалобой на суд сеньора. Увидев куда он попал, Тео похвалил себя за сообразительность. Он правильно определил расположение построек. Как раз эта самая галерея находилась на внешней стороне замка, дабы жалобщики из простых не лезли вовнутрь и не мешали движению хозяйственной жизни жителей замка. Только вход для посетителей располагался не там, откуда сейчас выглядывал Тео, а на другом конце, здесь же находилась вотчина секретаря суда, которая сейчас стояла пустая за ненадобностью.
Ровно на этом месте везение Теодора закончилось. Галерею охраняли, и охраняли тщательно. У двери для посетителей стояли солдаты, мало того: отдельный наряд стражи проходил с обходом каждые пятнадцать минут. Одно радовало: те солдаты, которые стояли на часах, были обращены к Теодору спиной. Видимо, опасности, исходящей из судебной залы, никто не ожидал.
Да и не грозила им опасность: Тео всего-то нужно было выбраться без помех в город. А там он бы проследил, чтобы никто не помешал его Вилечке спокойно уехать вместе с мужем и сыном. Но пройти мимо стражников представлялось если не невозможным, то трудновыполнимым. Теодор не хотел никого убивать и калечить, не по доброте душевной, а чтобы не нарушать законов страны. Ведь за преступником, убийцей будут гоняться, пока не поймают и не повесят, если он, конечно, не герцог фар Ниблонг. В этом патриархальный Гремон мало чем отличался от просвещённой Элидианы, где правом на убийство обладали лишь особые агенты короны.
