Тлен и пепел (СИ) - Шелинс Елена (лучшие бесплатные книги .txt) 📗
Но если это не он, в чем я не могла быть уверенной, тогда выходит, что где-то по Эрге разгуливает еще один некромант, который оставляет после себя объеденные нежитью трупы?..
Когда я вернулась в свои комнаты, письменный стол в кабинете убирала одна из служанок. Ее руки монотонно мелькали, вытирая пыль и тут же ловко расставляя все мелкие предметы по своим местам.
Я покосилась на запертый ящик. Я прекрасно понимала, что прислуга вряд ли даже пыталась его открыть, но само осознание того, что прямо под рукой девушки в недрах стола лежит тетрадь с анатомическими рисунками нежити, пусть и скрытая маскировочной магией, вызвало ярый протест.
— Спасибо, но можешь идти, я хочу позаниматься, — поспешно сказала я.
Не заметившая меня служанка вздрогнула и кивнула.
Когда она отошла от стола, я с недоумением увидела белый прямоугольник конверта, которого там определенно раньше не было.
— Постой-ка… Что это еще такое?..
Неужели опять послание от тайного поклонника?
Служанка послушно замерла. На ее лице не отразилось испуга, которого можно было бы ожидать от того, кого поймали с поличным.
— Это оставила ваша маменька.
— А где же она сама? Почему лично не вручила мне это в руки?
— Не могу знать, госпожа, почему не вручила, но сейчас она занята, к ней приехал распорядитель из поместья под Энной.
Наличие в доме распорядителя из-под Энны озадачило меня не меньше, чем лежащее передо мной послание, но я решила начать с последнего.
Когда служанка, шурша накрахмаленными юбками, удалилась, я вскрыла конверт и вытащила плотный листок девственно чистой бумаги.
Пока я размышляла, что бы это могло значить, от моих пальцев по листу побежали переливающиеся розовые узоры, складывающиеся в цветочный рисунок. В воздухе затрепетали искорки, пахнуло леденцами, и посередине открытки золотом стали выписываться изящные строки:
«Дорогая Кларисса Извич! Имеем удовольствие пригласить Вас на торжество по случаю обручения Элины Темпич и Мортена Батриса, которое состоится двенадцатого числа четвертого месяца по адресу…»
Дальше шел известный мне адрес фамильного особняка Темпичей, где я уже неоднократно бывала.
Да, даже приглашения на бал к герцогине были куда менее эффектными. Матушка Элины крепко взялась за устройство праздника, видимо, нисколько не жалея средств.
Я рассеянно вдыхала леденцовый аромат, крепко сжав приглашение.. Отис, наверняка, будет там, не может не быть. Я вспомнила его лукавую улыбку, и медленно осела на стул. В голове плавал мягкий пушистый туман, застилающий все прочие мысли.
В этом трепетном чувстве моментально вязнешь, как в мошка в смоле, стоит лишь единожды дать себе слабину. Это было так приятно, мечтательно думать о ком-то, что сам процесс приносил странное, необъяснимое для меня наслаждение.
Тем временем где-то глубоко внутри меня что-то протестующе и вполне обоснованно вопило, что я видела Отиса лишь единожды, и что я совершенно его не знаю. Что он может оказаться кем угодно: негодяем, жуликом, да просто держащем внешнюю маску слабаком, увидя истинное лицо которого, я смогу ощутить лишь брезгливое презрение.
Но девичье сердце упорно отказывалось слушать доводы логики. Тело жаждало жить в полную силу, хотело гореть, упиваясь молодостью и всеми благами, что она с собой несла. И сложно было отделить, где кончалась невинная влюбленность, и где начинались совсем недетские желания. То, что двигало мной, пугало, как пугали и возможные последствия зародившегося чувства.
Интересно, как много таких же дурочек как я, вешалось на него при дворе?..
Я вдруг разозлилась. Обволакивающий туман в голове исчез, выпуская меня из своих крепких объятий.
Злость. Так вот, значит, какое у меня есть лекарство от внезапного недуга, грозившего мне полным умопомрачением.
Нужно как можно скорее возвращаться к делам. А то Эвалус окончательно развалит «Светоч», и спасать будет просто нечего.
Чтобы отвлечься, я открыла ящик, с легким скрипом отодвинула потайное дно и вытащила записную книгу по некромантии. Повертела ее в руках, затем достала новомодную металлическую перьевую ручку, вроде той, которую я предусмотрительно украла у Эвалуса, — для любого магического воздействия всегда хорошо иметь под рукой личную вещь того, на кого оно будет направлено.
Я раскрыла тетрадь на первой попавшейся странице, попав на перечисления видов нежити, формирующейся из утопленников. Полюбовалась на небольшой рисунок в конце страницы в виде полуобнаженной девицы-нежити, еще сохраняющей живую свежесть. Мой предок определенно имел талант художника, даром, что был некромантом.
Положила чистый лист бумаги и ручку рядом с распахнутой записной книгой.
Структура заклинанья вспомнилась не с первого раза, хотя я проделывала этот трюк многократно, когда мне не хотелось переписывать вручную лекции из учебника. Это был запрещенный для учеников прием, но меня не разу так и не поймали, — у меня всегда получалось вложить в ручку умение подражать моему почерку.
Наконец, пальцы прочертили заковыристый знак, и несколько ручейков энергии заскользили к перьевой ручке и записной книге, страницы которой, как и требовалось, коротко вспыхнули белым.
Ручка дрогнула, взвилась в воздух и, словно движимая невидимой рукой, застрочила буквы на подготовленном листе бумаги.
Я довольно заулыбалась. Значит, я успею снять копию, — не давать же оригинал для ознакомления в руки тому некроманту. Наверное, для начала стоит переписать нескольких страниц из разных мест, так он поймет о чем идет речь, но не получит за просто так полную информацию.
Я не могла отказаться от назначенной встречи с магом смерти на кладбище даже после новостей про появление маньяка в окрестностях Эрги. Глубоко в душе хотела бы, но не могла. Не имела право бросить все так просто.
Когда ручка закончила писать, я подошла чуть ближе, кинула взгляд на непросохшие строки, и у меня вырвался нервный смешок.
Все переписанное состояло из одной многократно повторенной строки:
«Пошла ты в Вернисову топку».
Охранная магия книги настраивалась с некой долей воображения и большой ненависти к людям…
Я махнула рукой, с досадой развеивая заклинание, и ручка тут же рухнула на стол. Я взяла ее, вытерла чернильные капли, со вздохом достала новый чистый лист, и быстро переписала несколько первых попавшихся строк из записной тетради.
Металл в руке чуть потеплел, заставив меня остановиться, а потом резко нагрелся, обжигая пальцы. Я с тихим шипением откинула от себя прочь несчастную ручку. Она перекатилась, а затем ярко вспыхнула магическим синим пламенем.
Я пару секунд с ужасом наблюдала, как плавится блестящий металл, и как огонь с раскаленной лужицы перескакивает на письменный стол. Затем, наконец, подскочила и понеслась в одну из смежных комнат, где лежали алхимические принадлежности. Расшвыривая склянки и флаконы, я дрожащей рукой нащупала нужный бутылек и метнулась обратно, уже в который раз проклиная своего предка.
К тому времени огонь потух сам собой, оставив на столешнице из красного лакированного дерева большое обугленное пятно.
Уж не знаю, какие меня ждут перспективы дальше, но пока мой дар и попытки приблизиться к своей цели приводят лишь к порче мебели.
***
В конюшню я зашла в подавленном состоянии, и долго стояла на самом пороге в полумраке, отстраненно рассматривая собственный светоч и еще раз взвешивая решение отправиться на кладбище.
Книга не поддавалась никаким попыткам копирования. Можно было бы попробовать диктовку, когда один читает, а второй пишет, что возможно, помогло бы обмануть защиту книги, но в этом деле помочь мне было некому. Пришлось прихватить блокнот с собой, рискуя остаться и без него, и без помощи с призраком.
