У всего есть цена (ЛП) - Паркер С. Э. (мир книг .TXT) 📗
Мужчина выглядит слегка озадаченным.
― Что ты сказала, дорогая? Я не совсем понял тебя.
У него прослеживается приятный акцент, который придает ему шарма, делая его голос подобным плутовскому мурлыканью.
― Эм-м, у вас найдется что-нибудь съестное? ― мямлю я.
― Конечно, милая! Что же ты сразу не сказала! Некс!? ― кричит он, и в дверь вваливается мальчишка с черными как смоль волосами, облаченный в фартук, замызганным едой.
― Да, сэр?
Его юношеское лицо, покрытое подростковыми прыщами, заливается краской.
― Девушка валится с ног от голода. Организуй ей шикарный обед в столовой. Только поторопись, пока она не сожрала свой собственный кулак.
Я краснею и убираю ото рта пальцы, ногти на которых были сгрызены мной напрочь.
Уже спустя пять минут я нахожусь в невероятно просторном и крайне сверкающем помещении, одна стена которого отсутствует, благодаря чему открывается превосходный вид на голубой океан. Меня усаживают за длинный стол, уставленный блюдами с омарами, приготовленном на пару лососем, тушеными овощами и огромным куском торта, который сочится густым шоколадным кремом.
Я беру горсть кедровых орешков из небольшой пиалы, обильно посыпаю ими поверх овощей и по-хозяйски приступаю к обильной трапезе, которая длится минимум полчаса. Завершаю свой обед тортом, хотя к тому моменту, когда я вылизываю тарелку из-под него, меня настолько переполняет сытость, что я едва могу пошевелиться, а все мои руки и лицо испачканы в коричневом креме. Не исключено, что позже, я буду мастурбировать, вспоминая об этом моменте.
― Я удивлен, что в такое хрупкое создание, как ты, могло вместить столько еды.
Выпрямляюсь, насторожившись, окидываю взглядом помещение и натыкаюсь на прислонившегося к стене Дня.
― И давно ты здесь стоишь?
Чувствую, как вспыхивают от стыда мои щеки. Глупо спорить, что я сожрала все, словно изголодавшееся животное. Я осматриваю себя сверху вниз. Фу… на платье никаких пятен. Эм-м, чего, однако, не скажешь о повязках…
Он пожимает плечами и, оттолкнувшись от стены, неторопливо и крайне самоуверенно направляется в мою сторону. Я уже могу сделать выводы, что антураж этого Королевства ему, безусловно, к лицу.
― Я заглянул сюда, когда ты только расправлялась со своим первым блюдом, поэтому сполна вкусил калейдоскоп услаждающих слух звуков, которые ты издавала, уплетая остальные восемь. Должен отметить, что эти звуки, вероятно, будут преследовать меня сегодня ночью, когда я буду коротать время в одиночестве в своей постели.
Мое лицо выражает возмущение. Необязательно посвящать меня, на что ты дрочишь. Я стонала, как сучка в экстазе, на протяжении практически всей трапезы. И я прекрасно знаю, как воздействуют эти звуки на мужчин. У них встает по стойке смирно.
Я слизываю остатки крема с пальцев, делаю глоток воды и довольная ставлю стакан обратно на стол, ощущая, что теперь спокойно смогу проспать еще несколько дней. Хотя, наверное, мне понадобится человек, который отнесет меня обратно в постель. Я зеваю так, что чуть не сворачиваю себе челюсть, и тут две сильные руки опускаются мне на плечи.
― Об этом не может быть и речи, ты уже и так два дня спишь у меня во дворце. Тебе необходим солнечный свет. Цветы не распускаются в темноте, Делл, ― заявляет День.
Я запрокидываю голову и сурово смотрю на него.
― Что ты несешь? Я уже видела себя в зеркале. Я похожа на гребаную цветущую невесту.
Его хватка крепчает, когда он склоняется ближе.
― Это потому, что я подпитывал тебя дневным светом, маленькая смертная. Ты изголодалась по пище, солнечному свету и некоторым другим вещам, полноценной заменой которых я не могу стать, ― он указывает на девять опустошенных тарелок передо мной, которые были полны, пока я с остервенением не набросилась на их содержимое. ― Все очевидно. Поэтому мне даже не требуется твое согласие. Я всегда могу заставить тебя сделать что-то помимо твоей воли.
Он отстраняется, убирая руки с моих плеч, и с пронзительным скрежетом отодвигает стул.
Я тут же разворачиваюсь к нему.
― Не порти пол, мать твою! Я присматривала себе этот кусок для обеспечения своего существования на восточных землях!
Это был действительно восхитительный кусок напольного покрытия, а теперь он весь в потертостях, и, наверняка, уйдут годы, чтобы отполировать его до прежнего блеска.
Он приподнимает бровь.
― Ты планировала украсть фрагмент моего напольного покрытия?
Упс. Я медленно поднимаюсь со своего места.
― Нет… Конечно, не собиралась.
Он качает головой, а на его чертовски идеальных губах читается ухмылка.
― Почему я здесь? Ты что выкрал меня у Аэро?
Глаза Дня переливаются на свету всеми оттенками голубого.
― Нет, у него появились неотложные дела, и он не мог нянчится с тобой в своем дворце, чтобы он непременно делал, останься ты там, так как он крайне привязался к нашему смертному питомцу, и игнорирование своих обязанностей на рассвете тому показатель.
Придурок. Я никакой не питомец, и уж точно не их.
Он хватает меня за запястье и тянет в сторону отсутствующей стены. Внизу, переливаясь в лучах солнца, раскинулся мегаполис, состоящий из скопления ослепительных зданий разной высоты и ширины, очень похожих на коллекцию блестящих остроконечных членов.
Лучше оставить эти ассоциации при себе.
Голубая вода омывает береговую линию белоснежных пляжей, которые, как я могу рассмотреть, простираются в обе стороны от нас.
Я высовываюсь наружу в попытках рассмотреть, насколько высок дворец. У меня закрадывается дерзкое предположение, что, возводя столь высокие шпили, Сол намекает на размер своего полового органа. Его хватка крепчает, и он с силой прижимает меня к себе.
Бросаю язвительный взгляд на него.
― Что ты так вцепился в меня? ― это даже немного больно. ― Ауч!
― А у тебя нет никаких предположений по этому поводу? ― спрашивает он властным тоном, который, наверняка, заставляет женщин опускаться перед ним на колени, чтобы взять его член в рот.
Безусловно, вся причина состоит в том, что он был свидетелем того, как я сиганула с проклятого утеса. Это дурацкая выходка будет преследовать меня до скончания моих дней.
― Если не считать угроз магического воздействия, тебя мало волнует что-то, связанное со мной, ― я смотрю на него, прищурившись. ― Постой, так вот почему я очутилась здесь? Потому что тебе наплевать на меня, и ты не станешь убиваться о простом смертном и игнорировать свои обязанности?
Он притягивает меня к себе еще ближе, и я делаю глубокий вдох, так как теперь расстояние между нами минимально, и я не уверена в своих ощущениях в связи с этим.
― Я притащил тебя сюда, так как из вех Богов Солнца я лучше всех контролирую свое тело и разум. Ну и… все остальное.
Он скользит по мне взглядом сверху вниз.
Мое дыхание становится сбивчивым, но я стараюсь не показывать этого, что мне вряд ли удается.
― А еще, я предпочитаю держать свое при себе.
Я пытаюсь вырваться, но его хватка слишком крепка. Ублюдок. Сука, я абсолютно ничейная. По крайней мере, сейчас. Если они, конечно, не вернут меня обратно к дверям Кроу.
В глазах Сола появляется озорной блеск, и он расправляет свои огромные серебристые крылья, крепче прижимает меня к своей груди и взмывает прочь с балкона.
Я вскрикиваю, но потом заливаюсь смехом, когда ветер хлещет мне в лицо, а мое тело практически прирастает к мускулистому торсу Дня. Его хватка усиливается, когда мы пикируем вниз, огибая остроконечные, блестящие шпили на нашем пути.
Их количество постепенно уменьшается, прежде чем мы проносимся над линией белоснежных песчаных пляжей, скользим над поднимающимися волнами, а затем практически касаемся водной глади, выравниваясь со стаей дельфинов, резвящихся в кристально прозрачной морской пучине, настолько близко с нами, что брызги от их забав танцуют на моей коже. Вскоре мы мчимся, оставив дельфинов далеко позади, так быстро, что ветер крадет мои смех прежде, чем он срывается с губ.
