Дом горячих сердец (ЛП) - Вильденштейн Оливия (лучшие книги TXT, FB2) 📗
Мой язык начинает пульсировать из-за учащённого сердцебиения, когда я замечаю три буквы на кончике среднего пальца.
Кто-то вырезал буквы на обратной стороне крышки стола!
Я резко вдыхаю, когда понимаю, что сижу на том месте, где сидел Антони во время нашего единственного совместного ужина. Стихотворение, которое всё ещё лежит у меня под матрасом, возникает у меня перед глазами. И хотя я не помню его дословно, я вспоминаю что-то про нож, который «вонзился в столешню» и призыв Антони «сесть с ним вместе за стол».
Это было не любовное письмо!
Это было послание, которое должно было привести меня сюда!
Дерево такое тёмное, а свет такой тусклый, что, если я не залезу под стол со свечой, я не смогу прочитать его тайное послание. Но если я заберусь под стол, то это привлечёт внимание, а мне не надо, чтобы кто-то сообщил о моём странном поведении Лоркану. Он не только запрёт меня, но и заставит Антони заплатить.
А что, если в его послании нет ничего такого? Может быть, это очередное прощальное письмо, что-то типа игры в поиски сокровищ, призванной не дать мне заскучать?
Даже я понимаю, что это полнейшее змеиное дерьмо.
Почувствовав на себе внимание светловолосого ворона, я хватаю кусочек сыра и начинаю жевать, а сама тем временем прохожусь рукой по обратной стороне столешницы, пытаясь понять, откуда начинается послание. Когда я обнаруживаю первое слово, я прижимаю к нему пальцы.
К тому моменту, как я нахожу все слова из первой строчки, я съедаю весь сыр. Еда ощущается точно мокрый песок в моём животе, который к тому же сжимается, когда следующие буквы начинают отпечатываться на кончиках моих пальцев — ЛЕС. Я понимаю, чем закончится это слово прежде, чем моя плоть касается его.
Мой желудок превращается в один гигантский узел к тому моменту, как я заканчиваю расшифровывать послание Антони. Несмотря на то, что он не подписал его, ворон смог бы понять, что это написал фейри, потому что воронам не нужны лестницы, так как они наделены крыльями.
Секретная лестница внутри колонны на эспаланде…
Знает ли Лоркан о её существовании? Может быть, он сам её построил? Разве это не угроза безопасности его людей?
Я пытаюсь вспомнить о том единственном разе, когда ехала по эспаланде на коне. Колонны казались такими гладкими. Неужели я могла пропустить дверь? Может быть, это случилось потому, что Лор быстро унёс меня с вершины горы, или потому что я была занята тем, что с изумлением разглядывала замок?
— Я надеялась увидеться с тобой до того, как ты нас покинешь, Фэллон.
Я подпрыгиваю, услышав голос Бронвен, и врезаюсь коленом в тёмное дерево. Металлические приборы звенят, ударившись о чёрные керамические тарелки и стакан с давно остывшим кофе.
— Можно?
Моя тётя указывает на лавку рядом с моей, словно она может её видеть.
— Конечно. Вам помочь?
Я начинаю наклоняться, чтобы выдвинуть лавку, но она останавливает меня, покачав головой.
— Я знаю Небесное королевство как свои пять пальцев; каждый уголок, каждый сучок, каждую трещинку в камне.
Мой пульс учащается. Неужели она намекает на скрытую лестницу? Она знает, что я о ней знаю? Может ли она видеть то, что скрывается у меня в голове?
— Вы пришли, чтобы отговорить меня?
— Нет. Я видела твою судьбу, и для того, чтобы всё случилось именно так, ты должна уехать.
Теперь мой пульс ускоряется уже по другой причине.
— И как всё должно случиться, Бронвен? Может быть, на этот раз мне предназначена корона Глэйса или Неббы?
Тон моего голоса язвительный. Но разве могло быть иначе, когда она сбила меня с толку своим пророчеством, которое служило только её народу?
— Ничего не поменялось, Фэллон. Ты станешь королевой Люса.
— Данте собирается жениться на невесте своего брата. Вы сами это сказали.
— У Люса только один настоящий король, и это не Данте, — она почти кричит.
Уф. А может ли она говорить ещё громче?
— Раньше меня, может быть, и интересовали короны, но теперь я хочу простой жизни.
— Тебе суждено снять проклятие, Фэллон.
— Я в курсе.
«Одному Котлу известно, как это сделать», — думаю я, но мне удается остаться невозмутимой.
— И я его сниму, но сделаю это спокойно и тихо, не обмениваясь клятвами в вечной любви.
— Ты получишь свою спокойную и тихую жизнь после того, как убьёшь Данте.
Огонь. Моя кровь превращается в огонь.
— Убью Данте? Вы, должно быть, перепутали меня с кем-то другим, потому что я никогда не смогу его убить!
Но Бронвен, в отличие от Коннора и других воронов, не слушает меня.
— Ты заранее спланируешь его смерть.
Ярость захлёстывает меня, точно я чайник, достигший точки кипения. Я кладу руки на стол и резко вскакиваю на ноги. Ножки лавки скрипят, когда я отодвигаю её назад. Мои пальцы врезаются в борозды, которые оставили когти Лоркана в ту ночь, когда он признался мне в нашей парной связи.
— Я, может быть, больше не люблю этого мужчину, но я точно не буду планировать его смерть.
Её фиолетовые губы смыкаются, а остекленевшие молочно-белые глаза вперились в каменную стену у меня за спиной.
И хотя мне очень хочется выбежать из таверны, меня неожиданно посещает мысль — точнее ударяет меня по голове — и я фыркаю. Ну, конечно, мать его.
— Лоркан подговорил вас. Это хитрый план заставить меня остаться, ведь так?
— Нет.
Она поворачивает ко мне лицо, точно подсолнух, ищущий тепла солнца, но всё, что она от меня получает, это колючий мороз.
— Лоркан всё еще считает, что сам убьёт Данте и потеряет в процессе свою человечность, потому что именно этому суждено случиться, если он отправит твоего бывшего любовника на тот свет до того, как будет снято проклятие.
Мои щёки заливает румянец, когда я понимаю, что Бронвен знает о том, что я провела день вместе с Данте на острове в бараках.
— Вы имеете в виду, что он превратится в железную статую? Дайте угадаю, а обсидианом пырну его я?
Ее глаза наполняются слезами, которые начинают бежать по её щекам, спотыкаясь о бороздки шрамов. Она плачет по другу, которого может потерять? Или она видит что-то ещё, чем пока не поделилась со мной?
— Нет, Фэллон, потому что ты уже будешь мертва.
ГЛАВА 14
Я тащу своё онемевшее тело назад в спальню на таких же онемевших ногах. Приятное ожидание, которое я чувствовала после пробуждения, было смыто пророчествами Бронвен.
Убийца или мёртвая девушка.
Вот два моих варианта.
И оба дерьмовые.
Как бы я ни была разочарована в поведении Данте, я не желаю ему смерти и не могу представить, чтобы что-то заставило меня отправить его на тот свет.
Но мысль о том, что я могу приговорить Лоркана и его народ, тоже мне не нравится. Тем более, что согласно этому сценарию, я тоже умру. У меня нет желания уходить в мир иной. Осталось ещё столько всего, что я должна сделать и увидеть в этом мире. Столько приключений, которые я ещё не испытала, столько мужчин, которых не поцеловала, и столько родственников, которых я не нашла.
И хотя я не в восторге от своего происхождения, мне любопытно познакомиться с этими ведьмами, которые являются моими предками. Вероятно, мне следует отправиться на Шаббе, пока эта битва за власть не поутихнет. Ну, почему мне не хватило дальновидности спросить у Бронвен о том, что случится с Данте и Лором, если я вообще уеду из Люса?
Да, я нарушу обещание, данное Королю воронов, но он ведь нашёл Мириам. Снятие магической защиты — дело времени. А когда это будет сделано…
Мне придётся вернуться в игру, хочу я этого или нет.
Я сжимаю каменный подоконник, розовый остров то исчезает, то снова появляется за пеленой дождя.
А что, если Лоркан проникнет сквозь магическую защиту? Конечно же, он никогда не отправится на остров по своей воле, но что, если я смогу обманом заманить его туда?
