Каторжница (СИ) - Добролюбова Юлия (бесплатная регистрация книга .txt) 📗

Поднимаю вверх подбородок.

— Проверьте меня.

— Мага огня видно сразу. Вызов во всем, — это она обо мне что ли?! — Ну, хорошо, проверю. Что ты можешь рассказать о битве трёх земель?

— Это было около четырёх тысячелетий назад, когда прапрадед нынешнего короля издал указ о совместном правлении трёх своих сыновей после собственной кончины. Ни одного из них он не хотел оставлять без царства, потому решил это царство разделить.

— И причем здесь битва?

Что-то подсказывает мне, что не следует слишком блистать знаниями в этой области, и потому я сознательно умолчала об истинных мотивах каждого правителя, а также о том, как их умело стравливала друг с другом младшая сестра. После небольшой паузы добавляю:

— Каждый желал владеть большим, чем дал родитель, особенно старший сын, истинный наследник царства, поэтому вскоре начались междоусобицы, перетекшие в полномасштабную войну. Положила точку этой войне заключительная битва трёх земель, во время которой все правители были убиты.

— И кто же занял престол?

— Тринадцатилетняя девочка, последний ребёнок Себастьяна второго.

— Неплохо. А что ты знаешь о ее магии?

Пожимаю плечами.

— Она была магом огня.

— Да, была. Кто вспомнит, как погибла Габриэлла?

Голос из зала:

— Воспламенилась и спалила весь дворец.

— Прекрасно, адепты. Но что стало причиной воспламенения?

Все это я знаю, но молчу. Дальнее Залесье лучше каторги в моей биографии.

— Заклятие нижнего мира, — узнаю выговор Сержа.

— Какое именно?

Над аудиторией повисла тишина. Стало слышно как потрескивают магические лампы, оттого очень отчетливо и громко прозвучал стук в дверь.

— Прошу прощения за опоздание, профессор.

На пороге стоит симпатичный широкоплечий молодой маг.

— Прощу, если ответишь не вопрос, Таш.

— Весь внимание.

— Каким заклинанием была убита Королева Габриэлла?

Парень с длинной чёрной чёлкой и замершими в причудливом беспорядке взъерошенными волосами присвистнул.

— Вот так вопросики! Заклинание нижнего мира Аххара. Проклятие покойника. Даже мертвые умеют мстить.

— Садись, — удовлетворенно кивает Радона и обращается к аудитории. — Таш прав, это была Аххара, заклятие мертвых. Только из потустороннего мира маг не ниже сорокового сана может до тла выжечь силу живущего. Габриэллу проклял кровный отец за то, как она поступила со своими братьями.

Краем глаза я отмечаю, как Таш поднимается вверх по лестнице и занимает место рядом с Селеной, после чего целует принцессу в щеку. Они вместе?

Над кафедрой появляются формулы и знаки, совершенно мне не знакомые. Одолжив у соседа по парте самопишущее перо, я старательно вывожу те же символы на обратной стороне листа с расписанием.

— Как вы видите, адепты, в формулах заклинаний нижнего мира помимо вектора, амплитуды и компоненты стихии присутствует ещё одна составляющая. О чем я веду речь, Эйдж?

В нескольких метрах позади меня сидит парень со стадиона. Сперва я не понимаю, почему так пристально вглядываюсь в его черты. Что-то в юном приятном лице присутствует совсем неправильное. Тёмное, гнетущее, мрачное. Таких людей, отмеченных печатью смерти, я встречала на острове. Они потеряли всякую надежду и умирали быстро, без видимых на то причин. Но здесь что-то иное. Неужели…

— Маги нижнего мира или воскресшие после упокоения общались со смертью. В каждом их заклинании присутствует темное плетение, не доступное живым.

— Как ты ощущаешь это?

У меня перехватывает дыхание. Вернувшийся из-за грани, поднятый из могилы, прошедший путь туда и обратно. Его глаза мертвы, голос обладает потусторонними нотками. Про таких говорят, что дело их жизни слишком велико, потому смерть даёт отсрочку и пускает их обратно. Но уже иными.

— Спросите у неё, — и длинным узловатым пальцем указывает на меня.

— Причём здесь я?

— Нити?

Все взгляды вновь устремляются в мою сторону.

— Тебе знакома компонента загробной жизни?

— Я не понимаю, о чем адепт говорит. Я живее всех живых.

И только после этой фразы вспоминаю о недавно пережитом. Яд был во мне. Сердце мое останавливалось. Изменило ли все это меня?

— Эйдж, поясни.

— Адептка — одна из немногих, кого смерть влечёт. Все потому, что находясь в смертельной опасности, вплотную приблизившись к грани, Богиня имеет возможность ухватить кусочек темной материи и добавить ее компоненту в заклинание.

— Ты хочешь сказать, адептка Рриэль способна на магию мертвых?

Эйдж пожимает плечами:

— «Способна» на значит «может». Я только вижу тьму рядом с ней, а ещё наблюдал их пляски. Удастся ли Богине подчинить темную материю, одному создателю известно.

— Почему ты называешь Нити богиней?

Ухмыляется и смотрит на меня. Озноб по коже.

— Не верю, что простой девчонке под силу то, что она демонстрировала этим утром. А ещё ей нравится.

Подмигивает. Вот тебе и первая лекция.

— У многих здесь присутствующих огромный потенциал. Научиться его использовать — наша первостепенная задача. Нити, выходи к доске.

Иду. Совершенно не беспокоюсь. Что мне эти дети? Сегодня я здесь, а завтра получу то, что мне нужно, и никогда никого из них больше не увижу. Немного тревожит Эйдж, все-таки он другой и замечает то, что не доступно остальным. Все студенты сливаются в разноцветное пятно где-то слева от меня. Не показать лишнее и не выдать своих тайн — единственное, что волнует меня в настоящий момент.

— Какой у тебя уровень?

Начинается.

— Не знаю точно.

— Полагаешь, ты бы могла воплотить это заклинание?

— Вам что, жить надоело?! — визжит кто-то в зале.

— Не беспокойтесь, я не склонна доверять суждениям Эйджа. Истории не знакомы случаи, когда живой маг был бы способен использовать заклятия мертвых.

— Все случается впервые.

Не знаю, почему у меня это вырвалось, но Радона поднимает одну бровь и заинтересованно меня осматривает.

— То есть ты веришь, что можешь сотворить это заклятие?

— Дело не в магии мертвых. Для заклинания нужен сороковой уровень. Это мне не доступно.

— Понятно.

Расслабляться рано. Она действительно говорила, что нужен сороковой, да. Вот только не доступно по причине наличия амулета на шее, а не по той причине, о которой все подумали. У меня сотый уровень, но вы об этом не узнаете.

— Значит, будем пробовать.

Холодок по коже. Не хочу даже пробовать. А вдруг амулет не выдержит? И что тогда?

— Максимилиан лично отрабатывает со мной практические навыки.

Ну вот. Сперва несколько смешков в аудитории переходят в раскатистый смех. Радона даже не замечает. Вроде бы не замечает. Подозрительно.

— Значит, боишься, — провокация, но достаточно безобидная, решаю я.

Поэтому…

— Я ничего не боюсь.

— Прекрасно, прошу…

Преподаватель в миг поставила оградительный блок вокруг меня и написала в воздухе несколько слов на языке древних. Мне становится не по себе.

— Я ещё плохо читаю.

Снова слышу смех.

— Дальнее Залесье, ничего не скажешь. Ладно, повторяй за мной!

Раз пять, не меньше, мы пробовали произнести заклинание, руками чертили магический контур — концентрат силы. И ничего. Вначале зал слушал, затаив дыхание, а потом начали звучать смешки и ехидные комментарии.

— Хорошо, садись, — сдалась, наконец, Радона.

Я уже подошла к парте, когда услышала голос Эйджа.

— А вы приставьте к ее шее нож.

Меня, словно, тем самым ножом полоснули. Крохотные искры слетели с ладоней, амулет раскалился. Вдох. Вдох. Вдох. Выдыхаю.

Села за парту и опустила голову. С трудом разбираю, что происходит в зале. Кажется, кто-то отговаривает Радону от этой затеи, а та всерьёз ее обдумывает. Мой огонь затухает. Но амулет все ещё душит.

— Сейчас она сможет!

— Я зову ректора!

Я поднимаю залитый кровью взгляд на стоящих друг против друга парней — Эйджа с одной стороны и приятеля принцессы Таша с другой. Кулаки обоих сжаты. Да тут не обо мне речь, не так ли мальчики?! Принцессу не поделили?