Песочный трон (СИ) - Гуйда Елена Владимировна (прочитать книгу .txt) 📗
Эрри бросила взгляд на перекошенное от злости лицо мужа и согласно кивнула, кладя руку на подставленный локоть Исгара де Кильна.
— Почему бы и нет? — улыбнулась она уже теплее. И шёпотом добавила: — Ты просто обязан рассказать мне последние новости. За два года я совершенно отстала от придворной жизни.
— О! Поверь, ты пропустила не так много, как может показаться.
Но на деле ей было плевать на придворные сплетни. Хотелось узнать, как он жил всё это время. Как удалось подняться до советника короля.
А ещё на языке вертелись вопросы, которые она так, наверное, и не решится задать Исгару. Например, как так случилось, что род Кильн запятнал себя предательством? Как погиб её отец? Как… Нет! Она не решится задать эти вопросы. Точно не сейчас. Может, потом…
Сад — единственное, что претерпело изменения в королевском дворце. И не в лучшую, нужно сказать, сторону.
Эрри с сожалением смотрела на чахнущие деревья и кустарники. На истончившуюся до остроты иглы траву и обречённо сникшие венчики цветов.
— Я помню его другим, — грустно сказала она, окидывая взглядом умирающий сад.
Исгар пожал плечами. Вблизи он казался ещё старше. Даже показались морщины в уголках глаз. Герцогиня постаралась вспомнить, сколько ему лет. Двадцать восемь? Или двадцать девять? Но решила, что это не столь уж и важно.
— Говорят, что это из-за того, что Бескрайние пески расползаются по Арнгвирии, — сказал он, задумчиво разглядывая покрученную листву на свесившейся над головой ветке.
— Но ты считаешь иначе?
— Я не задумывался над этим.
— Ну конечно, на это у тебя просто не хватает времени. Юбки придворных дам и вино — занятия, требующие полной сосредоточенности и внимания, — фыркнула Эрвианна, намереваясь задеть его.
— Всё порой не то, чем кажется.
— А порой кристально ясно.
Он внимательно посмотрел на Эрри и тут же отвел взгляд.
— Ты изменилась. Я помню робкое нежное создание с огромными глазами и поразительной способностью удивляться совершенно обыденным вещам, — сказал де Кильн, и Эрвианне послышалась грусть в его словах. — Создание, лёгкими прикосновениями тонких пальчиков к струнам уфии рождавшее удивительные по красоте мелодии… полные надежды и веры в счастливое завтра. Помню звонкий смех и глаза, полные радости…
— Жизнь это исправила. И не стоит жалеть. Есть вещи, которые не заслуживают этого. Все мы взрослеем. Рано или поздно.
Исгар поморщился.
— А жаль. Та Эрри мне нравилась больше. Я бы многое отдал, чтобы ты так и осталась ребёнком. Восхитительно невинным.
— У той Эрри было чему радоваться. Но хватит об этом. Как случилось, что такой повеса стал приближённым короля? Даже не думала, что ты способен мыслить о чём-то столь далёком от своих увлечений.
— Ой, Эрри! Ты просто невозможна. Тебе ли не знать, что мы совсем не те, кем кажемся.
Эрвианна поморщилась.
— Ты прав. И всё же?
— После битвы под Валье… — начал он и запнулся. Но Эрри не вздрогнула, не выказала ни одним движением или взглядом, что её тронули эти слова. Потому Исгар продолжил, — я, как и многие, удостоился чести склонить голову перед новым королем. Учитывая заслуги отца и брата…
Эрри шумно выдохнула и пальцы её сами сжались, впиваясь ногтями в руку де Кильна.
— Впрочем, не столь важно, — сказал Исгар, чуть поморщившись, и накрыл ладонью пальцы Эрри, заставляя их немного разжаться. — Его величество увидел во мне то, чего не видели другие.
— И что же это?
— Потенциал, дорогая Эрвианна.
Эрри прыснула и, не сдержавшись, звонко рассмеялась.
— Вот. Делаешь успехи. Ещё немного и снова станешь прежней весёлой птичкой.
— Это вряд ли.
— Как супружеская жизнь? Как Дэнни?
По лицу Эрвианны прошла судорога, которую она так и не научилась скрывать.
— Вижу, что неплохо. Можешь не рассказывать, — зло сказал Исгар.
Злость в его голосе поставила герцогиню Байе в некоторое замешательство. И она даже не нашлась, что ответить.
— Ну а ты? Я не слышала даже о помолвке, а уж тем более о свадьбе. Разве не нашлось подходящей партии для столь завидного жениха?
— Даже король понимает, что из меня получится не самый лучший муж. К тому же может статься, что моё сердце давно занято, — склонился он к самому уху Эрвианны и коснувшись его горячим дыханием.
И по коже Эрри побежали мурашки. Неожиданно. Обескураживающе.
— Ну да! И не единожды, — снова фыркнула Эрри, отстранившись. — Но в чём-то его величество прав. Было бы жестоко лишать надежды тех, кто сейчас испепеляет меня взглядом, — указала она глазами на девушек, застывших у фонтана.
Среди них была и Зервина де Смиле. И даже Тальвия де Рив. Казалось, скрип зубов придворных леди был громче ворчания песка, растираемого подошвами о наполированные камни дорожек.
— Ты хочешь заставить кого-то из них ревновать? — чуть не коснувшись губами его шеи, шёпотом спросила Эрри.
Герцог шумно выдохнул. Но тут же снова улыбнулся своей неотразимой улыбкой.
— А ты, Эрри? Только не говори, будто не видела, что Тевор направлялся прямо к тебе. Думаю, он зол, как раненая ворь.
— Да? Видят Великие, даже не обратила внимания, — неискренне удивилась она, широко улыбнувшись, почти как в старые добрые времена, когда они были друзьями и шутили и дурачились в садах Байе или виноградниках Кильнии. Когда был жив Роневан. — Думаю, его это не очень-то и огорчит. Скорее даже — наоборот. Хотя… Может и разгневать.
Лицо герцога словно окаменело. А на шее запульсировала вена.
— Ты о чём?
— Совершенно ни о чём, — наигранно весело ответила Эрвианна. — Но скажу, что и не ожидала, что кого-либо озаботит судьба дочери и жены тех, кто остался верен клятве Федерику. Это весьма невыгодное положение. Особенно если ты всего лишь слабая женщина, — и, словно спохватившись, добавила: — Мне всё же следует вернуться к мужу, если не хочу вызвать его гнев. Семейная жизнь накладывает некоторые обязательства. И не стоит ими пренебрегать. Даже если они не совсем по душе.
Она кивнула озадаченно застывшему Исгару и поспешила по мощённой светлым камнем дорожке назад ко дворцу.
В душе её бушевала буря. А в ушах гремел гром сухой грозы. Да. Никто не смог бы ничего сделать. Но ведь никто и не пытался. Даже высшая знать не выказала своего возмущения неравным браком вслух. Все предпочли не заедаться с новым непредсказуемым королем. Все сделали вид, что ничего не произошло. Что представительницу древнего рода не унизили, отдав замуж за того, кто её не достоин. И уж тем более никто не озаботился узнать, чем для неё это обернулось. Никто не пожелал услышать о судьбе её сына. Слишком зыбкой была почва под их ногами. Слишком неустойчиво положение. И слишком дорога собственная жизнь.
Эрри остановилась и сделала несколько глубоких вдохов, стараясь унять колотившееся у горла сердце и раздирающую на куски злость.
Тихо заиграла флейта.
«Поговори со мной наедине…» — выводила она мелодией сарвы.
И в глазах Эрри зажёгся нехороший огонь.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Розовые разводы лучей заходящего солнца ложились неровными мазками на маленькую часовню в тени королевского сада. Касались мощеных дорожек и витражных окон. Проникали в распахнутые двери. Разбредались по безликим статуям Великих, отражаясь от их золотых масок, цеплялись за витые серебряные подсвечники солнечными котятами.
Часовня эта была стара, как сам королевский дворец. А может и его старше. Поговаривали, что некогда здесь собирался совет самых сильных магов Арнгвирии. Здесь решались судьбы людей и целых королевств.
Во времена правления первого короля из династии Халедингов, место встречи магов перенесли, а при потомке его Федерике Втором запретили саму магию. Остался только Орден Многоликих. Да и тот превратился скорее в легенду, о правдивости которой спорили часами.
Никто не помнит, как выглядело здание, в котором собирались те, кому дарована была Сила. Потому как, на месте его уже много веков стояла приземистая невзрачная серая часовня. И только витражные окна и золотые маски Великих, напоминали о том, что здесь пристанище неспокойных душ. Тех, кто просит прощения и милости за то, что сам себе простить не способен. Даже у самых жестоких богов проще вымолить милость, чем у своей совести. И пэйре твердят, что не потерян тот, кто придет к Великим.
