Зимняя сказка (СИ) - "Stacey" (читать книги без .TXT) 📗
— Сэр, я не смогла войти в спальню… — виновато произнесла она.
— Я разберусь, не волнуйся, Алиса, — произнес он, кладя ладонь ей на плечо. — Иди пока что, займись делами.
— Конечно, сэр. Но что это был за вой?
— О, я нечаянно расстроил Сэмюеля. Передай остальной прислуге, чтобы не заходили в библиотеку до завтра, если только им внезапно не стало не хватать острых ощущений, и им охота пощекотать себе нервы видом разочаровавшегося в своем существовании призрака библиотекаря.
— Мне кажется, я слышала два голоса…
— Тебе показалось, Алиса, — оборвал ее Элжерон. — Теперь ступай.
Горничная тихо поклонилась ему, и мгновенно ретировалась, оставив наедине со своими гостями.
— Итак, — граф повернулся к незнакомцу, и тот ощерился кривой улыбкой, продемонстрировав ему зубы, выжелтенные табаком, с трудом различимые в клоках черной бороды. — Боюсь, нас не представили друг другу.
— Это наш охранник, — вновь вклинилась в разговор Филиппина, не дав и рта раскрыть мужчине. — Он отвечает за нашу безопасность! А поскольку я никак не могу утверждать, что ощущаю ее, пребывая в Вашем замке, граф МакЛавингтон, то попросила его посторожить спальню Маргарет от Ваших посягательств на мою дочь!
Охранник улыбнулся шире, хрипло хмыкнув, и выступил вперед, откинув в сторону полу плаща и демонстрируя графу пистолет. Элжерона затрусило от столь вопиющей дерзости. Еще никто не смел грозить ему оружием в его же доме. Он вскинул глаза на мужчину, и тот заговорил прокуренным голосом.
— Не в обиду, граф. Замок у Вас отменный, и за ночлег спасибо. Но наняла меня эта леди, так что действовать я буду в ее интересах.
Элжерон отбросил на пол мешающуюся книгу и подошел к охраннику. Тот, по-видимому, ощутил исходящую от графа опасность, и вцепился в рукоять пистолета, выдергивая его из-за пояса. Элжерон на ходу стянул с ладони лайковую белую перчатку и резко прижал ее основание к его лбу.
— Бойся… — прошипел сквозь сжатые зубы, сведенные яростью, Элжерон, влияя на его разум, вселяя в его мысли животный ужас, страх перед ним и этим замком, и панику.
Охранник отшатнулся, даже не пытаясь воспользоваться своим пистолетом. Он издал тихий горловой звук, и мелко задрожал. Его глаза и зрачки расширились, ноздри раздулись, и мужчина внезапно сорвался с места, со всех ног бросившись в сторону лестницы. Элжерон проводил его уставшим взглядом, ничуть не сомневаясь, что теперь охранник остановится, только добежав до одной из деревень. Граф не спеша поднял перчатку, книгу и подошел к двери комнаты Маргарет, но Филиппина безрассудно бросилась ему наперерез, не давая пройти.
— Я не позволю Вам присутствовать в спальне мой дочери! — поставила она ультиматум графу.
— Вы мне что-то запрещаете? — уточнил Элжерон.
— Да! Это моя дочь! И я буду присматривать за ней! Вы ее едва не отправили на тот свет! Вы, и Ваш кошмарный питомец!
Граф взял Филиппину за плечо и резким движением отстранил от двери так, что ее платье с негодованием зашуршало. Она возмущенно открыла было рот, но Элжерон заговорил раньше нее, не позволяя излить надоевшие ему, повторяемые по кругу, слова.
— По-первых, это мой дом, и я могу здесь делать все, что пожелаю! Если мне захочется, я прямо сейчас завернусь в тогу, станцую Сиртаки, и Вы мне и слова не скажете, а слуги будут мне аплодировать! А во-вторых, я знаю, что Вы пытались отравить Маргарет. Вы напоили ее чаем, отравленным Франческой. Скорее всего, Вы действовали наобум, но угадали, яд и вправду попал в жидкость, пусть и незначительная его часть, а я, к счастью, предусмотрителен, и быстро мыслю. Потому Маргарет сейчас жива. Как и Вы, впрочем, — Элжерон отступил на шаг, собираясь зайти в комнату баронессы, как Филиппина повисла у него на руке, не позволяя сделать этого.
— Вы мне угрожаете?!
— О… — Элжерон вежливо улыбнулся ей, не спеша отдирая пальцы от своей руки. — О, нет, что Вы, как можно! Каким же я буду джентльменом, если позволю себе угрожать гостье в своем доме? — Он, наконец, снял с себя цепкую хватку Филиппины и смог открыть дверь. — Я лишь говорю о том, как далеко от населенных пунктов расположено Паучье Гнездо. Как много снега навалило за последнее время вокруг. Даже никто из деревень без особой нужды не пожелает сюда приехать. И прислуга у меня крайне молчаливая. А ближайший констебль есть только в Абердине. Либо же в Данди. Но никак. Не. Тут.
Элжерон медленно, под ошеломленный взгляд Филиппины, зашел в комнату и притворил за собой дверь. Граф подошел к кровати Маргарет, прислушиваясь к девушке, но она была в полном порядке и мирно спала. Она лежала под толстым пуховым одеялом, из-под которого выглядывал почти один ее белоснежный кружевной чепец под который, похоже, были убраны ее волосы. Граф бережно поправил одеяло и чувством облегчения отправился максимально неслышно передвигать кофейный столик и кресло поближе к кровати.
К удивлению Элжерона, у Филиппины хватило здравого смысла больше не упорствовать в своих запретах, и не появляться в комнате своей падчерицы, позволив владельцу замка провести вечер в спокойствии и чтении книги. Только единожды в спальню пришла высокая женщина лет сорока на вид. Она чинно поклонилась Элжерону, представившись Виолеттой и компаньонкой Маргарет, и лишь проверила ее, будто легко одергивание одеяла что-либо бы поменяло. В отличие от Филиппины, женщина вела себя спокойно и надменно, будто рядом с ней был плакат, гласивший: "я не боюсь ничего и никого на свете включая Вас, граф", хотя к ней Элжерон не ощутил никакого чувства неприязни несмотря на ее грозный внешний вид, словно эта суровость была совершенно справедливым явлением и не могла нанести вред по незнанию или по злому умыслу. Она лишь убедилась, что Маргарет была в порядке, одарила мужчину задумчивым тяжелым взглядом, которым, вероятно, можно было заглянуть даже сквозь стену, и вышла. Очевидно, она отправилась докладывать Филиппине об увиденном. Воистину, только имея такие стальные нервы, как у компаньонки, можно было выдержать мачеху Маргарет и не потерять самообладания.
Ближе к девяти вечера Алиса принесла кофейник и поднос с сэндвичами. Элжерон уже начал ощущать, как его клонит сон от махровой тишины замка, погруженного в пушистый снег, и старая книга легенд не прибавляла ему бодрости. Элжерон пододвинул к себе поближе настольную лампу, создающую единственный островок света в этой комнате, и налил себе чашку крепкого горького кофе, от которого едва не поперхнулся. Возможно, Алиса даже несколько перестаралась, заваривая его.
Маргарет тихо пошевелилась, и граф услышал, как она сладко зевает и, похоже, потягивается. Следом за этим девушка чем-то зашуршала, и на пол полетела белая тряпица, а вслед ей донеслось недовольное ворчание по поводу чепца.
— Кому нужны шапки ночью! — возмутилась девушка, с удовольствием почесывая макушку и садясь на кровати.
— Проснулись? — подал голос Элжерон, привлекая внимание к себе. Маргарет, наконец, увидела его, и вздрогнула от неожиданности, натянув на себя одеяло до подбородка.
— Что Вы здесь делаете? — приглушенно пробухтела она сквозь плотную ткань. — И как я очутилась тут? Отчего я не помню совершенно ничего после того, как выпила чай?
— Произошла непреднамеренная ошибка… — осторожно попытался объяснить Элжерон. — Но теперь все в порядке, а Вам просто нужно поспать. Может, желаете перекусить? Алиса приготовила много сэндвичей.
— Матушка говорит, что есть вечером — вредно для здоровья.
— Она крайне много чего говорит, — отметил Элжерон. — Но что делать — решать Вам.
— Пожалуй, я все же откажусь…
— Хорошо, как скажете, — улыбнулся граф. — Мне же кофе и перекус пригодятся. Сегодня ночью я посторожу Ваш сон если Вы не против.
— А если против?
— Тогда я посторожу Ваш сон даже несмотря на то, что Вы против, — усмехнулся Элжерон.
— Какая отличная альтернатива!
— Как видите я всегда готов идти на компромиссы, — развел руками Элжерон, зная, что баронесса прекрасно его видит. — К тому же, разве не будет лучше, если я пресеку Ваш лунатизм ночью, если он вновь приключится, и не дам уйти из комнаты, чтобы Вы не наткнулись на кого-либо, помимо меня?
