Железное сердце. Книга 1. Дочь часовщика (СИ) - Корсарова Варвара (бесплатные книги полный формат .txt) 📗
— Надо все предусмотреть, — ответил камердинер, хладнокровно глядя ему в глаза. — Выгонять из вашей спальни голых дамочек, конечно, забавно, но хлопотно. Хильда мне всю рожу исцарапала. Госпожа Вайс, конечно, не из таких проныр, и вряд ли будет вешаться вам на шею, но предупредить не помешает.
Я в ужасе покосилась на Курта. В ответ он глумливо подмигнул. Это на что же намекает он и его хозяин? А потом дошло, и от негодования у меня в голове приключился маленький взрыв.
— Если вы боитесь, что я заберусь к вам в постель, то можете успокоиться, этого не будет, — выпалила я в лицо полковнику. — Конечно, нам придется общаться близко — раз я буду каждое утро осматривать вас — но… но… что-то другое — нет, это невозможно! Как вам могло в голову прийти, что я… что я…
От растерянности я не могла подобрать подходящее слово, поэтому ухватилась за то, что первым прыгнуло на язык, а когда я его произнесла, тут же поняла, что именно это слово было самым неподходящим.
—…что я… в вас влюблюсь?
— Что? — озадаченно переспросил он и издал сдавленный звук, как будто в горле у него запершило. Моя отповедь, очевидно, его поразила, и он несколько секунд подыскивал слова для ответа. Наконец, хмыкнул, покрутил головой и сказал:
— Очень рад, что вы не собираетесь это делать.
— Даю слово, — напряженно ответила я. — Об этом даже подумать немыслимо.
Фон Морунген скорбно поджал губы и приподнял брови. Знакомое выражение: так смотрят на чудака или ребенка, который сморозил нелепость. Мое обещание, вероятно, немало его позабавило, а имел в виду он совсем другое. Что немедленно подтвердилось.
— Приношу извинения за моего камердинера, госпожа Вайс. Я не собирался делиться с вами историей прежней экономки. Да, меня беспокоит ваша нравственность, но, надо сказать, я вовсе не себя имел в виду. Не думаю, что мне грозит опасность с вашей стороны. Но в замке есть молодые парни из прислуги. Мне бы не хотелось, чтобы вы заводили шашни. Или иным образом скомпрометировали себя. Повторю: я несу за вас ответственность. Надеюсь, вы не доставите мне хлопот.
Вот бы провалиться на месте! Было очень стыдно, и не хотелось, чтобы полковник понял, как мне стыдно.
— Шашни заводить не буду, — угрюмо пообещала я. — Я сюда не за этим приехала.
— Вот и отлично, — тон полковника опять стал холодным и отстраненным. — Завтра мы подпишем договор и составим расписку. Курт сказал, что вас поместили в комнате на втором этаже. Вас все устраивает?
— Да, — я кивнула, не отрывая глаз от пола. Теперь у меня полыхали и уши, и щеки, и лоб, и даже кончик носа. Ладони вспотели, очень хотелось вытереть их о юбку, а смущение жгло глаза. Какой ужасной дурочкой я себя выставила!
— Тогда встретимся за ужином.
Он сел за стол и вернулся к бумагам. Намек был ясен, я тихо вышла из библиотеки и отправилась к себе.
Глава 9 Мать и сын
Недовольная собой, я заперла дверь комнаты, сцепила руки за спиной и стала ходить от стены к стене.
Так и эдак прокручивала в голове позорную сцену в библиотеке, вспоминала выражение на лице полковника, собственное косноязычие, и морщилась от досады. Мне следовало быть сдержанной, говорить поменьше, но вместо этого я запуталась и наболтала много ерунды.
Люди всегда считали меня хорошей и порядочной девушкой. Я из кожи вон лезла, чтобы оправдать их ожидания. Меня хвалили, ставили в пример собственным детям. Но у полковника сложилось иное мнение. Он боится, что я доставлю ему хлопоты! Что я начну… как он это сказал… водить шашни!
Я зажмурилась, но потом тряхнула головой и приказала себе успокоиться. Да какое мне дело до мнения полковника! Он мне никто. Временный хозяин, пациент… предмет, который я буду чинить, вот! Да, так и буду к нему относиться. Как к сломанному автоматону — механическому человеку, которого владелец бродячего балагана однажды привез на ремонт в мастерскую отца.
С автоматоном, разумеется, было бы проще. У автоматонов не бывает тяжелого характера, и они не сверлят тебя сумрачным взглядом из-под нахмуренных бровей. И не выговаривают гулким голосом за недостойное поведение и негодных друзей…
Побродив еще немного по комнате, подошла к окну. Ливень сменился мелким дождиком. Чудесная, нежаркая погода. Дома я бы надела непромокаемый плащ и отправилась гулять в сад, по сырой траве. Ирисы сейчас пахнут остро, свежо… а здесь в моей новой комнате после дождя появился отчетливый душок плесени и нездоровой сырости. Подергав оконную раму, я убедилась, что она была заколочена насмерть.
Я прислонилась лбом к запотевшему стеклу и задумалась. Будет ли полковник отпускать меня домой? Или захочет держать при себе неотлучно? Вряд ли он станет запрещать видеться с отцом. Впрочем, пока мне самой не хотелось этой встречи. Вряд ли отец похвалит меня за выходку. Он не любит, когда что-то идет вразрез с его планами, не по его воле, даже если это ему на пользу. Опять начнутся упреки, выговоры…
В комнате заняться было нечем. Одежда оказалась аккуратно развешана в шкафу — Луция все же избавила новую обитательницу замка от хлопот. Книг у меня с собой не было, о вылазке в библиотеку сейчас нечего и думать.
И тогда я отыскала карандаш и альбом, села у камина и сделала несколько набросков. Мне требовалось утешение. Бездумно водить карандашом по бумаге, выплескивая гнетущие впечатления — прекрасный способ примириться с действительностью.
Сами собой придумались часы в виде надгробия со скелетом наверху. Светильники в углах комнаты я использовала в качестве натурщиков.
Полюбовалась на рисунок, скривилась и перечеркнула его крест-накрест. Довольно мрачных образов! Перевернула страницу и начала по памяти набрасывать виденный на полу библиотеки узор, который так восхитил меня.
Наконец, в груди вспыхнуло нетерпеливое вдохновение. Я позабыла о переживаниях; вниманием полностью завладел возникший в голове образ, который я стремилась запечатлеть на бумаге. Минуты текли, бодро скрипел грифель, но вскоре рука утомилась, а в желудке засосало от голода. Почти весь день я обходилась без еды, если не считать скудную закуску, которую принесла Луция.
Но, поразмыслив, на ужин решила не ходить. Позже отыщу кухню, там попрошу накормить… а заодно познакомлюсь с остальными обитателями замка. Компания слуг будет куда приятнее, чем общество Железного Полковника. Пригласив меня, он показал себя вежливым и внимательным хозяином, но нет, спасибо, ваша милость, обойдусь. Кушайте без меня. Приятного вам аппетита.
Однако вскоре в дверь постучали.
— Его милость просил вас поторопить и напомнить, что ждет в столовой, — сообщила Луция.
— Передай его милости, что я устала с дороги и не… — я осеклась.
Да никакое это не было любезное приглашение! Полковник отдал приказ. Я теперь у него на службе, должна подчиняться и не доставлять хлопот.
Я отложила альбом, поднялась и задумалась.
Хорошо! Пусть первые встречи и знакомства с хозяевами замка прошли неудачно, совместный ужин может все исправить. Я приятно проведу время. Баронская кухня должна быть отменной, блюда изысканными — все же титул и деньги дают кое-какие привилегии. Посидим в уютной столовой, при свечах, поболтаем, узнаем друг друга получше. И дальше все пойдет как по маслу.
Прежде чем выйти, на секунду подошла к зеркалу. Надо появиться перед полковником светской дамой. Безупречной, невозмутимой и вежливой. Показать, что я его не боюсь и помыкать собой не дам. Буду прилежно исполнять, на что подписалась, честно отрабатывать обещанное вознаграждение. Но не позволю относиться к себе как к служанке или подопечной, которую можно муштровать.
Попробовала принять строгий и любезный вид, однако глянув на собственное отражение, поняла, что ничего из этой затеи не выйдет. Веки опухли, веснушки ярко выделялись на бледной коже, волосы растрепались и завивались колечками. Жалкое зрелище. Ладно хоть платье приличное — темно-зеленое, с аккуратным кружевным воротничком и манжетами. Правда, цвет лица оно не улучшало. Куда такой непривлекательной особе шашни с парнями водить! Да на меня распоследний конюх смотреть не захочет.
