с любовью, Смерть (СИ) - Шермер Ольга (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗
Жнец, осознав, что мне некуда деться, замедлил ход. По позвоночнику неприятно пробежал мороз, а в ноздри ударил запах серы.
Бедро пронзило жгучей болью, точно кожу вместе с мясом проткнули раскаленным прутом. От неожиданности я не смогла даже вскрикнуть, лишь брызнувшие из глаз слезы на миг размыли и без того невнятный пейзаж, да вдох застрял где-то в горле на полпути. Чертовы канцерберы.
Адский пес с силой повалил меня на асфальт, больно приложив плечом о металлические баки. Я наугад выбросила левую руку вперед и услышала пугающее шипение, точно капля воды попала в раскаленное масло. Блаженное затишье длилось несколько секунд.
Но когда на моем плече захлопнулся капкан из стальных клыков, я, не сдержавшись, заорала. Просто издала какой-то непонятный звук, лишь бы как можно громче и протяжнее, насколько хватит легких… которым, судя по протянутым ко мне ладоням жнеца, работать осталось недолго.
Я с трудом перевалилась на бок, пытаясь "ловко" вывернуться из объятий смерти, но даже хваленая регенерация собирателя душ сейчас отказывалась справляться.
Хотя кому я вру? Если бы не "хваленая регенерация", я бы не пыталась мужественно уползти и не острила бы мысленно — я бы уже спокойно не дышала вообще.
Дейл… Ран меня не простит. Сначала за то, что я угробила его пса, потом за то, что сама тоже угробилась.
Здоровенная лапа наступила мне на спину с железобетонной тяжестью. Всем телом я ощутила, как стальные когти вспарывают кожу, разрывают мышцы…
Рассудок медленно таял, но бегущего ко мне со всех ног ротвейлера я разглядела вполне отчетливо.
— Хороший мальчик… — прошептала я, ловя остатками сознания блеснувший в темноте ошейник.
Ошейник… На Дейле ведь не было ошейника.
Вцепившийся в меня канцербер взвыл и отлетел в сторону. Грохот падающих контейнеров, звон металла и рык окончательно разрушили и без того шаткую ночную тишину.
Темный силуэт приземлился в нескольких шагах от меня. Застыл на пару секунд, выругался и рывком выхватил из-за спины какую-то палку. Еще один жнец или я окончательно умом тронулась?
С трудом развернувшись, я увидела приближающуюся ко мне ладонь. Со свечением, так похожим на мое.
— Ты не тронешь ее, тварь. Ты больше никого не тронешь.
Что-то лязгнуло, воздух рассек показавшийся отдаленно знакомым свист. Все мои попытки рассмотреть спасателя накрылись мраком, пейзаж перед глазами пошел волнами, точно картинка с помехами на старом телевизоре.
Но то, как отнесло в сторону нависшего надо мной жнеца, я все же увидела.
Судя по звуку, второй удар вышел еще сильнее. Третий, четвертый, пятый…
От запаха серы и крови, который, казалось, оседал на гортани, было тошно. Хотя, тошно сейчас мне могло стать и не только из-за этого.
Спасительная темнота поглощала меня медленно, выбрасывая в какую-то смешанную реальность, в которой перед моими глазами разлетались по переулку клочья ткани балахона, а по стенам — вязкие черные брызги. В которой Ран рукавом размазал по щеке капли чужой крови, и уже отвел было косу… но, не сдержавшись, еще одним резким движением опустил ее в месиво, оставшееся от жнеца.
И пугающе зеленые отсветы глаз напарника, совершенно дикую улыбку-оскал видела тоже. И пса с пламенным взглядом рядом с ним.
Спаситель склонился надо мной.
Мне хотелось сказать, как я испугалась, но вышел лишь слабый и не особо внятный звук. Слипались губы, язык не слушался. Ощущения от присыхающей к ранам одежды посылали запоздалые сигналы боли, которую я даже не могла понять — чувствую ли я ее на самом деле или просто знаю, что она должна быть?
Чьи-то руки осторожно подцепили меня и прижали к себе, словно безвольную тряпичную куклу.
Голос Рана в подсознании сообщил, что собирается оплакивать мой труп и попросил не мешать. Да, если бы это был напарник, он бы наверняка так и сказал. Я дернулась, силясь разглядеть того, кто сидел рядом, и незаданный вопрос застрял в горле, когда новая волна боли обожгла плечо и опрокинула меня в самую бездну спасительного мрака.
Это потом, через три дня, мне расскажут, как Ран, примчавшийся в сектор Хранителей по первому же звонку, кричал, срывая голос, и обещал снести головы всем, если на мне останется хотя бы шрам. Как отказывался покидать палату, в которой меня держали, как ночами полудремал в кресле у самой моей кровати, не выпуская из рук косу, и вздрагивая при малейшем скрипе, точно боясь, что по мою душу вновь заявится жнец. Как выгнал несчастного стажера, желавшего меня проведать. И как молча стоял, уткнувшись лбом в холодное оконное стекло, когда приходили Хранители и что-то шаманили над моим телом.
Только Ран, конечно, все это будет отрицать.
Только я, конечно, ему поверю.
— Как Дейл? — спросила я чуть ли не первым же делом, когда пришла в себя.
— Чип его вовремя нашел. Вообще удивлен, что именно это сейчас тебя волнует больше всего, — заметил напарник. — За твое состояние я беспокоился чуть больше.
— Жить буду, — прокряхтела я, пытаясь сесть и не отводя взгляда от лица приятеля. — А ты на Фестиваль Ужасов, что ли, собрался? Синяки под глазами, сам бледный, как смерть, осунулся как-то даже…
— Надо же, а остальные сказали, что мне идет, — "огорчился" Ран. — Мол, я так выгляжу очень канонично для собирателя.
— Прости, не разделю общего восторга. Так как там пес? Он мне все-таки жизнь спас.
— У него нет такой регенерации, как у нас, но думаю, через недельку-другую мы поставим его на лапы.
— А ты… ничего не хочешь мне о них рассказать? — Я потянулась к графину, стоящему на прикроватной тумбе.
— А что рассказывать? — хмыкнул Ран. — Чип и Дейл — асты.
Я едва не выплюнула первый же глоток воды.
— Да иди ты…
Аста — магически выведенная порода с примесями темных материй, что позволяло псам заранее чувствовать приближение жнецов и видеть канцерберов. В принципе, насколько мне известно, их только ради этого и выводили, не предполагая, что у кого-то они станут просто домашними любимцами.
— Да куда ж я пойду, — усмехнулся приятель. — Мне их отец подарил, когда я в Департамент устроился. Сказал, что хоть кто-то должен отвечать за мою безопасность, коли уж меня инстинктом самосохранения обделили.
— Тут я, пожалуй, соглашусь с Нуаром-старшим. Кстати, а как его зовут-то? А то что я его все по фамилии да по фамилии.
— Вообще — Рагнар. Но лучше зови, как звала, так менее апокалиптично звучит. — Приятель взобрался с ногами на мою кровать.
— Рагнар Нуар. Арандар Нуар. Жуть. У вашей династии какой-то устав есть, призывающий именами потомков ломать людям язык и мозг?
— Я думаю, что да. Помнишь парня из Хранителей, для которого буква "р" вообще не существует?
— Помню, конечно.
— Ты бы слышала, как он ко мне обращается… "Лан" Словно не по имени зовет, а вальяжно так с чем-то соглашается, типа "ну лан…"
— И при этом работает в "Депалтаменте", в отделе "Хланителей". А полным именем он к тебе не пробовал обращаться?
— Один раз. Я себя почувствовал кем-то из Высших эльфов и попросил больше так не делать. Если вдруг ко мне судьба повернется неожиданным местом и подбросит кого-то, кому мне придется давать имя самостоятельно — я вспомню этого парня и придумаю нечто как можно более мягкое. И короткое.
— И не побоишься кары за нарушение семейных традиций?
— Напротив, потешу свое самолюбие тем, какой же я, все-таки, бунтарь. Кстати, о Каре…
— Некстати, — перебила напарника я. — Вообще больше некстати.
— Она мне попыталась рассказать, что произошло, но я ни черта не понял, — вздохнул Ран.
— И не надо. Это наши, девичьи, проблемы. У тебя от них мозг раньше лопнет, чем ты поймешь, в чем суть.
— Ты мне хотя бы по секрету расскажи, кто виноват-то?
— И чем тебе поможет знание того, что виновата, например, я?
— Не удивлюсь просто, — клыкасто усмехнулся напарник.
