Каторжница (СИ) - Добролюбова Юлия (бесплатная регистрация книга .txt) 📗
— Удивительно, как Дерек не озаботился вопросом твоей безопасности, — в то время, как зеркальная кабинка лифта стремительно уносит нас ввысь, вслух рассуждает Макс. — Неинициированный Сотый уровень в магической академии — из области фантастики. Если кто из адептов узнает, начнётся охота.
Ректор затейливо прицокнул языком и вышел, а я каменным изваянием застыла в проходе. Может, меня все же поселят в обыкновенном общежитии?
— Будущая Королева, привыкай к роскоши! — с легкой иронией произносит Макс.
А я закрыла рот и семеню следом. Золото, драгоценные камни, балконы, за которыми раскинулись величественные сады и пасутся единороги. Не знает границ ваше тщеславие, о маги! Все это для комфорта нескольких богатеньких деток?
— Красиво?
Иногда не хочется говорить совсем. Все же старые привычки дают о себе знать. И отвечать на вопрос ректора сейчас я не собираюсь. Я выросла там, где свой собственный закуток пещеры вдали от чужих глаз — великая роскошь, где сытый день — небывалая редкость, где постоянно слышатся стоны больных и умирающих. До чего же мерзко тут, зная, что все они ещё там…
Мне отвели роскошные апартаменты — около десятка разновеликих помещений. Как-то отстранённо и с безразличием внутри себя заглядываю в комнаты и залы. Здесь тебе и каморки прислуги, которую богачам полагалось привезти с собой (Макс пообещал исправить это упущение и согласовать все нюансы моего проживания с Роггарном), опочивальня, столовая и гостиная, гардеробная и купальня. Но нашлась ещё одна комната, едва я вошла в которую, испытала блаженный трепет. То был ритуальный кабинет. Здесь полагалось практиковаться, выполнять домашние задания и непосредственно обучаться владению силой. А представлял собой кабинет кусочек моего родного дома. Усеянные поглощающими магию чёрными кристаллами стены и потолок до боли походили на своды пещер. А в центре находился алтарь — широкое глубокое блюдо на подставке, в котором мне, как магу огня, предстояло работать с предметом изучения, а именно с плазмой.
— Думается, у тебя был трудный день. В купальне есть все необходимые банные принадлежности, предлагаю отдохнуть, так сказать, телом и душой. Староста твоего курса скоро навестит тебя и поможет освоиться. Не знаю, о чем думал Роггарн, закидывая тебя в мой кабинет, Нити, но теперь ему придётся нести полную ответственность за твоё обучение! С завтрашнего дня ты приступаешь к занятиям!
———
Примечание автора.
Был у меня близкий друг в старших классах. Наикрутейший парень!) Надеюсь, у него и сейчас все хорошо, просто не виделись лет десять. Его любили все девчонки, а мы только дружили, и очень много времени проводили вместе. Когда я писала про Макса, я вспоминала его. Вот с ним я чувствовала себя, как Нити с Максом. Ему принадлежал весь мир, он умел расположить к себе каждого, излучая какой-то внутренний свет, и быть рядом с таким парнем (просто рядом) — это удивительно:) Вы верите в дружбу между мальчиком и девочкой? Я знаю, что она есть!
А ещё в этой главе нашла отражение моя страсть к пещерам. Однажды мы с одной девочкой пошли вперёд в неосвещенную пещеру, когда группа осталась позади, и на ощупь едва выбрались. Дурочки:)
Глава 5. Эффектное появление в академии
Всегда любила холодную воду. Как просто все в мире магов: движение пальцев, поворот вентиля, и полная ванна желаемой теплоты или, как в моем случае, прохлады. Ни тебе чанов, костров, бань и пара. Много сил это отнимало у людей на острове. Словно, все было сном.
Прикрываю глаза, вспоминая…
…Когда усталое от бесконечных тренировок разгоряченное тело так жаждет разрядки, я погружаюсь в мрачные воды Льдистого моря и ощущаю, как сперва враждебная моему нутру злобная стихия страстно ластит кожу. Безжалостно. Жестоко. И кожа стынет.
Холодок пробирается вовнутрь. Стихает боль в мышцах и связках. Озноб сковывает и, уходя в изнанку мира, кажет, будто пропускаешь сквозь собственное тело льдистые воды, будто тело и есть часть тех вод, настолько холодных, что они непременно мерзнут, едва проливаются из чаши моря. И ты становишься холодна, как обитатели глубин. Уже затухает нутро, не печёт, даже не греет. Тебя почти что и нет. Только море. И чудища где-то совсем близко, будто бы, сделай ты ещё шаг, и они дотянутся.
Сколько раз я стояла так и жаждала встречи с монстром? Какое бесчисленное количество часов провела, скованная живым льдом, блаженно переживая противоборство внутреннего и внешнего пламени, равно жаркого и стылого, блаженного в единении, одинаково губительного для других.
И я мечтала. Мечтала, что вот-вот меня схватит и отнесёт в своё гнездо на съедение детёнышей шипастый ящур, или, быть может, опутает и утащит глубоко под воды кракен, настолько глубоко, что ненавистный артефакт перестанет давлеть, и, наконец, то нечто, что полыхает внутри, обретёт свободу. Я выплесну ярость на монстров, согрею эти льды, и без всяких магических уловок проложу дорогу к свету для тех, кто пока ещё жив в пещерах моего дома. Ребёнок.
Теперь уже совсем взрослая я мыслю иначе, лежу в этой огромной ванне, наполненной холодной водой. И все не так. Нет той первобытной мощи стихии из вне, проклятый амулет изменил даже ощущение самой себя.
И нет его.
Александр. Тоска сжимает сердце. Хочу тебя здесь. И ты будешь здесь. Вопреки всему миру. Обещаю.
Мы уже спали вместе, когда я стала замечать его. На одном из валунов в сумерках. Что он делал со мной? Знал ли? Нагая, я стояла по пояс в воде. А он смотрел. Стремительно гонимые северными ветрами тучи время от времени открывали для нас луну, и та освещала тебя. Твои очи, прикованные ко мне, горели. Ты сжимал челюсти и сурово опускал брови так же, как и во время поединков. Перед тем, как убивал. И глаза твои полыхали.
Я скучаю. По твоему взгляду, жадному, злому, мудрому и тяжёлому. По всему, что ты не сказал. По всему, что я домыслила. Сотни раз пред тобой я выходила из воды и сгорала. Я больше не хотела стать добычей чудовищ. Я хотела одного. С истинным монстром острова.
Что бы было, если бы это случилось? Ты мог погибнуть. Мой пламень разрушил бы все кругом или так и остался не разбужен? Я держалась только благодаря тебе. Откуда у тебя столько сил? Твой взгляд не был обманом. Я не менталист, но все равно знаю это.
Как отвратителен мне их комфорт. Холодная вода — единственное напоминание о доме. Остальное — зеркальные потолки, расписные ширмы и мозаика, — все постыло. Выбралась из ванны и не одетая прошла в спальню. Я уже знала, где буду отдыхать. Стянула покрывало с кровати, скомкала и, пройдя в кабинет, бросила на пол рядом с ритуальным блюдом. Как хорошо, что здесь нет окон. Спать в пещере — нечто особенное. Темно. Люблю мрак.
Зажгла огонь, впервые за последние годы сделав это без помощи магии, и растянулась на спине. Сомкнула веки. Да, все почти так, как дома.
Ни единым звуком он не выдал себя, но я все равно знала, что Дерек здесь. Это ощутил мой зверь. Разглядывает меня, а я размышляю над тем, что ему нужно. И ощущаю силу источника даже вопреки медальону. Открываю глаза и смотрю на ладони. Не светятся. Амулет все ещё на мне. И только он. Откуда тогда этот огонь по венам, этот пыл внутри?!
Маг стоит у стены, в паре шагов от меня, озаряемый пляшущими всполохами пламени. Молчит. Я не смотрю на него. Не хочу разговаривать взглядом. Это слишком личное.
— Вы что-то хотели? — бросаю холодно, словно прислуге.
Он мне никто.
Я знаю, как действую на представителей сильного пола. На острове нагой меня видел единственный мужчина. Мой Александр. Щемит. Я бы предпочла не оказаться вновь в таком положении, ведь Роггарн может не сдержаться. Но теперь уже поздно пытаться прикрыться и изображать смущения.
— Что Вам нужно, Лорд?
Начал говорить, но голос дрогнул и замолчал. Я не стану смотреть на тебя. Не смотрю, значит, тебя и нет.
— Будь моей.
Почти шепчет. С придыханием. Обличая своё желание, признаваясь в том, что покорён. Мы не животные, Дерек. Ты хочешь обладать этим телом, но что ты знаешь про ту, которая этим телом владеет? Тебе совсем не интересно, не так ли?! Единственным образом я могу выйти невредимой из сложившегося положения — бросить вызов. Боюсь, сейчас маг может даже применить насилие, хотя, по моим личным ощущениям, насилие ему не свойственно. Последний мой союзник — его самолюбие, мужское эго.
