Там, у края неба (СИ) - Корнилова Веда (читать книги полные TXT) 📗
Ну, это уже слишком! Находиться еще столько времени в столь неудобной позе, да еще и с беспрерывно кусающими комарами — да я столько просто не выдержу! Впрочем, Патрик и инквизитор вряд ли сейчас чувствуют себя немногим лучше меня.
— А я сказала, чтоб вы нас развязали, иначе никакого разговора не будет.
— Вот даже как?.. — настроение герцога, и без того далеко не благодушное, испортилось окончательно. — Я не люблю условий и ультиматумов. Все будет только так, как я сказал, или никак. Ты сию же секунду отвечаешь на вопросы, или твоему кавалеру придется не просто плохо, а очень плохо. Потом что-то исправить будет уже невозможно. Учти, я не шучу.
— А теперь послушайте меня… — теперь уже и я не хотела отступать. — Если вы вздумаете осуществить свои угрозы, то я сию же секунду скажу драконам, что все слова о сокровищах — это ложь, которую вы меня заставили сказать, а на самом деле тут ничего нет. Поверьте — после этого они уже никогда не поверят мне, что бы я им ни говорила, не клялась, и как бы ни утверждала обратное. Конечно, в этом случае вы меня вряд ли оставите в живых, но зато вы, господа хорошие, колдовска парочка, до конца своих дней будете прятаться по углам, боясь лишний раз высунуть нос на свет. Впрочем, я и сейчас могу лучше всякой гадалки предсказать ваше будущее. Так вот, жизнь каждого из вас двоих в том драконьем обличии вряд ли будет долгой, и, скорей всего, вас ждет костер, а то и что похуже — о возможных подробностях печального окончания жизни колдунов и грешников вам может во всех подробностях поведать присутствующий здесь господин инквизитор. У него в этом деле, думаю, накоплен неплохой опыт, так что ему ничего не стоит довольно подробно и во всех подробностях поделиться с вами тем, что он ранее уже наверняка не раз видел.
— Ты смеешь мне угрожать?! — в руках у герцога появился короткий кинжал. — Это уже переходит все границы!
— Не стоит размахивать кинжалом, сделаете только хуже… — усмехнулась я, глядя в побелевшие от гнева глаза Его Светлости. — Я ж не та актриса, которая случайно узрела вас в драконьем виде — это ей вы горло разодрали, прикопали тело бедняжки в укромном месте, и умудрились выйти сухим из воды, а со мной такое не пройдет. Драконы полетят именно ко мне, вернее, в то место, где я нахожусь сейчас, а если меня вдруг не окажется на этом свете, то лететь им будет некуда — они ж просто не знают, куда им следует держать путь, потому как мертвое тело им не скажет ничего! Так что у меня есть все основания предполагать, что после моей смерти вы будете ждать визита этих крылатых ящеров всю свою оставшуюся жизнь.
Воцарилось короткое молчание, только вот герцог Малк и колдун смотрели на меня так, словно были готовы раз и навсегда стереть с лица земли. Не сомневаюсь, что у герцога просто руки чесались провести кинжалом по моему горлу, а колдун — тот, если бы мог, то испепелил бы взглядом. Не сомневаюсь, что эти двое именно так бы и поступили, только вот все их намерения перевешивали мои слова о том, что я в любой момент могу сказать драконам о том, что им тут делать нечего.
— Господин… — почтительно заговорил колдун после небольшой паузы. — Господин, на Востоке говорят: величайшее несчастье — нуждаться в помощи людей, достойных нашего презрения. К несчастью, сейчас мы имеем дело как раз с подобной бедой. Эта женщина пока что нужна вам, так что прошу вас согласиться с ее условиями.
— Она не просит, а требует, и это недопустимо!
— Тем не менее, примите добрый совет — сделайте то, что она просит.
— С чего это ты вдруг стал таким добрым?
— Не стоит подвергать риску наше дело из-за капризов глупой женщины. Всем известно: женщина много говорит, да мало думает. Ну, а о последствиях своих поступков эти особы совсем не задумываются. Господин, я понимаю ваши чувства, но взываю к вашей рассудительности. Конечно, вы можете меня не слушать, но на Востоке…
— Ну, и какую очередную глупость говорят на твоей родине?
— Только терпеливый закончит дело, а торопливый упадет… — чуть развел руками колдун.
— Ты считаешь для себя возможным давать мне советы?!
— Я уже какое-то время нахожусь рядом с вами, и потому беру на себя дерзость сказать: настоящим другом следует считать того человека, который убирает камни и тернии с твоего пути.
— Хаиб, ты забываешься… — в голосе герцога появились презрительные нотки. — Это ж надо такое придумать — назвать себя моим другом!.. Запомни: ты просто слуга, и не более того. Что же касается этих… Так и быть, я проявлю милость, прикажу развязать их.
— Это мудрое решение, господин… — Хаиб почтительно склонил голову, но в этот момент инквизитор подал свой голос.
— Надеюсь, что снимите веревки и с меня. Ваша Светлость, обещаю ничего не предпринимать против вас и вашего спутника.
— С чего вдруг такая доброта?.. — съязвил герцог. — Просто не верится, что я могу услышать от инквизитора столь милостивое предложение! Еще совсем недавно вы так стремились встретиться со мной, что кинулись следом, дорогу чуть ли не вынюхивали, за нами в лес направились, тут ловушку поставили, хвалились своим умением в знании темных наук… И вдруг решили прикинуться овечкой? Да кто ж поверит таким лицемерным святошам, как вы? Даже недалеким людям известно, что служителям святого отдела расследований еретической греховности для достижения своей цели разрешено даже лгать!
— Перестаньте… — спокойно отозвался тот. — Сейчас я не считаю, что имеется необходимость принимать к вам насильственные меры — обстоятельства изменились. Все можно решить куда проще и к обоюдному согласию. Насколько я понял, речь идет о золоте, а оно бы очень пригодилось нашей матери-церкви.
Так, похоже, появился еще один желающий запустить свои руки (причем поглубже) в сокровища драконов. Можно подумать, мало тех алчущих, что уже есть! Впрочем, чего-то подобного следовало ожидать — блеск желтого металла дурит головы едва ли не всем.
— Ну да, когда дело пахнет прибылью, то сразу же появляются церковники — у них просто нюх на деньги… — с этими словами герцога я была полностью согласна.
— А я вам повторяю — возможно, обстоятельства сложатся так, что мы сумеем каким-то образом договориться, и вы сможете спокойно вернуться в столицу, а дело против вас закроют… — продолжал отец Николас. — Более того — с вас будут сняты все обвинения. И вот еще что: как вы понимаете, в эти края я прибыл не в одиночестве, но большая часть тех, кто приехали со мной, остались в деревне. Так вот, я смогу уговорить тех людей уехать из этих мест и через какое-то время ждать меня в оговоренном месте. Ну, а у вас появится полная свобода действий.
— С чего вдруг такая доброта? Такая речь куда больше подходит доброму и всепрощающему дядюшке, а не праведнику-инквизитору.
— Моя, как вы ее назвали, доброта, напрямую зависит от щедрости дарителя.
— Ясно — все дело в деньгах, а вы, господа святоши, любите золото ничуть не меньше, чем придорожные бандиты, да и хватка у вас ничуть не слабее… — сделал вывод герцог и повернулся к колдуну. — Хаиб, что скажешь?
Тот, вместо ответа, присел напротив отца Николаса, и какое-то время смотрел ему в глаза. Затем он несколько раз провел рукой над головой инквизитора, после чего повернулся к герцогу.
— Ваша Светлость, думаю, что словам этого человека можно доверять. Его тоже интересует золото, и до того времени, пока оно не попадет к нему в руки, он вряд ли предпримет что-то против нас. Однако считаю необходимым предупредить его, что если я замечу какие-либо колдовские действия с его стороны, то…
— Никаких враждебных действий с моей стороны не будет… — инквизитор перебил Хаиба.
— Что-то мне плохо в это верится, но, тем не менее, попробую пойти вам навстречу… — неохотно произнес герцог. — Хаиб, развязывай всех троих, но, как понимаешь, все дальнейшее будет идти под твою ответственность и постоянный присмотр — если тебе покажется подозрительным хоть что-то…
— Я все понял, господин.
Менее чем через минуту я пыталась растереть свои искусанные комарами руки, которые затекли и почти не двигались. Заодно негнущимися пальцами смахнула со своего лица комаров, раздувшихся от выпитой крови. Ох, до чего же все кости болят и тело ноет, и это не говоря о том, как зудят комариные укусы! Не хочется даже думать о том, что могло случиться, если б я оставалась в таком состоянии еще сутки!
