Кровь Ив (ЛП) - Годвин Пэм (книга бесплатный формат .txt) 📗
Стояла уже поздняя ночь, когда мы наконец рухнули в постель, чувствуя боль и усталость в мышцах, и наши желания были полностью удовлетворены. Джесси свернулся калачиком у моего бока, Рорк положил голову на мою грудь, устроив тело под прямым углом к моему, и простыня сбились на нашей обнаженной коже.
Я провела пальцем по следу от укуса на шее Рорка.
— А вы не думали об именах?
Мичио покинул нашу потную кучу, чтобы взять что-то из своей сумки у двери. Он выпрямился, держа в руке нечто металлическое, и снова посмотрел на меня.
— Как вам имя Мория?
Рорк скорчил гримасу.
— Мы что, в Средиземье?
— Мория, — Джесси попробовал произнести это, и его голос сорвался. — У меня от этого имени болит горло.
— Ладно, — Мичио пошел обратно и забрался на кровать рядом с Рорком; его голова легла рядом с моей, а взгляд устремился на Джесси. — А как бы ты ее назвал?
Джесси нарисовал пальцем круг вокруг моего пупка.
— Пруденс (прим. благоразумие, осторожность). Потому что она будет чопорной, скромной, невинной и… чопорной. Очень чопорной.
Мичио фыркнул.
— Это наводит меня на мысль о черносливе (прим. чернослив/сливы в англ. это «plums», что немного созвучно с «prudence»)
— И о древних старых тетушках, — я вздохнула. — У меня есть несколько идей.
Мичио уперся локтем на подушку над моей головой, подперев подбородок кулаком.
— Давайте послушаем их.
— Фэйт, Хоуп, Хармони, Грейс, Дестини… (прим. вера, надежда, гармония, благодать, судьба/предназначение соответственно) Все они подходят, но кажутся… я не знаю. Такие имена создают определенные ожидания. У нее этого и так будет по горло, так что да, я не в восторге от таких вариантов, — я повернула голову и посмотрела на его руку, в которой он держал то, что достал из сумки. — А это что такое?
Он поднял этот предмет над моей головой. Медальон выпал из его хватки и повис на длинной серебряной цепочке над моим лицом. Я схватила его и положила на ладонь, чтобы рассмотреть поближе. У меня перехватило дыхание.
Медальон был около двух дюймов в диаметре и отлит из серебра. В металл был вставлен бирюзовый камень, подаренный мне Джесси, черная бусина из четок Рорка и один из клыков Мичио.
Мои ребра сжались, а руки задрожали. Я облизала губы, пытаясь обрести дар речи.
— Это ты сделал?
— Я попросил одного из парней Линка сделать это. Подними голову.
Мичио застегнул его на моей шее и откинулся назад, наблюдая за мной с безграничной преданностью на лице.
Я прижала медальон к груди, и длинная цепочка поместила его прямо над моим сердцем.
— Мне очень нравится. Я… — у меня защипало в глазах, и я прокляла свои чертовы гормоны беременности за то, что они превратили меня в такое хнычущее месиво. — Вы, ребята, так много мне дали.
Джесси поцеловал меня в шею под ухом.
— Мы чувствуем то же самое по отношению к тебе, дорогая.
Воцарилась приятная, уютная тишина, нарушившаяся лишь тогда, когда Рорк сел и усмехнулся.
— Мы должны назвать ее Бетти.
Джесси провел рукой по лицу.
— Да ты каждую увиденную женщину называешь Бетти (прим. Бетти — сленговое выражение, означающее привлекательную женщину).
— Тогда мне будет легко запомнить.
Высока вероятность, что мы не придем к согласию по поводу имени, но я получала удовольствие, слушая их шутки по этому поводу.
— А как насчет Берты? — спросил Джесси.
Он говорил так серьезно, но я знала, что он просто издевается над нами.
Мичио нахмурился.
— Ты хочешь, чтобы Иви родила Берту? (прим. Берта/«Bertha» очень созвучно с «birth»/родить) Я полагаю, что это лучше, чем просто плюнуть на все и назвать ее Плацента или Вагина.
Рорк закрыл глаза.
— Всякий, кто назовет своего ребенка так, должен быть наказан страшными пытками в неугасимом пламени, — он перекатился на грудь, уставившись на мой живот. — Давайте просто назовем ее Шартцмугель и покончим с этим (прим. Шартцмугель — это просто набор букв, который в англ. яз. олицетворяет все ужасные имена, какие только можно дать ребенку. Т. е. если у нас шутят про Даздраперму и все такое, то у них это Шартцмугель).
Джесси подложил руку под голову, его глаза улыбались.
— Привет, меня зовут Шартцмугель, и я здесь, чтобы спасти мир.
Я потерла виски.
— Я не знаю, смеяться мне или плакать.
Рорк склонил голову и поцеловал мою бедренную кость.
— Мы хотим, чтобы ты сама выбрала это имя. Нам понравится все, что ты выберешь.
— Окей.
Я провела пальцами по его волосам; пряди были мягкими и нежными, такими непохожими на спутанные дреды из нашей жизни на дороге. На самом деле, это был символ того, насколько легкой и упорядоченной стала наша рутина. Жить на плотине, с электричеством, стрижками и постелью, казалось таким… нормальным. Нормальным, как до заражения. Мне хотелось ухватиться за этот момент времени, удержать его для них и оставить с ними после того, как я уйду. Но я не могла остановить будущее или ту боль, которую оно принесет им. Все, что я могла сделать, — это дать им свое одобрение, чтобы они выбрали любой путь, который им нужен, и снова обрели то ощущение нормальности.
— Пообещайте мне кое-что, — я подождала, пока они посмотрят на меня. — Я провела много времени в раздумьях, пытаясь понять, что сказать вам, как сделать все лучше, после того как…
— Иви, — прорычал Джесси с каменным выражением лица.
Рядом со мной застыли Рорк и Мичио.
— Просто слушайте. Когда я умру, обещайте мне, что когда другие женщины…
— Мы не будем разговаривать об этом, — Рорк соскользнул с кровати, совершенно голый, и направился к двери.
— Мы должны поговорить об этом, — я встала на колени и повернулась к нему лицом. — Для моего душевного спокойствия. Ну пожалуйста!
Рорк остановился и провел рукой по волосам, словно пытаясь обуздать свои эмоции.
— Ты будешь жить дальше. Вот и все.
В груди у меня все сжалось.
Теплые руки скользнули по моим бедрам и потянули меня назад. Когда я повернулась, Мичио погладил меня пальцем по щеке, и от безрадостного взгляда его карих глаз у меня перехватило дыхание.
Его губы сжались, как будто сдерживая что-то, а затем с дрожащим вздохом приоткрылись.
— Я пытаюсь все исправить. Я пытаюсь… я просто… я не знаю, что не так.
Он провел несколько месяцев в лаборатории, изучая мои анализы крови и ДНК. Так много анализов, и все они были в норме. Я была здорова.
Мои глаза защипало, когда я обхватила его лицо ладонями и прижалась лбом к его лбу.
— Тут нечего исправлять. Это должно случиться.
— Дерьмо собачье! — Джесси встал на колени на матрасе, стиснув руками бока. — Мы победим это.
— Как? Вы не можете бороться с этим ни стрелой, ни мечом. Вы не можете обвязать меня веревкой и оттащить подальше, — мой голос зазвучал выше, задрожав и охрипнув от внезапных слез. — Это приближается, это… это… что бы это ни было, оно определяет, что будет дальше. Это очевидно, уродливо и неотвратимо, и, черт возьми, я не хочу, чтобы это унесло вас со мной.
Я не могла умереть, зная, что они будут настолько погружены в горе, что не смогут найти дорогу назад.
Тишина окутала комнату. Звук страдания.
Горячая дорожка слез скатилась по моей щеке, и я вытерла ее, окрасив пальцы в красный цвет. Уф. Я даже не могла плакать, как все нормальные люди. Я всю жизнь не плакала, и теперь это? Все время рыдаю и устраиваю чертов бардак.
Больше никаких слез. Я не позволю ни одной капле негативной энергии украсть то время, которое у меня осталось.
— Я просто хочу, чтобы вы были счастливы, — я сделала успокаивающий вдох. — Может быть, мне стоит оставить письмо, как это сделал Джоэл? Его слова придали мне сил в темные и одинокие времена.
— Мы будем не одни, — Рорк вернулся к кровати и обвился всем телом вокруг меня со спины. — И мы не хотим никакого письма.
— Мы хотим тебя, — Мичио оторвал свой пристальный взгляд от меня, переглянулся с остальными и вернулся к моему лицу. — Ты здесь, с нами, и мы предпочли бы услышать это сейчас… — его челюсти сжались, и он отвернулся.
