Тени прошлого (ЛП) - "Snapes_Goddess" (читать книги без сокращений TXT, FB2) 📗
Гермиона засмеялась, глядя, как спрыгнувший с крыльца Гарри на ходу достал палочку и удесятерил количество пузырей, при этом порядком увеличив их размер. Это заставило Элиаса заверещать от восторга еще сильней, и она забыла обо всех проблемах, растворяясь в чистой и светлой радости своего дитя.
========== Глава 5. А сейчас я укладываюсь спать! ==========
В которой сердце Люциуса Малфоя окажется завоеванным.
Был уже поздний вечер, когда Люциус вышел из камина в гостиную Гермионы. В свете мягко мерцающих ламп он увидел, что диван завален подушками и мягкими игрушками Элиаса. Это выглядело так естественно, и так… по-домашнему… И он не переставал удивляться тому ощущению комфорта и уюта, что каждый раз охватывало в этом неказистом домике. Легким взмахом палочки и простым заклинанием в следующее же мгновение комната была приведена в порядок.
Всю эту неделю, что приходил к ним — он видел уставшее лицо Гермионы, слышал усталость и в ее голосе, но никогда она не злилась и не жаловалась. После работы возвращалась домой и сразу же начинала готовить ужин, пока Элиас играл или без умолку болтал рядом. Она постоянно общалась с ребенком, играла, читала, пела детские песенки, прежде чем наступало время искупать его и уложить спать. В перерывах между этим еще успевала что-то сделать по дому, и Люциус не мог не восхищаться ею. Тем более что их сын обладал неуемной энергией.
И это было так не похоже на то, к чему он привык. Его мать проводила с ним всего несколько часов в день, в основном оставляя с няней. Так же рос и Драко. Его приносили из детской только пару раз в день, чтобы некоторое время спустя унести обратно. Ни Нарцисса, ни сам Люциус никогда не читали ему на ночь и не купали в ванной. И уж точно Нарцисса никогда бы не стала танцевать «танец маленьких утят», как два дня назад это делала Гермиона с Элиасом. Малфой чувствовал себя бесконечно виноватым, что Драко оказался лишенным таких простых, но теплых радостей. Да и не только Драко, но и сам он, как отец — тоже.
Да, Гермиона Грейнджер стала для его ребенка замечательной матерью. Претензия у Малфоя оставалась лишь одна — как она посмела скрыть от него Элиаса?! И все же, Люциус был ей благодарен: его младший сын рос счастливым и здоровым. Мальчишка рос таким жизнерадостным и ласковым, что Люциус даже начал немного гордиться. Оказалось так приятно, что нечто такое славное появилось на этот свет от него.
Увидев, что гостиная пуста, Люциус взглянул на карманные часы и понял, что сегодня из-за объяснений с Драко он опоздал. А услышав детский визг, смех и звуки льющейся воды, понял, что Гермиона уже купает Элиаса перед сном. С легкой улыбкой Малфой снял мантию и положил ее вместе со своей палочкой в кресло у камина. От этих звуков нормальной жизни на душе сразу потеплело.
Услышав топот маленьких ножек, стучащих по деревянному полу, он обернулся. Это Элиас бежал по коридору в одних трусах с нарисованными крошечными поездами, и его влажные волосы дико развевались на бегу. Звонкий смех эхом отразился от стен, когда Гермиона выскочила из ванной и погналась за ним, сжимая в руке красную пижамку.
— Элиас, сейчас же вернись и надень пижаму! — сквозь детский хохот раздался ее голос. Элиас забежал в гостиную и резко остановился.
— Лушиус! — глаза его загорелись, он подбежал к Малфою и, с трудом поднявшись на диван, бросился в объятия Люциуса.
Тот поймал его и обнял в ответ, ясно осознавая, что сегодня впервые прижимает к себе сына.
— Я думал, что ты сегодня не придет!
— Правильно говорить — не придешь… Прости за опоздание, Элиас, у меня была… важная встреча, — в груди что-то дрогнуло, когда он почувствовал теплоту кожи и ощутил сладкий детский запах. Увидел эту улыбку, так похожую на его собственную.
«Черт! Как же приятно, что он рад моему приходу…»
— А я искупался и почистил зубы! — Элиас широко улыбнулся, чтобы показать Малфою два ряда крошечных, жемчужно-белые зубок.
Над его верхней губой, как маленькие усики, белели остатки зубной пасты. И весь он был таким… изумительным. У Люциуса мелькнула мысль, что этот маленький человечек очень скоро может превратить его в сентиментального идиота. И почему-то нисколько не огорчился этому.
— Мне кажется, ты еще не закончил, — Люциус кивнул головой в сторону матери.
— Молодой человек, а мне кажется, что у вас проблемы, — пытаясь скрыть улыбку, строго заявила, зашедшая следом Гермиона. — Сейчас же надень пижаму!
Увиденное несколько напрягло ее. Гермиона была почти уверена, что Люциусу никогда не приходилось иметь дело с Драко, бегающим по коридорам мэнора в одних трусах. Хотя, ее и преследовало ощущение, что Драко тоже рос не самым послушным ребенком.
— Не хочу пижаму, хочу спать в трусах! — заявил Элиас, еще сильней прижимаясь к Люциусу.
— Меня не волнует, хочешь ты этого, Элиас, или нет. Ночью уже холодно, так что надевай, — она подошла к дивану. — А маленьких мальчиков, которые не слушаются своих мам, лишают сладкого, к твоему сведению.
— А я не маленький мальчик, я — мужчина, — заявил тот, выпятив грудь и так похоже приподняв подбородок чисто «малфоевским» движением, что Гермиона едва сдержала смешок.
— Ты — мужчина? Да неужели? — Гермиона заметила, как губы Люциуса, наблюдавшего за их перепалкой, дернулись от улыбки, и ей стало интересно, о чем он сейчас думает.
— Да, мужчина! Потому что у меня есть пенис, — кивнул Элиас. — А дядя Гарри и дядя Рон не спят в пижамах, они спят в трусах, и я буду спать в трусах.
— А если дядя Рон и дядя Гарри землю начнут есть, ты тоже ее попробуешь? — спросила Гермиона, закатывая глаза. — И, кстати, не стоит говорить о своем пенисе с другими людьми.
— Это почему? — удивленно воззрился на мать Элиас.
— Потому что, пенис — очень личная часть организма и обсуждать его в чьем-то присутствии крайне невоспитанно, дорогой, — у нее мелькнула мысль, сколько еще подобных разговоров ей предстоит.
— Ох же… тогда ты должна сказать дяде Гарри, чтобы он держал свой пенис подальше от тети Джинни, если это очень личная часть организма, — тут же парировал Элиас.
Лицо Гермионы вспыхнуло ярко-красным, а Люциус засмеялся с долей сарказма.
— Дядя Джордж сказал дяде Рону, что дядя Гарри не может его держать подальше, когда тетя Джинни рядом, и они не могут оторваться друг от друга, как кролики, а я никогда не видел, чтобы кролики не отрывались друг…
— Элиас, ты не должен подслушивать, мы с тобой уже говорили об уважении к личной жизни людей. Ты помнишь наш разговор? — Гермиона поразилась улыбке на губах Люциуса, это была подлинная, слегка кривая, но самая настоящая улыбка, а не ухмылка. Казалось, Малфой наслаждается выходками этого маленького хулигана, потому что, улыбаясь, он казался почти счастливым. И еще… он был чертовски красив в этот момент.
— Да я просто слышал, мам, а потом, как-то раз, дверь была немного открыта, и я увидел… — Гермиона быстро подняла руку, чтобы остановить его, и раздраженно качнула головой.
«Мерлин! Элиас слишком сообразителен и слишком любопытен. И своим бесконечным любопытством так похож на меня саму».
— Меня не волнует, что ты там увидел, Элиас. И уж тем более, не стоит повторять все, что ты слышал! Но у меня будет разговор с дядей Гарри, вот это уж точно… А теперь — спать, — она протянула мальчику пижаму, но Элиас снова схватился за плечи Малфоя.
— Не хочу! — упрямился он.
— Элиас, я тоже мужчина, и при этом сплю в пижаме, — тихо сказал ему Люциус.
Элиас ослабил хватку и откинулся назад, глядя в его лицо.
— Правда? — с искренним удивлением спросил он.
— Конечно, я же не хочу замерзнуть ночью, да и бегать в нижнем белье невоспитанно, и уж совсем неуместно и нехорошо не слушаться маму, — без упрека, но достаточно твердо, ответил Малфой.
Лицо мальчика помрачнело, но он понимающе кивнул.
— Хорошо, — малыш спрыгнул с Люциуса на пол. С низко опущенной головой он подошел к матери и поднял руки, чтобы она смогла надеть на него пижамную рубашку. — Прости, мам. Я не хочу быть умастным.
