За Семью Преградами (СИ) - Волк Сафо (книги полностью .txt) 📗
— Проклятье, этот штопор, которым ты пыталась выбить у меня меч, что-то невероятное! — восхищенно выдохнула Рада. — Никогда ничего подобного не видела! Научи меня!
— Только за твой диагональный справа с нырком! — оскалила зубы Торн. — Ты едва меня не достала, Черный Ветер!
— Как ты увернулась? — Рада вспомнила противоречащий всем физическим законам прыжок Торн и вновь покачала головой. — Это же просто невозможно!
— Я сальваг, — просто пожала плечами та, и челюсть у Рады отвисла. — Это дает мне небольшое преимущество.
— Сальваг?! — Рада смотрела и смотрела на нее во все глаза.
Она слышала об этом множество сказок и песен. Про древнюю расу оборотней, которые могли по собственному желанию менять человеческое тело на звериное и обратно. Сказки утверждали, что в древности они жили где-то в чащобах Лонтрона, которые, в конце концов, вырубили лошадники, расчищая место для новых пастбищ. Куда потом ушли сальваги, никто не знал, но Рада слышала рассказы наемников издалека о том, что порой их видели в самых глухих лесах вдоль необжитых побережий. Где-то южнее Речного Дома, у Эрванского кряжа, и еще на северных отрогах Латайи. Правда, это могли быть и обычные волки, которых перепуганные глаза странников принимали за оборотней, так что Рада ни в чем уверена не была.
Но встретить сальвага здесь, среди анай, она уж совершенно точно не ожидала. И, приглядевшись, вдруг поняла, почему Торн вызывала у нее ассоциации со зверем. Этот наклон головы, осторожный, напряженный, то, как она втягивала носом воздух, вынюхивая их запахи, дикий огонек внутри темных глаз. И звериная грация, с которой она двигалась.
— Сальваги жили в этих горах до прихода анай, — негромко сообщила ей первая. — Потом мы вынудили их уйти в чащобы, но их кровь успела проникнуть в наши жилы. А война даже их заставила выбраться из тех непроходимых ущелий, где они все время обитали. Теперь сальваги — наши союзники, как и вельды.
— А царица тоже? — озарила Раду догадка, и Торн утвердительно кивнула. Теперь становилось понятно, что между ними общего. Рада и без того чувствовала некую схожесть, но все никак не могла объяснить ее причины.
— Раньше мы скрывали это, — добавила Торн. — Но после Великой Войны многое изменилось. Теперь этого можно уже не бояться, — в голосе ее прозвучала мягкость. Встряхнувшись, будто зверь, Торн вскинула на нее глаза: — Ну а теперь, Рада, покажи-ка мне свой удар, а я научу тебя штопору.
Следующие несколько часов прошли гораздо лучше, чем утренняя тренировка с Утой, хоть, кажется, и устала Рада гораздо сильнее, чем тогда. Торн оказалась чудесным наставником: говорила мало, но по делу, объясняла понятно и наглядно. Вскоре и Раде удалось освоить штопор и контрудар, и после нескольких попыток у нее получилось выбить оружие из рук первой. Кажется, та была довольна, и глаза ее вспыхнули настоящим азартом, когда и сама Рада принялась демонстрировать ей удары и уколы, которых анай не знали и не использовали.
В сущности, не так и много оказалось связок, которыми анай и Рада могли друг с другом поделиться. Однако, сама манера обращения с оружием у них была иной. Рада внимательно приглядывалась, стараясь почувствовать эту разницу сердцем, потому что на первый взгляд все выглядело точно также, но отличия неуловимо присутствовали.
В Мелонии наемники относились к мечу, как к орудию, с помощью которого они зарабатывают себе на хлеб. Кто-то из них владел им лучше, кто-то хуже, как ремесленник молотком или шилом, но меч не был для них при этом чем-то особенным, чем-то глубоко личным. У анай все было иначе. Рада видела, с какой бережностью они обращаются с оружием. Особенно это было заметно, когда они вкладывали его в ножны. Ее старый мастер по оружию Латор, единственный мечник Мелонии, который действительно любил свое дело, всегда говорил, что по тому, как воин обращается со своим оружием, по одному тому, как вкладывает его в ножны, можно судить о его мастерстве. И Рада испытала почти что священный трепет, наблюдая, как Торн отводит руку с мечом в сторону и вверх, а потом неторопливо опускает клинок на место, не быстро, точно выверенными движениями, каждое из которых было осознанным.
Вдвоем они вышли из Ристалища, усталые и довольные, и направились в сторону общей едальни. Рада сощурилась на небо, пытаясь понять, сколько сейчас времени. Облака уже полностью затянули все тяжелой серой пеленой, но по бледному свету становилось понятно, что день давно уже перевалил за середину, и солнце движется к закату. Странно, а ей-то казалось, что прошло всего пару часов. Впрочем, желудок внутри сразу же оглушительно заворчал, требуя еды. Ощущение было таким, словно она не ела уже неделю.
— Ты отлично танцуешь, Рада, — негромко проговорила Торн, благожелательно взглянув на нее. — Надо будет еще посмотреть, как ты держишься в пешем строю. Крыльев у тебя нет, так что начнем с тренировки вместе с Младшими Сестрами, если ты не против.
— Со строевой у меня так себе, — Рада поскребла в затылке. Волосы чувствовались приятно влажными под пятерней. — Нас готовили в командный состав, да и позже, пока я служила в Северных Провинциях, в строю мне стоять доводилось только, когда коня подо мной убивали.
— Практический опыт всегда лучше теоретического, — покачала головой первый клинок, не соглашаясь с ней. — Маршировать мы тебя научим за пару недель, а вот то, что ты знаешь о тактике и стратегии, может нам очень помочь.
— С удовольствием расскажу все, что знаю, — твердо кивнула Рада.
Еще несколько часов назад она сомневалась, стоит ли раскрывать анай все тонкости и тайны военного мастерства Мелонии, но теперь все сомнения растаяли, будто туман под лучами солнца. Люди, которые берегли и чтили свое оружие, которые восхищались честным поединком и уважали своего соперника, не стали бы подло бить исподтишка или намеренно пытаться причинить вред как другому человеку, так и его стране. А анай были именно такими: несгибаемыми, уверенными, простыми и при этом прочными, словно закаленная сталь. Как мало иногда нужно, чтобы узнать человека, — подумала она, задумчиво разглядывая прямой профиль Торн. Достаточно просто посмотреть, как он занимается любимым делом. Это все скажет о нем.
Торн ощутила ее взгляд и взглянула в ответ, открыто и прямо.
— Я рада, что вы пришли к нам, Черный Ветер. Никогда не думала, что скажу это, но, кажется, вы подходите этому месту гораздо больше, чем тому миру, откуда пришли. По крайней мере, учитывая то, что ты о нем рассказывала, — добавила она.
— Мне тоже так кажется, Торн, — кивнула Рада, чувствуя, что это правда.
Они обедали за одним столом в едальне вместе с частью разведчиц, что только что вернулись с облета пограничья. Все было донельзя просто, так просто, как она и представить себе не могла всего пару дней назад. Стуча ложками о глиняные миски, прямо за общим столом разведчицы докладывали Торн о том, как обстоят дела в пограничных фортах и поселениях, и та только кивала, иногда задавала короткие вопросы или отделывалась двумя-тремя фразами. Точно также просто разведчицы принимали ее приказы. Никакой особой субординации, никаких стоек смирно, ничего. Как старые друзья или многолетние сослуживцы.
Не удивляйся. Они такую войну прошли все вместе, что в субординации нет никакого смысла, итак все как родные. Рада сосредоточенно жевала, поглядывая на анай и дивясь всему, что видела. Но удивление это было приятным, по-настоящему простым и теплым. Казалось, все в этом становище было подчинено одному четкому ритму, без лишних обсуждений, лишних раздумий, лишних разговоров. Все они, будто муравьи, прекрасно знали свою роль и задачу, все старались выполнить ее как можно лучше, и не потому, что получали за это какую-то особую благодарность или награду, а потому, что так было лучше для всех.
Идеальное войско. Или скорее: идеальный народ. Все как один, все смотрят в одну сторону, все стремятся к одному и тому же. Если бы ту же целеустремленность хотя бы одному городу по ту сторону Эрванского кряжа, хотя бы одному селению! Не было бы ни Церкви, ни бесконечных войн, ни лжи, пропитывающей насквозь все. Мы бы давным-давно уже раздавили Сета и в прах стерли бы его империю.
