Без Сна (ЛП) - Пайк Эприлинн (мир бесплатных книг .TXT) 📗

— Ты? — говорю я после долгой паузы.

Он кивает.

— Я смотрел, как она страдает из-за того же, что, вероятно, переживаешь ты — уходила в транс посреди занятий, все думали, что она странная, она чувствовала, что у неё никогда не будет друзей.

Я сглатываю, сочувствие наполняет мою грудь, когда я сравниваю это со своим детством. Моё уединение, которое не закончится вместе с ободранными коленями и вшами.

— Я делал все, что мог, — говорит он, снова глядя на фудкорт. — Прикрывал её, когда у неё были видения. Повёл её на выпускной, потому что никто больше не захотел. Поддерживал её ложь, когда она рассказывала людям, что она эпилептик. Но в последний год учебы что-то случилось. Полагаю, сёстры добрались до неё. Угрожали ей как-то. Она затеяла огромную драку посреди школы. Я знал, что её заставили, конечно, я знал её лучше, чем кто-либо другой в мире, но потом она перестала разговаривать со мной. Даже по телефону. Когда я уехал в колледж, я отправлял ей письма, и все они возвратились запечатанными. В течение нескольких лет я думал, что наша дружба просто закончилась.

— Она вернулась? — спрашиваю я, зная, что эта история явно не с «счастливым концом», но надеюсь, что всё произошло иначе. Не ради Смита, конечно, но для этой другой девушки Оракула. Но я знаю наверняка. У нас не бывает счастливых финалов.

Я вижу как Смит сглатывает и качает головой.

— Нет. Но начались несчастные случаи. — Он проводит пальцами по уже взъерошенным пепельно-серым волосам и выглядит явно недовольным. — Конечно, у меня нет никаких доказательств, но я думаю, что, когда я продолжал пытаться связаться с ней, Сёстры решили, что если я не собираюсь исчезнуть по собственному желанию, они сами заставят меня уйти.

Я хочу сказать ему, что это не правда. То, что организация, к которой принадлежит моя тетя, фактически не убила бы кого-то, но я не могу получить ответ.

— Какое это имеет отношение ко мне? — спрашиваю я.

Его голова дергается будто он забыл, что я здесь.

— В какой-то момент я понял, что не продержусь долго, если не исчезну. Поэтому я начал путешествовать. Метался из города в город. В конце концов я приехал сюда. Иногда мне становится интересно, как меня привлекло к этому месту. Я был здесь уже около нескольких недель, когда шёл мимо игровой площадки в вашей школе. Тебе, должно быть, было девять или десять лет. Я не смотрел на тебя — я просто видел, как дети играли и вспоминал времена, которые проводил со своим другом. И потом девочка упала с турников.

Теперь он смотрит мне в глаза, и я знаю, что будет дальше.

Тогда все началось. Это одно из моих самых драгоценных воспоминаний, и мне тяжело слышать, как об этом говорит кто-то другой.

— Она лежала, глядя в небо. И я узнал выражение на её лице. Я видел это сотни раз раньше. Сцена разыгралась точно так, как я думал. Все дети ушли, пытаясь избежать фрика. — он наклоняется вперёд, его локти на коленях, пальцы сплетены.

— Вероятно, я бы снова подбежал. — говорит он. — Исчезнувший, я нашел малоизвестный город, в котором можно жить. Но я увидел, как мальчик садится рядом и помогает тебе, прямо перед тем, как учителя поняли, что происходит и вмешались. Это был я… Я не мог отвести взгляд. — он пожимает плечами и прочищает горло. — Я наблюдал за тобой на расстоянии с тех пор.

Я пристально смотрю на него, пытаясь решить, насколько он прав. Очевидно, что кое-что правда. Как еще он мог узнать эту историю? И точно знаю, что это значит. Но мысль о том, что какой-то незнакомец наблюдает за мной с десяти лет, меня настораживает.

— Почему я не узнаю тебя?

— Что ты имеешь ввиду?

— Если ты был неподалеку, — слово получается насмешливым, но Смит, похоже, не замечает, — разве я не должна тебя узнать?

— Я умею сливаться с толпой, — отвечает Смит. — Кроме того, о я больной извращенец, который постоянно за тобой следит. Я вижу тебя раз в несколько месяцев. Очень обычно.

Мне это кажется не совсем правдой.

— Но ты знал, что я видела смерть Бетани. И ты знал, что я пыталась предупредить Мэтью. Это не совсем случайные наблюдения, — говорю я, немного злясь.

— На самом деле, я не был уверен, что ты видела Бетани, — говорит он, выглядя огорченным. — Я лишь предполагал.

— Ты написал мне!

Его челюсть напрягается.

— Не нужно было. Я был зол. Но к тому времени, когда я подумал об этом, было уже слишком поздно. — Он поднимает глаза и снова встречается с моим взглядом. — Я наблюдал за тобой более внимательно после её убийства. Я просто притворился, что я чей-то родитель. — Он указывает на свои волосы. — Я выгляжу старше, чем на самом деле. И никто не удивляется незнакомцам в коридоре прямо перед и после школьных часов. Сейчас многие родители провожают детей. Я… Когда ты поговорила с высоким темнокожим мальчиком, я увидел выражение твоего лица. Мэтью. Ты не можешь скрыть такое отчаяние. Я знал, что с ним что-то случится. И после убийства, когда они сообщили, что это был мальчик-подросток, ну, не сложно было собрать все воедино. Я должен был пойти прямо к тебе в тот день, но я боялся тебя напугать.

И он бы напугал.

— Я хочу положить этому конец, Шарлотта. В противном случае, я бы позволил тебе доживать свою маленькую жизнь Оракула, делая то, что делает каждый другой Оракул в мире.

— Ты сказал, что можешь помочь мне остановить это.

— Я могу.

Сила этих двух слов — его уверенность в том, что он говорит — поражает меня.

— Но… Но ты ведь обыкновенный, — я не извиняюсь за свои грубые слова. Это правда. Он не Оракул — он просто парень.

— Нет, — говорит он, не обращая внимание на моё оскорбление. — Я не Оракул. Но я знал кое-кого особенного, и мы экспериментировали и исследовали. Более того. Мы узнали то, чего никто не знает во всем мире. Он глубоко вздыхает. — Я научу тебя, если ты прекратишь это.

Я долго смотрю на него. Я не могу просто поддаться ложной надежде.

— Ты незнакомец, который знает обо мне все. Не говоря уже о том, что ты очень много знаешь об этих убийствах. Я должна сказать, что ты не внушаешь мне доверия.

Он проводит рукой по волосам, выглядя таким же озадаченным, как и я.

— Я знаю. Я знаю. Как ещё я могу тебя убедить?

Отчаяние в его глазах настолько глубокое, настолько поразительное, что я почти хочу поверить ему прямо здесь и сейчас. Но это слишком важно, чтобы принять решение на основании десяти минут знакомства.

— Я просто должна подумать. Я должна все спланировать. Я должна… — Мой голос дрогнул. Я не знаю, что, чёрт возьми, я делаю.

Он коротко кивает, но кажется, нервничает.

— Я могу дать тебе время, если ты хочешь. Но прежде чем мы это сделаем, ты должна пообещать, что сохранишь мою тайну. Он встречается со мной взглядом, его тёмно-карие глаза напряженно сверкают. — Ты не можешь рассказать своей тёте обо мне. Или о чём-нибудь, что мы делаем. Моя жизнь поставлена на карту. Если Сёстры выяснят… — его голос стихает, и он откидывается назад, прочистив горло. Тяжёлое молчание повисает между нами. — Они не должны найти меня снова, — заканчивает он шёпотом, полным ужаса.

— Я не скажу, — уверяю его. — Даже без тебя, моя тётя была бы в ярости, что я что-то делаю. Даже думаю о чём-нибудь. — Я не хочу думать о Сёстрах. О том, что они могут сделать. Холод, который окутывает меня изнутри, заставляет меня задрожать и плотнее запахнуть пальто. — Как ты можешь помочь мне?

Он облизывает губы, а затем пододвигает свой стул ближе к столу, склонив голову рядом со мной.

— Ты когда-нибудь посещала видение повторно?

Я просто смотрю на него, не понимая, что это значит.

Он роется в своей сумке и вытаскивает маленький сверкающий камень, висящий на серебряной цепочке, настолько окисленной, что она почти совсем чёрная. — Это фокус-камень. Ты видела такой раньше?

Я качаю головой, но я заворожена блестящим камнем, который кажется бесцветным и при этом в нем все цвета в мире, все одновременно. Размером с большую виноградину разрезанную вдоль.