Кроваво-красный (СИ) - "Ulgar Ridt" (читаем книги .TXT) 📗
Ступив на камни двора, Терис сорвалась на бег, двумя прыжками преодолев расстояние до дерева, бесшумно и быстро поднялась по стволу, цепляясь за малейшие неровности коры. Ни одна ветка не скрипнула, когда она добралась до развилки в десятке футов от земли и замерла, выглядывая из-за ствола.
Все спокойно, ее присутствие не потревожило никого. Сегодня был ее день, и это чувство пьянило настолько, что пришлось напомнить себе, что это самое начало.
Окно было открыто, и сумрак комнаты разгоняло пламя свечи на заваленном бумагами столе. Видимо, те самые дела о преступлениях, которые капитан приказал принести ему. Интересно, как смотрит граф на такое активное участие Филиды в делах его города... Может быть, будет даже рад, если надоедливый легионер исчезнет раз и навсегда?
Терис медленно перебралась на толстую ветку, ногой пробуя ее на прочность. Пустая предосторожность — дерево старое и крепкое, выдержало бы и закованного в броню Гогрона, не то что ее.
Рука медленно вытянула из колчана лук и стрелу — короткую, со стальным наконечником, успешно миновав длинную костяную, спрятанную под плащом. От подарка Пустоты веяло холодом и ненавистью, и убийца успокаивала себя мыслью, что скоро с ней расстанется. Один меткий выстрел, немного удачи — и свобода.
Дверь в комнату открылась, впуская приглушенный стенами и расстоянием гул голосов, и захлопнулась, вновь возвратив тишину. Звук шагов донесся до напряженного слуха, и высокая фигура промелькнула в окне, освещенная пламенем свечей.
Без доспехов. Филида, привыкший к зимним холодам, обходился шерстяным дуплетом, то ли веря в то, что стража гарантирует ему безопасность, то ли в свои собственные силы. Он пережил много покушений, в отличие от тех, кто подходил к нему близко, и не верил в существование идиотов, способных напасть в городе в паре десятков шагов от стражи. Наверное, в этом и состояла его основная ошибка — переоценивать чужое чувство самосохранения и умственные способности. Он сел, придвинув стул с высокой спинкой к столу, обмакнул в чернильницу перо и черкнул что-то на одном из листов, потянулся к следующему…
Бить в висок — сразу и насмерть. Успокоиться и выстрелить. С первого раза — ей это не сложно после стольких застреленных гоблинов в пещерах. Расстояние невелико, освещение в разы лучше, чем в подземельях, где она охотилась обычно — сегодня все обстоятельства на ее стороне, медлить нельзя. Надо использовать возможность, пока изменчивая удача не ускользнула…
Лук натянулся легко и привычно, когда ветер зашелестел в почерневшей листве и тихо скрипнули ставни распахнутого окна. Дрогнуло пламя свечи, и Филида зябко поежился, отложил перо и поднялся, сделал шаг к окну...
Он видел ее — это было понятно по расширившимся глазам и по тому, как приоткрылся в изумлении рот.
Стрела сорвалась и вонзилась в его грудь до того, как он успел что-то сделать. Собственная вера в чужое благоразумие подвела его, и драгоценная доля секунды была потрачена на осознание того, что идиоты, готовые убить его посреди города, все же есть.
Терис слышала, как глухо ударилось об пол его тело, но так и не двинулась с места, ослепленная собственной удачей.
Он мертв. Лежит там, в казармах, с простреленной грудью. Даже если жизнь еще и теплится в нем, ему остались считанные секунды — не спас бы и самый искусный лекарь, будь он здесь. Но он один в своей комнате, никто не придет на помощь, он даже не сможет позвать свою стражу . Как бы то ни было, он больше ничего не сделает Братству, больше нет необходимости отправлять кого-то рисковать своей жизнью, чтобы убить имперского капитана, все кончено.
Убийца прислонилась к стволу дуба, заставляя себя успокоиться и прислушиваясь к звукам. Все тихо, не считая долетавшего с улицы шороха шагов по камням и еле слышного разговора стражи у ворот замка. Оттуда не видно дерево, не видно окно, и они ничего не слышали. Все идеально. Нет свидетелей. Если сейчас она спрыгнет вниз, развернется и выйдет на улицу, то смешается с толпой и уже через полчаса выберется за ворота города. Может быть, к тому времени даже не поднимут тревогу, а если и поднимут… Стоит торопиться. Если она будет уже за пределами Лейавина, ее это не коснется.
Взгляд, обращенный к улице, вновь вернулся к гостеприимно распахнутому окну. Нет помех на пути к нему. Всего-то второй этаж, стена неровная, выпирают балки, закрытые ставни на окнах первого этажа словно специально созданы для того, чтобы забраться наверх. В сотни раз удобнее, чем дома знати в Имперском городе, но ведь она и там умудрялась влезать в форточки... И хозяева часто были в это время дома и спали через стену от нее, пока она рылась в их бумагах или пробиралась в комнаты, где хранились алейдские сокровища.
"Спикер, я все сделала, как было нужно", — чтобы сказать это, одного убитого Филиды мало. Поменять стрелу, отрезать палец и подбросить преемнику капитана. Тогда Черная Рука будет довольна. Может быть, даже умерит свою неприязнь и перестанет лезть в дела их убежища. Это стоит того, чтобы рискнуть, особенно сейчас, когда удача так благосклонна...
Земля у корней дерева смягчила приземление, и секундное ожидание дало понять, что угрозы нет: так же болтали о чем-то привратники, на улице проскрипела колесами телега, из казармы не донеслось ни звука. Возможно, Филида был единственным, кто не спал после смены, а толстые стены и ставни не давали ничему потревожить отдыхающих стражей.
Пять ударов бешено бьющегося сердца — и прыжок. Нога уперлась в выступающий камень, руки подтянулись на поперечной доске ставни, рывком поднимая тело. Подтянуться, упереться ногой, вытянувшись, схватиться за балку... Еще пара движений — и прыжок на другую, у самого подоконника. Качнуться, удерживая равновесие, в последний раз взглянуть на пустой двор...
Терис змеей сползла на пол комнаты и застыла.
Тихо. Догорает свеча на столе, и в ее свете извивается на стене черная тень стрелы, торчащей из груди Филиды. Он мертв, в этом нет никаких сомнений — стрела вошла глубоко и вокруг нее расползлось небольшое пятно, окрасившее серую ткань дуплета в багрянец.
Терис подползла к нему, натягивая перчатку и все еще не до конца веря в собственный успех. Филида мертв, убит ею. Еще недавно она считала, что ни на что не годится, а сейчас убила человека, не дававшего покоя Братству столько лет... Спикер не сможет не одобрить этого. Доделать все как надо, и будет уже неважно, что она что-то взяла...может, не такое уж это и нарушение. Ситис должен все видеть, должен понимать, ради чего все это — и результат уже есть, оправдывающий средства и, без лишней скромности, блестящий.
Стрела вошла глубоко и застряла в кости, никак не желая поддаваться попыткам полукровки вытащить ее. Оглянувшись еще раз на окно, Терис привстала, упершись коленом в грудь капитана, и решительно рванула стрелу на себя.
Негромко затрещали ребра, что-то хрустнуло, и стрела с чавканьем вышла. Убийца качнулась, удерживая равновесие, и аккуратно вытянула костяную стрелу из колчана. Кость дрогнула в руке, как почуявший кровь хищник, и, стоило поднести ее к ране, сама скользнула в нее, глубоко впившись в плоть Филиды.
Терис тихо выдохнула, отмечая, что еще один пункт успешно выполнен. Филида мертв, стрела на месте. Все хорошо, удача сегодня на ее стороне...
Приближающиеся шаги в коридоре прорвались сквозь завесу тишины, и Терис на долю секунды замерла; удача отворачивалась под натиском реальности, и желание верить в лучшее сдавалось последним.
К Дагону все. Бежать. Выпрыгнуть из окна и бежать на улицу.
— ...отличное заведение. И вино они не разбавляют, не то что Кациус, — голос долетел из двора вместе с лязгом доспехов, стоило ей повернуть голову в сторону окна.
Путь назад отрезан. Если все будет хорошо, они уйдут меньше чем через минуту, но это время надо продержаться.
Терис судорожно вдохнула, отползая от окна и тела капитана и лихорадочно оглядываясь, по крупицам собирая рассыпавшиеся мысли. Действовать, надо действовать, только страх захватил все мысли, и слух ловил только неумолимо приближающиеся шаги.
