За Семью Преградами (СИ) - Волк Сафо (книги полностью .txt) 📗
— Благодарю за столь подробные объяснения, Супруг Неба, — язвительно проговорил Лейв. — Уж, наверное, я бы сам никогда не смог так четко и ясно все описать, как вы.
— Уж, наверное, — холодно кивнул Кирх, подразумевая совершенно иное.
Бьерн и Тьярд одинаково устало оглядели говоривших, потом Царь тяжело вздохнул и сообщил:
— Лейв командовал армией кортов в Великой Войне, и с царицей Лэйк находится в дружеских отношениях. Так что это действительно комплимент.
— Ну что ж? Тогда спасибо, — пожала плечами Рада, поглядывая на вельдов с некоторым недоумением.
— Впрочем, мы собрались здесь вовсе не для обсуждения событий восьмилетней давности, — Тьярд указал друзьям на пузатый литой чайник с изображением открытой ладони и чашки без ручек, окружающие его. — Вы проделали долгий путь, вы прошли Семь Преград и завершили дело, начатое нами много лет назад. Не согласитесь ли вы поведать нам о тех событиях?
— Я надеялся, что это сделает светозарная Лиара, — Алеор выразительно взглянул на нее. — Она даже собиралась песню написать об этих событиях, не правда ли?
Лиара вспыхнула, мысленно проклиная Алеора последними словами, когда все повернулись к ней. Неужели он действительно хотел, чтобы она прямо сейчас начала петь? Не говоря уже о том, что она и арфу-то с собой не взяла. Под взглядом Тьярда ей не было тяжело — в его глазах плясали странно знакомые золотые искры, а ощущение от него шло теплое и надежное, как и от Кая. Но пронзительные глаза Кирха, смеющиеся и бросающие вызов Лейва и задумчиво-осторожные, словно у зверя, глаза Бьерна смущали ее, намертво сковав глотку кандалами.
— Песня еще не готова, Алеор. Да и вряд ли она подойдет для того, чтобы полностью передать все, через что мы прошли, — проговорила она, чувствуя себя донельзя сконфуженной.
— Вы поете, Лиара? — Кирх с интересом взглянул на нее. — У нас есть немного музыкантов, которые исполняют нам песни эльфов Аманатара, но мы никогда не слышали музыки с той стороны Эрванского кряжа. Может, вы согласитесь что-нибудь для нас исполнить ближе к вечеру, если будет на то милость Иртана, и мы все соберемся вместе, чтобы разделить трапезу?
— Может быть, — еще тише ответила она, пряча глаза.
Слишком уж чуждыми и непривычными были для нее эти люди, да и все здесь. К тому же, этот город странным образом напоминал ей Иллидар, хоть и не было здесь такой же холодной отстраненности и зажатости, как там. Лиаре нужно было время, чтобы привыкнуть.
А еще она с запозданием поняла, что от них ждут, что друзья задержатся в городе на какое-то время. Ей этого совсем не хотелось, и вовсе не потому, что она стремилась как можно быстрее оказаться с Радой наедине. Ну, не только потому. В конце концов, сама-то Лиара в этот путь отправилась, чтобы узнать о Великой Матери, и чем быстрее она разберется в этом, тем будет лучше. Золотые нити накрепко сковали ее душу и все тянули, тянули ее на запад, день ото дня становясь все крепче. В этом зове была неодолимая сила, и Лиара не хотела медлить. Она не знала, что ее ждет там, но все внутри нее так и рвалось туда, словно пойманная в клетку птица — на волю.
— Вы — Первопришедшая, Лиара? — вдруг спросил Лейв, и это было настолько неожиданно, что она вскинула на него глаза.
— Да, — кивнула она, ожидая продолжения. Глаза Лейва переместились на Раду.
— А вы — нет, — едва заметный вопросительный тон звучал в его голосе. Потом Лейв взглянул на Алеора, и в глазах его загорелся странный огонек. — Как и вы, князь, хоть и много в ваших чертах от бессмертных.
— Мы — Высокие эльфы, Лейв, — спокойно ответил ему Алеор. — Те, что чистоте крови предпочли жизнь.
— Хороший выбор! — сверкнул он белозубой улыбкой, но никто не поддержал его радости по этому поводу.
— Что ж, раз светозарная пока говорить не готова, я расскажу вам о преградах сам, — Алеор скромно отхлебнул чаю из своей чашки и принялся рассказывать.
К глубочайшему изумлению Лиары эльф говорил сухо и сжато, опуская лишние детали, ничего не надумывая, но и не преуменьшая собственных заслуг. Впрочем, этого и не нужно было делать. Только сейчас, глядя на медленно вытягивающиеся лица вельдов, Лиара наконец-то по-настоящему начала понимать, что они сделали невозможное. Сквозь горы и Землю Огня, верхом на гигантских Червях, по непроходимым болотам, где нечем дышать, сквозь завесу из летающих скал и Лабиринты Эха, разрывающие на куски голову, к Черному Источнику, чтобы запечатать его навсегда, изменив русло течения самой энергии, из которой был сотворен весь мир. Это казалось невозможным, особенно в сухом и сжатом отчете Алеора, который рассказывал о самой естественной вещи из всех, что были на свете. И чем дольше он говорил, тем больше у Лиары пропадало ощущение, что она действительно во всем этом участвовала. Казалось, никто из смертных не мог сделать этого, но они — сделали.
Постепенно и остальные спутники подключились к рассказу, и Лиара поймала себя на том, что и она сама добавляет какие-то детали. Когда Алеор закончил свой рассказ, на них посыпались расспросы, причем не все они касались дороги. Словно что-то сломало невидимую стену из сдержанности и осторожности к чужеземцам, и теперь Царь Небо и его трое молодых товарищей превратились в обычных людей, которым не терпелось услышать как можно больше волшебных историй о чужих краях. Лейв спросил ильтонца, почему у него каменные руки, а Бьерн Улыбашку — о ее расе. Кирх все расспрашивал Лиару о ее песенном даре, о том, как много легенд и повествований она знает, имеются ли в Этлане исторические хроники, передающиеся изустно, и если да, то может ли она что-то исполнить или хотя бы пересказать. Тьярд насел на Раду с Алеором, требуя подробностей о Мелонии, Лесном Доме, Речном Доме и других государствах, названия которых он не знал. И в помещении постепенно стало шумно, будто за столом старых друзей, встретившихся после долгой разлуки.
Время летело незаметно, и Лиара даже удивилась, когда служки-корты внесли накрытые салфетками подносы с едой. Удивилась собственному голоду, который подсказывал, что время обеда давно миновало. Кирх уже не пугал ее, он оказался чем-то вроде историка, которого все остальные ребята называли Хранителем Памяти, хоть сам Кирх и помянул, что выйдя замуж за Царя Небо, потерял право на этот титул. Факт их брака хоть и продолжал шокировать Лиару, но уже не так, как в самом начале. Она попыталась представить себе кого-нибудь из мелонских лордов, связавших себя узами брака, но не смогла. А вот стройный Кирх смотрелся рядом с крылатым Царем так естественно, словно был продолжением его тела. То и дело Тьярд рассеяно касался его, так аккуратно и плавно, что это вовсе не бросалось в глаза, но в этом чувствовалась глубокая любовь и привязанность, которую Лиара не привыкла видеть между двумя мужчинами. Впрочем, чувство это было таким не показным и неназойливым, что вскоре она перестала замечать эти мелочи.
Они вместе обедали, и вельды с удовольствием рассказывали, что из съеденного путниками как называется и где произрастает. Странные черные ягоды оказались семенами дерева олива, о котором Лиара даже слышала из южных песен, а похожие на каштаны плоды с сочной мякотью — фруктами, которые Тьярд назвал патхай, сказав, что их привозят откуда-то с юга эльфы Аманатара.
Постепенно разговор перешел в иное русло, и теперь уже вельды рассказывали гостям о том, что случилось в Роуре долгих восемь лет назад. Затаив дыхание, Лиара слушала про тысячелетнюю ненависть, которую питали друг к другу анай и вельды, про бесконечные войны и сражения, повторяющиеся каждые несколько лет. Посмеиваясь, Тьярд поведал, как отец Кирха, Хранитель Памяти Верго, выдумал историю о проклятом кинжале анай, чтобы заставить его лететь навстречу собственной судьбе и молодым разведчицам Каэрос и Лаэрт, отправленным к Лесу Копий. История о встрече с Анкана и путешествии в Кренальд, о дермаках, что прятались глубоко под землей, готовясь к вторжению в Роур, слегка остудила веселое расположение собеседников, и большая часть из них вытащила трубки, отчего помещение заполнилось густым ароматным дымом. Когда же Тьярд дошел до плана Ульха и его попытки воздействовать на Черный Источник, Алеор совсем нахмурился.
