Власть любви (СИ) - Караюз Алина (книга бесплатный формат txt) 📗
Волк несколько секунд смотрел на нее, а потом вдруг вильнул хвостом.
Как собака!
Леся оторопела.
Волки не виляют хвостом!
Волки не смотрят человеку в глаза!
И волки не бывают таких размеров!
Что же это за зверь?
Между тем хищник ткнулся широким лбом ей в колени. Потерся, словно напрашиваясь на ласку, потом опять посмотрел на нее.
Леся не знала, как реагировать. Погладить его? А вдруг он укусит?
Она искоса глянула на его мощные челюсти. Такими можно перегрызть хребет взрослого человека, будто соломинку. Нет, этот зверь слишком опасен, чтобы ему доверять. И пусть он всем своим видом выражает сейчас дружелюбие — не стоит этому верить. Волк — это волк, даже если он ведет себя, как собака.
Егор втянул в себя запах девушки. Ее тело было так близко и так недоступно. Вся эта одежда раздражала его, казалась лишней. Она была не более чем препятствием на пути к вожделенному телу. Волк потерся лбом о ее колени, сдерживая мучительный вой. Сейчас он вернет себе человеческий облик — и будь что будет. Он больше не может ждать! Он хочет опрокинуть ее навзничь и зубами разорвать эти чертовые джинсы, в которые она себя спрятала. Он разведет в стороны ее крепко сжатые ножки и прильнет языком к источнику этого одуряющего аромата, от которого его звериная половина сходит с ума…
Волк задрожал, когда ее ладонь осторожно легла на его голову. Женские пальцы, чуть подрагивая, с опаской скользнули по его уху. Он с трудом заставил себя остаться на месте.
Она его гладила! Ее руки касались его. Его шкуры. Он чувствовал это прикосновение, и там, где она дотрагивалась, от его кожи по всем нервным окончаниям растекалось тягучее вожделение.
Еще секунда — и плотина прорвется. Он примет человеческий облик.
И он не сможет сдержать себя.
Он возьмет ее прямо здесь. Свою пару. Свою самку. Свою женщину…
Он успел заметить, как взметнулась ее рука. Не та, которая поглаживала его по голове — другая. Успел заметить, как блеснул серебристый предмет, зажатый в ее ладони. И резкая боль опалила раненое плечо.
Взвыв от боли, волк взвился на задние лапы.
Чертова человечка! Всадила свой игрушечный нож прямо в рану! А он тоже хорош — совсем обезумел от похоти. Даже не обратил внимания, что эта безделушка серебряная!
Страх за собственную жизнь придал Лесе новые силы. Оставив нож в ране, она рванула к выходу, молясь о том, чтобы дверь распахнулась с первого раза. И ей повезло. Вылетев на крыльцо, она захлопнула дверь и, стиснув зубы от напряжения, повернула тяжелый засов. Из домика раздались звуки ударов и глухой, протяжный вой. Это волк катался по полу, стараясь избавиться от ножа.
Не дожидаясь, что будет дальше, Леся спрыгнула со ступенек. Ноги тут же увязли в снегу по колено. Сориентировавшись в пространстве, она бросилась в лес, стараясь бежать как можно быстрее. Снег тут же набился в угги. Он падал с деревьев на голову и за воротник. Колючие ветки хлестали в лицо, грозя выбить глаза, но волчий вой, летевший в спину, оказался отличным стимулом в этом забеге.
Леся бежала минут пять — не больше. На большее ее не хватило. Выдохшись, она уперлась лбом в какое-то дерево. Обхватила его руками, чувствуя, как сердце буквально выпрыгивает из груди. Слегка отдышавшись, подняла голову и огляделась.
Местность была незнакома. Вокруг валялись искореженные деревья, переломанные зимними бурями. Их еще не успел укрыть снег, и голые стволы чернели на фоне сугробов.
Леся прислушалась. Если она не ошиблась, то должна была бежать в сторону своего дома. Значит, по идее, должна услышать шум машин или гул электрической подстанции, расположенной у дороги.
Но вместо этого до нее донеслись странные звуки.
Странные и пугающие.
Словно кто-то большой и тяжелый пробирался сейчас сквозь поваленные деревья, черневшие в лунном свете. И когда раздался низкий рокочущий рев, Леся невольно похолодела.
Застыв, она вжалась спиной в сосну, которую только что обнимала. По ее спине пополз холодок, наполняя сознание животным ужасом. Все тело покрылось холодным потом, желудок болезненно сжался, дыхание перехватило, и только сердце продолжало лихорадочно биться где-то под горлом.
Из-за деревьев вышел бурый медведь. Он выглядел отощавшим, озлобленным. Все его собратья мирно спали в берлогах, а этот проснулся, терзаемый голодом. Свалявшаяся шерсть на нем торчала клочками, шкура висела складками и казалась в два раза больше, а из разинутой пасти падали вниз тяжелые капли тягучей слюны.
Увидев девушку, он остановился. Принюхался. Его маленькие глазки вспыхнули алчным огнем. И Леся в отчаянии пожалела, что сбежала из домика.
Уж лучше маньяк и его странный волк, чем это чудовище!
Обезумев от запаха жертвы, шатун бросился на нее.
Молча.
Неистово и стремительно.
Как черная смерть.
Леся заорала во всю мощь своих легких. Отскочила, собираясь бежать, но нога зацепилась за ветку, торчавшую из сугроба. Не удержавшись, она упала навзничь, и острая боль пронзила ее затылок. Перед глазами все потемнело. Словно в тумане она увидела, как темный силуэт несется к ней со скоростью паровоза, и бессильно раскинула руки.
Это конец.
Ужас лишил ее воли.
Сковал все тело, свел каждую мышцу.
Лучше самой подставить горло под медвежьи челюсти, чтобы смерть была мгновенной и безболезненной…
И в этот момент откуда-то сбоку вылетела размытая тень. Раздалось яростное рычание, и волк — огромный пепельно-серый зверюга со вздыбленной шерстью — набросился на медведя. Прыгнул, целясь ему прямо в горло. Но тот увернулся и, взревев, пошел на врага.
Это был как раз тот момент, когда можно терять сознание.
Тихонько вздохнув, Леся закрыла глаза.
ГЛАВА 7
Егор даже не сразу сообразил, что произошло. Боль была настолько острой, что раненая лапа повисла плетью, а перед глазами замелькали черные точки. И сам факт того, что удар нанесла его истинная, привел лугару в сильнейшее замешательство.
Это было неслыханно!
Его, трехсотлетнего альфу, посмела ударить самка! Его самка! Это было чудовищным нарушением всех табу. Это переворачивало с ног на голову все устои, все правила, к которым он привык, с которыми сросся за триста лет своей жизни.
Чертова человечка! Любую другую на ее месте он бы разорвал без сомнений. Но эта…
Ее он не мог тронуть и пальцем. Хотя сейчас ему бы этого очень хотелось!
Ну, ничего. Он найдет другой способ ее наказать. И будет наказывать столько, сколько потребуется, чтобы научить ее уважать его статус!
Клацая зубами, огромный волк вывернулся и ухватил зубами за рукоятку брелока. Но та была слишком маленькой, и зубы соскользнули. Мысленно выругавшись, он повторил попытку. Пока эта безделушка в его теле — ему не удастся вернуть себе человеческий облик. Серебро, из которого был сделан нож, не позволяло совершить оборот.
Но больше собственного здоровья и возможности вернуть человеческую ипостась, Егора волновала девчонка.
Вот куда она побежала? Одна! Через лес, полный опасностей! А если она заблудится? А если замерзнет?
Воображение тут же нарисовало крошечную женскую фигурку, скорчившуюся в сугробе между деревьев. От нее исходило такое отчаяние, такая тоска, что волк взвыл и, наконец, умудрившись вывернуться всем телом, вырвал из плеча злосчастный нож.
Отбросив его прочь, огромный зверюга оттолкнулся задними лапами от пола и всем весом впечатался в двери, вынося их одним ударом. Тяжелая дверь, жалобно скрипнув, распахнулась во всю ширь и осталась висеть, перекошенная, на одной петле. Вторая оказалась вырвана с корнем. Но Егор этого уже не увидел. Он мчался по лесу, ведомый ароматом своей самки. Ароматом, в котором смешались ужас и паника.
А еще резкий мускусный запах опасного зверя.
Учуяв пришельца, волк зарычал, и шерсть на его затылке угрожающе поднялась. Девушка не успела убежать далеко, глубокий снег стал для нее препятствием. Следы, оставшиеся на нем, указывали ее путь в серой мгле ночного леса.