Спецкор. Любовь и тигры (СИ) - Аади Ал (лучшие книги TXT) 📗
Тут уж и я не оплошала и подскочив полоснула стропорезом горло удерживаемой Крохой добычи, едва не отхватив при этом пару пальцев кадавру, но на его укоризненный взгляд в пылу охоты никто внимания не обратил. Как и на то, что кровь из перерезанного горла ударила фонтаном во все стороны, в том числе и мне в лицо. Только облизнулась, по примеру довольного звереныша, почувствовав не тошноту, а вкус победы — у нас было мясо!
С тушкой Кроха разобрался в считанные секунды — отхватив голову одним движением, он содрал шкуру и, завернув в нее потроха, выбросил получившийся кулек подальше. Из высокой травы мигом вынырнула голенастая фигурка еще не перелинявшего подростка-полосатика и, ухватив зубами добычу, пятясь, уволок ее в траву. И ведь при этом явно что-то ворчал сквозь зубы про «жадин, нежелающих делится с настоящими охотниками». Чуть не рассмеялась от такой наглости, но веселье слегка пригасила парочка стремительных полосатых теней, промелькнувших по траве следом за чадом — видимо, родители выводили отпрыска на охоту. И уж совсем невесело стало, когда из окружающей травы бесшумно поднялось пару десятков силуэтов, чтобы неспешно потрусить следом. Серьезный и оценивающий взгляд кадавра им вслед и его прижатые к голове уши тоже не порадовали, но желудок громко требовал, чтобы мы перестали, наконец, заниматься рефлексией и занялись прямой нашей обязанностью — его наполнением.
Уже через полчаса тушка висела над разведенным костерком, истекая соком и распространяя по округе восхитительный аромат жарящегося мяса. Непередаваемый аромат «суслятины» и старого жира изголодавшийся по свежей белковой пище мозг умудрялся как-то игнорировать. А потом мы по-братски поделили добычу и глотали горячее, истекающее кровянистым соком мясо, обжигаясь и облизывая грязные пальцы.
И были счастливы.
После первой удачи камни все равно продолжали лететь мимо, но Кроха неожиданно смилостивился и показал способ охоты на сусликов. Тем более, что с водой в степи, по мере приближения к горам, пока все еще маячившим на горизонте, не приближаясь ни на йоту, становилось попроще.
Для этой охоты требовалось: ведро воды — одна шутка, лопата — одна штука, охотники — две штуки. То есть как раз то, что у нас было в наличии. Дальше надо найти сусличьи норки, которые, в виду угрозы, начали прятаться не хуже самих сусликов. Но при наличии острого глаза, или специально обученного кадавра, и с этим тоже проблем не наблюдалось. Потом один из охотников льет воду в норку, а другой стоит в позе бейсболиста над вторым выходом из нее с лопаткой в руках вместо биты. Любая нора, оказывается, имеет минимум два выхода.
Никогда не считала бейсбол занятием способным дать хоть какие-то полезные навыки, и была посрамлена. Оказывается, это очень древнее и полезное занятие. Спасающийся от потопа грызун выскакивал прямо на баттера и, в одном случае из четырех, следовал удар, а у нас, в зависимости от времени суток, появлялся ланч или ужин. В случае же страйка, приходилось топать пару километров за водой, потом обратно и искать новую нору. Что было несколько утомительно, но зато проблема с отсутствием мяса была решена раз и навсегда.
Хорошо запомнился один забавный случай — во время очередной «охоты с ведром» Кроха как обычно лил воду, а я готовилась нанести удар, и тут кадавр вдруг стремительно отлетел от норы, бросив наш замечательный кевларовый котелок, и затанцевал метрах в пяти. Я давненько не видела его таким возбужденным — глаза горят, шерсть дыбом, из пасти вырываются воинственные звуки в такт прыжкам, но ни нападать, ни убегать он не спешил. Любопытство заставило позабыть об осторожности, за что тут же была «вознаграждена» — нора оказалась занята совсем другим постояльцем, и теперь из нее выползала наружу змея толщиной с мою руку. Грязная, и очень злая на мерзавцев, устроивших ей внеплановое купание.
То, что в каждом человеке под налетом воспитания и цивилизованности скрывается совсем другая личность — можно даже не сомневаться. И если цивилизованная барышня не знала, что ей делать при виде свивающего в кольца тела — верещать на всю округу, или грохнуться в обморок, то простая первобытная женщина просто взвизгнула: «Мясо!!!» — и рука без всякого участия головы нанесла удар. И это хорошо, что не подумала — метать саперную лопатку ведь не училась и наверняка бы промазала, начни целиться. А так лезвие со свистом преодолело разделявших меня и гадину четыре метра… и из одной змеи получилось две половинки.
Половинки некоторое время по извивались, да и затихли. Подошедший Кроха глянул на меня уважительно, после чего выдернул лопатку и одним ударом отделил голову змеи, отбросив ее в сторону. Последовала процедура обдирания — будто чулок снял, и очень скоро мы наслаждались первыми кусками, поджаренными на благословенной лопатке, пока рядом булькал змеиный супчик с травками и какими-то клубеньками. Гадина по вкусу действительно оказалась похожей на курицу, хотя сравнивать выращенную в конкреционном лагере, убитую током и замороженную до синевы тушку с божественным вкусом нашей добычи было святотатством.
И только уплетая за обе щеки почти позабытое блюдо, варить сусликов из-за их запаха было глупо, я наконец вспомнила — я же боюсь змей! И выхватила прямо из-под лапы кадавра добавку, а вот нечего грабки протягивать — это моя добыча!
В итоге, напоследок умудрилась отчудить так, что последствия выходки запомнила на всю жизнь. Решив немного пошутить подобрала валявшуюся в стороне змеиную голову и, насадив ее на прутик, попробовала полученной конструкцией слегка попугать кадавра.
Напугать не удалось. Или удалось… словом уклонившись в сторону от жуткой пасти он одним движением отобрал у меня прутик и, зашвырнув злополучную бошку подальше, в четыре движения обломал его об мою пятую точку. Так больно меня не наказывали… никогда наверно. Да и потом пострадавшее место еще дня четыре напоминало об этом событии при любой попытке присесть.
Сквозь злые слезы смотрела на Кроху, не в силах раскрыть рта из боязни разревется от обиды. Он видимо понял мое состояние и тяжело вздохнув, пошел искать в очередной раз куда-то заброшенную голову. Потом немного повозившись, разжал ей челюсти и сунул между них лезвие ножа. И тут на моих глазах произошло чудо — «мертвая» голова ожила, сомкнув челюсти и царапнув ядовитыми клыками по металлу. Кадавр освободил лезвие, аккуратно размазав несколько капелек, стекших по кровостокам оружия, поднятой травинкой, и поднял на меня грустные глаза. Я же сидела (хм, а ведь перед этим вроде бы стояла?) и пыталась привести мысли в порядок. Безуспешно. В голове крутилась только одна цитата из неизвестно какой книги: «Змеи потрясающе живучи — отрезанная голова гремучей змеи способна укусить в течении суток». И так по кругу.
Но несмотря на это, слегка подпортившее аппетит событие, я все равно очень внимательно посматривала под ноги. Но увы, больше нам змей не встречалось. Или этот мохнатый мерзавец специально предпочел меня с ними больше не встречать.
Зато сусликов мы ловили регулярно, и даже задумалась, не выделать ли несколько шкурок, чтобы потом сшить себе чего-нибудь на память об этом путешествии. Как-то понемногу я подсознательно уверилась в успешности нашего возвращения к людям. Однако Кроха моего энтузиазма не разделял.
Не в смысле возвращения, а в смысле необходимости сохранять шкурки. Не разделял и просто выкидывал отходы. Увы, управиться с этим делом без него не стоило и мечтать. А жаль.
Впрочем, мои мечтания обрели воплощение самым неожиданным и не слишком приятным образом.
Долгое время маячившие на горизонте горы совершенно неожиданно, рывком, оказались совсем рядом и заслонили четверть высоты обзора. По сути, мы уже входили в предгорья, но степь еще не спешила уступать. Вокруг только начали появляться островки леса, обычно вокруг небольших ручейков или махоньких озер, да местами обзор заслоняли группы невысоких холмов.
После того как мы форсировали небольшую речушку, Кроха начал вести себя беспокойно. Хотя внешне это никак не проявлялось, и он по-прежнему уверенно топал вперед, но я слишком много времени провела рядом и сразу заметила, как часто он начал крутить ушами и принюхиваться. Впрочем, неспешно проходили часы, ничего не происходило, и я решила, что просто моего спутника взволновала смена обстановки. Необходимость обустраивать лагерь и вовсе выдворила все тревожащие мысли из головы. В этот момент на нас и напали.
