Спецкор. Любовь и тигры (СИ) - Аади Ал (лучшие книги TXT) 📗
И опять меня ждала самая сладостная мука в мире — для начала Кроха решил меня умыть. Всю. Делал он это с явным удовольствием, не пропуская ни кусочка кожи, ни одной складочки или сгиба, как спереди, так и после — сзади, когда перевернул на живот. Шершавый язычок задерживался в самых обычных местечках, неожиданно рождая огонь и дикую слабость. За эти мгновения я узнала о своем теле больше чем за всю предыдущую жизнь. Такой беспомощной и покорной, такой жаждущей гораздо большего, давно уже себя не чувствовала. И желанным избавлением стало когда, он безмолвно попросил о близости, сильно сжав мои ноги с обратной стороны коленей.
Я совсем не то, что не возражала против дальнейшего, меня вообще на тот момент там не было. Первое слияние, которого немного побаивалась, и вовсе пропустила, вынырнув из грохочущей в голове Ниагары похоже гораздо позднее. Происходящее заставило охнуть удивленно и радостно, а потом только отдаться сладостным ощущениям, которые стали все больше нарастать, заставляя все сильнее прижимать его пятками к себе.
— Сильней, — только и вырывалось вместе со стоном. И Кроха уважил просьбу.
Вот это натиск! Я уже не могла контролировать свои стоны, и даже вскрики, полностью отдавшись древнему как мир ритму. Это длилось слишком мало и в то же время — вечность, а когда внутри меня все взорвалось, я поняла, что еще никогда не испытывала такого длительного наслаждения. Дрожь сотрясала еще долго, и счастье этого странного вечера не отпускало, пока я не заснула — как была, уже на боку, но все еще прижатая спиной к моему сильному другу, который так и не покинул до конца мое насытившееся тело. Засыпала улыбаясь — снова добравшись до сладкого, он не собирался выпускать из своей лапы мою грудь.
Обе. Вот ведь собственник какой!
Проснулась я спустя вечность, а может это был всего лишь миг — неважно. Важно было то, что этому ненасытному показалось мало, и он решил немного поразвлечься с моим спящим телом. Можно было бы возмущаться, да вот не хотелось совершенно — настолько это было приятно. Собственно, волны удовольствия, прокатывающиеся по телу, меня и разбудили. В голове вяло шевельнулась мысль, что ничего незаконного этот мерзавец не делал — сама заснула, прижавшись к нему спиной, а больше он меня и пальцем не коснулся, но я эту мысль даже додумывать не стала — не до того было.
Пальцем он меня действительно не коснулся — просто водил своими шаловливыми лапками вдоль тела, не касаясь, и следом бежала волна ощущений, которые сложно описать человеческим языком. Это было ледяное тепло или замораживающий жар, тянущее давление… мне честно говоря было не до подбора точной терминологии. Следом за его ладонями, снизу верх, от пяток к ушам, катились уже более понятные волны вскипающей крови, чувства были настолько сильны, что казалось, всё это происходит не со мной.
К тому же этот мерзавец совершенно четко понял, что я проснулась и, выждав пару «приливов», с шумом и грохотом ударивших в голову, как бы «случайно» зацепил правую грудь. Хорошо хоть не сосок, я бы тогда просто умерла. Но и без того тело выгнуло самой настоящей судорогой, и затылок не въехал Крохе в зубы только благодаря его нечеловеческой реакции. Только спустя несколько минут меня перестало бить в конвульсии удовольствия. Как ни странно, чувство времени в этот раз сохранилось, и его ход ощущался даже яснее чем, если бы не отрываясь смотрела на часы.
Была еще и одна странность. Едва успев прочистить пересохшее горло и еще решая, что мне делать, высказывать благодарность за доставленное удовольствие, или матерится по тому же поводу, как с ужасом поняла — ничего еще не закончилось, и пик наслаждения совсем не принес разрядки. По телу по прежнему гуляли волны, а каждая клеточка дрожала от возбуждения. Но долго раздумывать мне не дали — ухватив за правое колено, а я по прежнему лежала на левом боку, Кроха заставил меня опереть правую ногу на ступню. Низ живота при этом снова скрутило спазмами наслаждения, но они как-то прошли незаметно на фоне всего остального, когда он повел ладонью снизу-вверх, по-прежнему не прикасаясь к телу.
По внутренней части бедер, навстречу друг другу, прокатилось две кипяще-ледяных волны, а когда они встретились высвободившаяся энергия пронзила меня до самой макушки. На один, неподдающейся исчислению из-за своей краткости миг, я почувствовала себя воздушным шариком, в который мгновенно влили бочку воды, или взорвавшейся сверхновой звездой… Я стала громадна как вселенная и сжалась в точку. А потом все пропало.
Проснулась снова я оттого, что кто-то сопел в ухо и щекотал его жесткими усами. Попробовала было, не будя моего зверя, отодвинуться, да не тут-то было — лапы тут же шевельнулись, заставив сжаться от невольной ласки соски. Вот ведь собственник — даже во сне не может расстаться с самой привлекательной для него частью… Попробовала вспомнить, были ли мы близки перед тем, как я заснула. Ничего толком после «сверхновой» не вспоминалось. Ну что ж, будем надеяться, что ему было хорошо так же — как мне….
А пока замерла, пытаясь утихомирить дернувшееся внутри желание и дожидаясь пока сопение возобновится — не дай бог проснется и еще захочет. Третьего раза я могу ведь и не пережить.
Засыпала вполне умиротворенная и счастливая, рядом с большим и теплым кадавром. И чего бояться даже в таком диком месте, когда возле тебя такой храбрый и сильный друг?!
Проснулась я поздно, даже странно, что Кроха не стал будить. Солнце уже поднялось высоко. Разбудил, наверное, необычный запах. Видимо, мой телохранитель, ни с того, ни с сего, решил устроить мне маленький праздник. Уж не знаю, как он отловил этого зайца, или кролика, но тушка на вертеле, приправленная хорошей порцией соли с перцем, издавала божественный аромат.
Наскоро умывшись в реке, присоединилась к кадавру, который был очень доволен собой, когда протягивал мне первый обжигающе-горячий кусочек зажаренного окорочка на остром прутике. Это был самый лучший завтрак среди нашего полуголодного путешествия. Впервые я наелась досыта, да еще нормально посоленного и поперченного мяса.
В результате, поцеловав добытчика, отправилась досыпать, так что в путь мы отправились после полудня и уже на катамаране во время стремительного движения вниз по реке доедали оставшиеся куски кролика. Даже на вечер осталось немного.
Зато следующую ночь спать не пришлось. Видимо Кроха решил наверстать упущенное утреннее время. После ужина мы продолжили движение при свете ночного светила, причём гребли не торопясь, каждый по свою сторону катамарана. Выспались за утро, так что были бодры — ночью даже лучше, не так жарко. А что от нашей гребли выходила не такая уж великая прибавка скорости — не беда. При таком медленном течении темп движения почти удваивался.
Дни потянулись за днями, отличаясь друг от друга, преимущественно, окружающими пейзажами. То лес подступит к берегу, то тростник. Или открывается вид на бескрайний заросший травой простор, где вдали угадываются стада копытных, или эти стада спускаются к самому урезу воды, чтобы утолить жажду. Буйволы, олени, антилопы — я их отличала по форме рогов. На Прерии вообще всё немного крупнее, чем на Земле, так что и рога, и те, кого они украшали, не вызывали у нас ни малейших позывов поохотиться. Рыбка, которую Кроха добывал в любых количествах, устраивала меня, а дополнения в виде дикого лука, щавеля, и ещё нескольких растений, показанных спутником (их названий он так и не сказал), делали меню вполне разнообразным. У одних съедобны были корешки, у других — молодые побеги, у третьих — стручки.
Ну и благодаря запасу соли, все, что мы находили, ловили или стреляли, становилось гораздо вкуснее. Правда, стреляли лишь раз — в гуся. Встретилось их с десяток, не меньше, и улетать не спешили — так и плавали в небольшом заливчике. Удалось подстрелить одного, так как револьвер мой заряжен оказался картечью, а не какой-нибудь разрывной пулей, как я боялась. Кроха в последнюю секунду, разглядев мое намерение, подправил руку, может, потому, я сумела попасть так метко. Ну и радости было! Я все надеялось, что гуси нам повстречаются снова, так что держала револьвер наготове. Но они всё не попадались.
