Дочь княжеская. Книга 1 (СИ) - Чернышева Наталья Сергеевна (читать хорошую книгу txt) 📗
Красиво — это не блажь, как она успела выяснить. Самая лучшая вещь — всегда самая красивая. Связанная правильно, без ошибок и небрежения, вещь — всегда красива. Красота была тем критерием, который отличал добротно сделанное от сделанного превосходно. Первое функционально, второе — идеально. В работе Вязальщика должен получаться только идеал, иначе вообще не стоит связываться. Делай хорошо, или не делай вовсе.
Яшке занятие хозяйки не понравилось. Он ходил вокруг и возмущался, за попытку клюнуть ненавистный клубок получил нахлобучку, на которую очень сильно обиделся. Пару суток сидел на дереве неподвижно, в позе оскорблённая гордость. Ничего не жрал, естественно. Хрийз крепилась. Дай слабину сейчас, — потом не оберёшься проблем. Сядет на голову и крылья свесит. И в буквальном смысле и в переносном.
На третий день ситуация зашла в невыносимый тупик. Хрийз изыскала в себе ведёрко злости и выплеснула его на упрямого сийга:
— Или ты признаёшь за мной право делать то, что я считаю нужным, или катись туда, откуда прилетел! Нечего сидеть здесь с кислым клювом, на нервы мне действовать!
Хлопнула дверью. Никуда Яшка укатиться не мог, она об этом знала, сам Яшка тоже прекрасно понимал, что деваться некуда. Но отравлять друг другу жизнь надоело безмерно. Из двоих упрямых спорщиков, говаривала бабушка, всегда кто-то должен быть умнее. Вот смешно будет, если умнее окажется птица…
В окно тихонько поскреблись. Хрийз встала, открыла раму. Яшка тихонько просочился внутрь, виновато квакнул. Девушка обняла его за шею и расплакалась:
— Дурачок ты. В перьях. Ну, что, мир?
Яшка счастливо жмурился. Инцидент был исчерпан.
С нитью Хрийз попала по-крупному и довольно скоро. Она увлеклась, забыла о времени, вообще обо всём забыла. Стеклянная нить оказалась прекрасным материалом, это девушка поняла ещё по рубашкам для сЧая. И сейчас она ложилась на рисунок легко, с тем чувством эмоционального подъёма, какое всегда возникало, если работа шла правильно. Но когда в руках очутился кончик драгоценной, во всех смыслах, нити, девушка не сразу поняла зловещий смысл случившегося.
Нити хватило всего сантиметров на десять полотна. Продолжить полотно можно было только другой стеклянной нитью, Хрийз ощутила это отчётливо. Бросать начатую работу — нельзя. И это Хрийз тоже ощутила сполна. Но моток стеклянной нити стоил очень дорого! Хрийз прикинула, сколько примерно мотков ей понадобится при таком расходе, и впала в тоску. Даже если вытрясти все свои несчастные сбережения, даже если опять уйти на подводную работу и вваливать там без выходных, накопить на нужное количество получится не раньше, чем через год.
Года у Здеборы с малышами не было.
Приступ паники едва не заставил биться головой о стенку. Чем ты думала, глупая?! Надо же было посчитать! Прикинуть точно! Взять другой материал… хотя нет, другой материал сюда не подошёл бы. Теперь — не подошёл бы. Только стеклянные нити, и никакие другие. Почему, Хрийз вряд ли взялась бы объяснить. Она так чувствовала. И всё.
Книга не раскрылась. Ожидаемо. Скорее всего, в ней просто не было совета на такой случай. Настроение передалась Яшке, и тот начал гневно орать я же предупреждал!!!
— Яша, — тихо сказала Хрийз, ставя локти на стол и прижимая ладони к вискам. — Помолчи…
Яшка замолчал. Подошёл вперевалку, потёрся головой о бедро. Сочувствуешь, птах? Хрийз погладила его по жёстким перьям. Верный друг, что бы она без него делала…
Хрийз вдруг подумала о старом Црнае. Вот у кого денег… Несмотря на прошлогодние санкции. А если слушать не станет? «Значит, убеди», — свирепо велела Хрийз сама себе. Она поспешно собралась: время вновь затикало, как тогда, когда вязала звезду для Ненаша, как тогда, когда вязала рубашки для сЧая…
Пальш Црнай сильно изменился с того дня, когда принимал на работу девчонку из Службы Уборки Сосновой Бухты, и не в лучшую сторону. Осунулся, как-то резко постарел, и вообще, выглядел скверно. Но путаные объяснения Хрийз выслушал внимательно, долго не рассуждал, кивнул: поехали.
В Сосновую Бухту проще всего было попасть морем. Хрийз всегда проделывала этот путь на рейсовых катерах, но у старого Црная был, конечно же, свой собственный личный катер. И с места в карьер он взял на такой скорости, что Хрийз судорожно вцепилась руками в сиденье, всерьёз опасаясь, что сейчас взлетит.
Но в городе их ожидал неприятный сюрприз: горцев не было. Вообще не было! Свернули лавочку и укатили неизвестно куда. Как пояснили в админмистрации, у них закончился срок аренды, и они отправились в другой город. В какой? Зеленохолмск. Когда? Ещё вчерашним утром…
Хрийз едва не расплакалась. Вот же проклятье!
— Что вы? — спросил у неё Црнай.
— Время теряем, — объяснила она напряжённо. — Зеленохолмск, где это?
Он накрыл её руку своей ладонью:
— Вспомни их. Хорошо вспомни.
Хрийз послушалась, не очень понимая, к чему он ведёт дело. Поняла, когда прямо перед нею возникла серебристая арка портала. Црнай крепко взял её за руку и шагнул туда, в серебряное колышущееся марево. Голову закружило, но головокружение тут же прошло. В лицо дохнул степной ветер, настоянный на запахах цветущих трав. Далеко, за холмами, поднимался город, словно вышитый белой нитью по синей канве неба. Прямая дорога разрезала надвое степь, и по дороге мчались машины. Хрийз от испуга зажмурилась: вот сейчас в неё врежутся и сомнут, вот прямо сейчас! Прошла секунда, вторая, никто не врезался. Осторожно раскрыв глаза, Хрийз обнаружила, что стоит на обочине, что на той же обочине стоит большущая машина, едва ли не фура… если бывают фуры с двигателями-вентиляторами в корме, а Пальш Црнай разговаривает о чём-то с горцами на их языке. С теми самыми.
Язык Небесного Края звучал как песня. Что-то такое Хрийз подозревала, когда общалась, покупая нити. Уж очень чистые, светлые голоса были у обоих. Внезапно девушка испугалась, что стеклянной нити у них будет очень мало. Дорогая же вещь! Возить с собой на такие расстояния то, что почти не продаётся… Но страх оказался напрасным. Нужное количество нашлось… Хрийз не взялась бы сказать, откуда ей известно, что именно это количество — нужное. Просто знала. И всё. И когда Црнай предложил взять с запасом, отказалась. Дело не в стоимости, дело в том, что куда девать излишки потом? На магическую вещь должно уходить ровно столько, сколько должно…
Разноцветные мотки упаковали в сумку. Црнай расплатился. Горцы тепло распрощались с нежданными покупателями, женщина даже подарила Хрийз низку из деревянных бусин: на удачу. Девушка приняла подарок, ощущая тепло, заключённое в светлых продолговатых косточках, похожих по форме на абрикосовые. Горянка подтвердила, что в них заключена одна из высших сил, а именно — Свет.
— Понадобится, возьмёшь, — объяснила она. — Ты поймёшь когда.
Хрийз благодарила. Надела бусы на шею, спрятала под ворот. Отчего-то казалось, что выставлять их напоказ не надо…
Машина поднялась на воздушной подушке, вышла на трассу и включила скорость; мощные двигатели укрывал магический щит, избирательно отсекающий звуки.
— Это поможет? — спросил с надеждой Црнай.
Хрийз подняла на него глаза. Честно сказала:
— Я не знаю. Я много читала, у меня есть очень хорошая книга. Я попытаюсь…
— Попытайтесь, — кивнул он. — Небо помоги вам…
Он коснулся рукой раслина, и переменился в лице. Хрийз не успела испугаться, как он схватил её за руку и во второй раз провёл за собой через магический портал. И раскрылся портал в больничном коридоре!
Пока гонялись за горцами, Здеборе стало худо совсем. Привезли в больницу, вот так. Портал старый Црнай сориентировал очень точно, мастерство не пропьёшь. Как раз под дверь реанимационной палаты…
Хрийз ждала, что никого не пустят, и придётся стоять, ждать, когда врачи выйдут, терять время, ведь она толком не поняла, в какой именно клинике находится, в Жемчужном Взморье или в Сосновой Бухте, а это время на дорогу, и ещё какое. Но просить старого Црная открыть ещё один портал не посмела, такое у него было лицо сумасшедшее. Кто бы мог подумать. Хрийз о нём много слышала нелестного, и про его второй брак тоже слышала немало разного, и Ненаш тогда высказался тоже, и Хафиза. Но как бы там ни было раньше, сейчас старый Црнай не напоминал женившегося по расчёту бессовестного дельца ни на грамм. Он полюбил Здебору, поняла Хрийз в очередном озарении. Просто полюбил. Не сразу, конечно. А тогда, когда начал её терять. По собственной, между прочим, глупости и жадности терять. Сам себя сгрыз до костей, только самоедство не помогло. И потому сразу ухватился за возможность, пусть призрачную, какую только и могла предоставить неопытная Вязальщица в лице Хрийз…
