Лесной глуши неведомые тропы (СИ) - "Ядовитая Змея" (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации TXT) 📗
— Я пыталась! Да тебя разве добудишься, после гулянки-то!
— Дерьмо Создателя! — заорал он, едва обувшись, и стрелой выбежал из дома.
Я накинула телогрейку и осмелилась выйти вслед за ним — посмотреть, удалось ли выжить моим несушкам.
— А-а-а! — раненым зверем орал Тур, бегая по двору вокруг остатков кровавого волчьего пира, что совсем недавно были его верным конем. — Убью тварей! Всех убью!!!
— Да уж, наубивался… — прошептали мои губы; счастье, что Тур не слышал.
Он совсем обезумел — схватил попавшийся под руку топор и принялся крушить им все, что видел: наш ветхий забор, стойло, стены сарая, старенькую тележку, в которой я возила снедь с ярмарки…
— Перестань! — кинулась к нему. — Что ты творишь!
— Уйди, девка! — отмахнулся от меня локтем, да так, что я опять отлетела к крыльцу. — Убью!
— Стой! — крикнула я еще громче, поднимаясь. — Не надо! Если разгромишь тут все — Ворона уже не вернешь!
— Ненавижу! — орал Тур, не слыша меня и кромсая в капусту дверь сарая. — Убью!!!
Мои бедные курочки и петух — к счастью, живы! — выбежали из разрушенного сарая и горланили не хуже беснующегося Энги. Чуя неладное, бросилась к нему снова и вцепилась в рубаху на его спине.
— Остановись!
Да разве ж остановишь раненого зверя? Энги даже не заметил, как сбросил меня движением широких плеч, продолжая размахивать топором во все стороны. В ужасе увидела, как шарахнулись от него куры, да одна не успела: лезвие на излете отсекло бедняжке голову.
— Нет!!! — закричала я что есть силы и повисла на руке убийцы, сжимавшей топор. — Нет!
Он вдруг остановился, как вкопанный. Я, рыдая, сползла вниз и склонилась над все еще трепыхающимся телом моей бедной несушки.
— Нет! — голосила я, вцепившись себе в волосы. — За что?!
— Илва… — прохрипел он, шагнув ко мне на подгибающихся ногах. — Илва… прости… я не хотел…
— Хотел!!! — завизжала я и швырнула в него первой попавшейся под руку палкой. — Я просила тебя! Я просила! Ты убийца! Заче-е-ем?!
В него полетели мелкие камни, комья земли и куриный помет, но Энги так и продолжал стоять на месте, не шелохнувшись, и оторопело глядел на убитую курицу.
— Илва, прости…
— Провалился бы ты! — крикнула я, отшвырнула очередную палку в сторону и закрыла лицо руками.
Тур упал на колени рядом со мной и обнял за плечи.
— Ну Илва… Это же всего лишь курица…
— Всего лишь курица?! — зарыдала я еще громче и саданула его в плечо кулаком.
Словно камень ударила — едва руку себе не расшибла.
— Ну что ты, в самом деле? Я коня потерял, понимаешь! Коня! А ты за какой-то курицей убиваешься… Их вообще-то едят…
— Ну и подавись ею, обжора! — с обидой крикнула я и оттолкнула его от себя. — Чтоб она тебе поперек горла встала!
День, начавшийся так скверно, столь же скверно и прошел. Мы с Энги не разговаривали: я дулась на него за курицу, а он молча горевал по своему коню. Оба мы до полудня пытались справиться с разрушениями, учиненными волками и обезумевшим Туром. Я, громко причитая, прибиралась во дворе и складывала разбросанные поленья и хворост, собирала обломки сарая, стойла и забора в одну кучу у ворот. Энги, сердито сопя и ругаясь себе под нос, закопал за забором обглоданные кости своего Ворона, затем ощипал и выпотрошил мою несчастную курицу, а после принялся починять все, что разрушил.
Завтраком я его не кормила, от всей души желая ему умереть голодной смертью, но к обеду уже слегка подостыла и, глотая слезы, сварила куриный суп; остатки несушки запекла в печи. Обедали молча: я доедала вчерашнюю грибную похлебку, Энги угрюмо хлебал наваристый суп из убитой им жертвы.
Работы нам хватило до самой ночи, пока Энги не ушел в трактир, а я без сил не свалилась на постель, чтобы уснуть мертвым сном.
Глава 4. Встречи на ярмарке
Ах, твои гончие взяли мой след,
Темноглазые гончие взяли мой след,
Королевские гончие взяли мой след,
И не знать мне ни сна, ни покоя…
Твои гончие взяли мой след…
Группа «Мельница», «Королевская охота»
Не разговаривали мы до самого воскресного утра, когда, хочешь не хочешь, а пришлось идти вместе на ярмарку. Коня у Энги больше не было, от моей тележки остались одни щепки, поэтому в деревню шли налегке: Тур с седлом, конской упряжью и мешком из рогожки, в котором гремели его бесполезные доспехи, а я — с одной большой корзиной. Из головы не выходили раздумья о том, как же мы потащим все наши покупки домой.
Скрип телег, лошадиное фырканье, возбужденный галдеж покупателей, звонкие крики продавцов, ароматный дым коптилен и запах свежеиспеченных сладких булочек слегка развеяли мои грустные думы. Я с энтузиазмом принялась торговаться, постепенно наполняя корзину всякой снедью. С Энги мы разошлись в разные стороны почти сразу, не сговариваясь о встрече, однако совсем потерять его из виду мне не удавалось: его широкие плечи постоянно мозолили мне глаза то у одного прилавка, то у другого. Когда мы встретились в очередной раз у раскрытого сундука оружейника, при Энги уже не было доспехов, упряжи и седла, зато из седельной сумки торчала дуга большого деревянного лука без тетивы да пустой колчан.
— Вот, — хмуро сунул он мне в руку серебреник, — если надо, купи себе каких-нибудь тряпок или обувку на зиму.
Серебреник этот был, очевидно, извинением за курицу. Первым моим желанием было швырнуть ему монету в лицо, но перед глазами вдруг встала заветная книга о хворях, и я приняла его подарок. Обувь моя еще одну зиму переживет, а тряпок мне много не надо — куда их носить? В сарай к курам? А вот к тележке старьевщика стоило бы заглянуть…
— Илва! — услышала я за спиной звонкий голос.
— Мира! — обрадовалась я и обняла подругу.
Краем глаза заметила, как вытянулось от изумления лицо Энги — ведьма на глазах у всех обнимается со шлюхой.
— Посмотри, какую красоту нашла! — защебетала Мира и достала из своей корзины ворох ярко-синего льна.
Платье и правда слепило глаза своей красотой. Мира приложила его к груди и весело покружилась, придерживая юбку рукой — насколько я смогла заметить, красуясь не столько передо мной, сколько перед Туром, который не знал, куда девать глаза.
— Красивое?
— Как у принцессы, — подтвердила я.
Тур сглотнул и сделал вид, что живо интересуется скарбом проходящего мимо скобянщика.
— О, привет, Энги! — воскликнула Мира, будто только сейчас его заметила. — Как поживаешь?
— Лучше не бывает, — буркнул он, стараясь смотреть куда угодно, только не на Миру. От моего взгляда не ускользнуло то, как зарделись его скулы, с которых уже начали сходить следы побоев. — Коня вот лишился.
— Ой, как жаль! — запричитала Мира, притворно вздыхая. — Такая славная была лошадка, я думала, ты меня на ней покатаешь. Приходи ко мне вечером — может, покатаешь на чем-нибудь другом? — лукаво подмигнула она.
Энги воровато оглянулся, пылая, как кузнечная жаровня.
— Э-э-э… приду… как-нибудь… потом…
— Да ты не тушуйся. Можешь и без денег приходить, если поиздержался, для тебя мне ничего не жалко! — рассыпалась в любезностях Мира.
— Э-э-э… я сейчас… прикупить кое-что надо, — прохрипел Тур и попытался скрыться за тощей спиной горластого старьевщика, очень кстати проходящего мимо.
— Чего это он? — удивилась моя распутная подруга. — Стесняется, что ли?
— Мира, — укоризненно покачала я головой, — ну сама подумай. Может, ему неловко на людях с продажной-то женщиной…
Она обиженно надула губы.
— Подумаешь! Сам, что ли, королевич? — буркнула сердито. — Как по ночам ко мне бегать — так они все один вперед другого, а как при свете дня доброе слово сказать, так носы воротят, будто я им в жаркое нагадила!
— А с чего это ты забесплатно его ублажать решила? — полюбопытствовала я, ощутив вдруг какой-то нехороший укол между лопаток.
— Тебе-то что? — ее лицо мгновенно преобразилось: из сердитого вновь стало лукавым.
