Долгие раздумья - Уорнер Элла (мир книг .TXT) 📗
Дикси посмотрела на крепкий торс Феликса, на ногу, попирающую камень бордюра. Сильные икры рельефно обрисовывала дорогая шерстяная ткань брюк. Дикси представила, какая мужская сила кроется в этом теле. Ей захотелось посмотреть на обнаженного Феликса и чтобы он возбудился от страсти к ней…
Вот так рассыпаются в пыль наши фантазии и мечты, грустно подумала она, и минутное вожделение сменилось привычным разочарованием, давно знакомой болью, которую Феликс всегда вызывал в ней.
Расскажи я ему правду — он сразу откажется от идеи жениться на мне, подумала Дикси. Даже если он любил бы меня, все равно отказался бы! Ну и пусть выбирает невесту среди моих сестер, надо рубить одним махом.
— Мой ответ — нет, Феликс! — сказала она, глядя на него в упор. — Я не выйду за тебя замуж!
Давая понять, что разговор окончен, Дикси поднялась и, повернувшись к Феликсу спиной, пошла прочь. Она быстро прошла к нижней террасе, ей хотелось уйти подальше от дома и от семьи, на воссоединение с которой она еще пару дней назад уповала.
Феликс Дебнем догнал ее.
— Почему «нет»?
— Отстань от меня! Все! У тебя богатый выбор: целых четыре сестры, не считая мамаши!
— Я не хочу никого, кроме тебя. Дикси упрямо не останавливалась и быстро-быстро шла по обсаженной розами тропинке, ведущей к крохотному летнему домику, расположенному в дальнем углу сада. Она слышала, что Феликс не отстает, и подумала, что ей, несмотря ни на что, приятно слышать его шаги за спиной. При этом Дикси страстно желала, чтобы он оставил ее одну.
И надо же Феликсу было выбрать именно ее! Взял бы с лету одну из блондиночек-сестричек с харлендовской кровью. Дайана, Селина, Минерва, Харриетт хорошенькие барышни с очаровательными именами.
Желание высказать все начистоту стало непреодолимым. Дикси остановилась у летнего домика.
— Знаешь, Феликс, не все люди на земле получают то, на что надеются.
— Ты можешь рассчитывать на все, Дикси.
— Нет, Феликс! Ты, может быть, и в состоянии дать мне все. Но не я. Я, я не могу!
Он подошел к ней так близко, что его дыхание смешивалось с дыханием Дикси.
— Потому что ты — не дочь Максимилиана Харленда?
Она была потрясена.
— Так ты знаешь?!
Слова сами собой сорвались с губ Дикси. Феликс догадался или подталкивает меня к признанию? Но ведь его предложение не имело никакого смысла, если он знал тайну семьи Харленд.
— Я понял это с первой встречи с тобой, Дикси. Ты не принадлежала Максимилиану ни физически, ни духовно, ни эмоционально. Никаких уз, никакой связи. Ничего. Максимилиан подтвердил мою догадку, когда ты сбежала из дому, а я предложил нанять детектива, чтобы найти тебя. «Она ребенок моей жены, а не мой», — вот что он сказал мне тогда. Сказал в сердцах, потом потребовал с меня клятвы, что я буду помалкивать. Еще бы! Он ведь был гордец, наш Максимилиан! Как он мог допустить, чтобы кто-то посторонний прознал о его позоре! — Голос Феликса вводил Дикси в гипнотический транс, так спокойно, властно и самоуверенно он звучал. — Юридически, Дикси, ты по-прежнему его дочь.
— Нет, — потерянно отозвалась она, — он лишил меня наследства, когда я сбежала.
— Он не обеспечил тебя по завещанию, но нигде нет упоминания о том, что ты неродная дочь Максимилиана Харленда. Я могу жениться на тебе в полном соответствии с его условиями.
Дикси возразила, впрочем, почти бессознательно:
— Мать назовет имя моего настоящего отца.
Жестокая усмешка исказила черты Феликса.
— Это не в интересах Фредерики.
— А почему ты думаешь, что мой настоящий отец не объявится, когда поймет, что пахнет большими деньгами?
Феликс понимающе и с явной симпатией посмотрел на Дикси.
— Исключено. Твоя мать оплатила всей его семейке проезд до Испании и снабдила кругленькой суммой на обустройство на родине. По дате отъезда можно понять, что он даже не подозревает о твоем рождении.
Дикси даже растерялась.
— Испания?
— Так ты не знала, что он испанец? Дикси покачала головой, но ничего не сказала. В ту ужасную ночь, когда мать рассказала ей, что Максимилиан не ее отец, она почему-то отказалась назвать Дикси подлинного отца. Так что, получается, правду о своем рождении Дикси узнала от Феликса.
Максимилиан всю жизнь ссорился с женой больше из-за финансовых разногласий, чем из-за супружеской неверности, благодаря которой Дикси пришла в этот мир. Во время одной из ссор Дикси собрала свои вещи и сбежала из дому.
Значит, я наполовину испанка… — подумала Дикси. Хорошо. Это объясняет и цвет волос, и темный влажный блеск глаз… А горячий, должно быть, любовник достался матери! Интересно, как она объяснила Максимилиану появление на свет чернявенькой девочки?
— Твой отец работал у Максимилиана шофером, — добавил Феликс.
Невероятно! Мать Дикси считалась светской львицей, и Дикси привыкла думать о ней как о снобе до мозга костей. Как же гордая, неприступная, блестящая Фредерика Харленд могла опуститься до подобного мезальянса?
— У него было четыре сына, Дикси, — словно прочитав ее мысли, объяснил Феликс.
Да, в логике мамочке тоже не откажешь! — восхитилась Дикси. Она выбирала себе любовника как завзятый генетик! Она надеялась на сына! И еще, безусловно, рассчитывала, что ребенок пойдет в нее. А Дикси, мало того что посмела родиться девочкой, так еще и унаследовала больше испанской крови, чем англосаксонской. И вот теперь, всякий раз попадаясь ей на глаза, своим видом напоминает матери одновременно и о мезальянсе, и о крушении всех надежд.
— Как ты узнал, Феликс?
— Я счел своим долгом узнать обо всем, что касается тебя.
— Но почему? Опасался за свои планы?
— Когда я добывал весь ворох информации о тебе, не было еще никаких планов. Я предпринял это маленькое расследование шесть лет назад.
Дикси тут же припомнила, что условия завещания огласили только сегодня.
— Тогда зачем ты затеял этот детектив? — спросила она.
Его лицо внезапно стало мягким и даже беззащитным.
— Я подумал, что однажды тебе захочется узнать, кто же был твоим отцом…
— Ты просто сделал это для меня? — Дикси недоверчиво покачала головой. — Трудно поверить в подобный альтруизм человека, привыкшего просчитывать каждый свой чих!
— У нас гораздо больше общего, чем ты думаешь… Я тоже не сын человека, чью фамилию ношу. Но я узнал о своем настоящем отце довольно рано.
Откровенность Феликса ошарашила Дикси. Она ни разу не натыкалась даже на мимолетную тень сплетни, связанной с происхождением Феликса. Вот еще один фамильный секрет. Путник на дороге… Так, кажется, он сказал? Похоже, что дороги у них и впрямь похожи.
— Кто знает, хочешь ли ты знать имя своего отца… продолжал он и, дождавшись утвердительного кивка, произнес: — Антонио Санчес. Его семья живет в Барселоне. Я могу дать тебе адрес, если у тебя появится желание его навестить.
Санчес… Феликс прав, имя лучше неизвестности.
— А как ты… как ты узнал имя своего настоящего отца? Ты нашел его?
— Да. Он был женат. И не знал, что я его сын, а я так и не сказал ему об этом.
Антонио… Ему заплатили, и он безропотно уехал вместе со всей семьей…
— Не думаю, Феликс, что мне нужно навещать мистера Санчеса. Но все равно спасибо!
Он кивнул, ему тоже хорошо было известно, как больно незаконнорожденному ребенку.
— Я могла бы и не вернуться сюда… — задумчиво сказала Дикси, — твои изыскания оказались бы тогда бесполезными, Феликс…
Он отрицательно покачал головой.
— Всякое знание полезно, всякую информацию можно использовать минимум против трех человек…
Дикси поняла, что минутная слабость миновала и перед ней прежний циник.
— Да-да, — ехидно подхватила она, знание — сила!
— А ты все равно вернулась бы домой! — убежденно продолжал Феликс. — Вернулась бы, поняв, что уже встала на ноги, что готова…
— По счастливому для тебя стечению обстоятельств, это случилось сейчас. Теперь можно не делать предложение одной из моих сестер.
