Дочь Лебедя - Бак Джоанна (книги регистрация онлайн txt) 📗
— Ты закончила? — спрашивает Бен из-под подушки.
— Ты же слышал, что я положила трубку.
— Ты разбудила меня, — бормочет он. — Сколько сейчас времени? Середина ночи. Почему он звонит в это время?
— Он перепутал время. Пожалуйста, не надо. Он стареет. — Бедный Джекоб. Как ему, должно быть, одиноко.
— Я тоже старею, а люди не дают мне спать, — откликается Бен. Флоренс уже не может заснуть.
Она не виделась с Сильви пятнадцать лет.
Флоренс все время ловила себя на мысли о Сильви. Ей кажется, она видит ее на Мэдисон-авеню, со светлыми волосами, в меховом пальто и коричневых ботинках. Несколько кварталов она идет за незнакомой женщиной, затем обгоняет ее и заглядывает ей в лицо — нет, не Сильви. Она боится встретиться с ней и в то же время не может дождаться ее звонка. Она решает сама позвонить отцу и узнать номер Сильви. Ей хочется узнать, какой стала Сильви. Но она ассоциируется у нее с неудачами, и Флоренс чувствует, что если увидит Сильви, то все, что она построила, мигом развалится: ее относительно спокойная жизнь, Бен… Земля разверзнется, и на этот раз гореть ей в огне.
Однажды, когда она пришла из магазина, Бен сказал:
— Звонила Сильви.
Флоренс не отвечает. Он кладет перед ней листок бумаги. Она ставит на него тарелку. Позже, вечером, он спросил:
— И все же, кто такая Сильви?
— Некто, кого я не хочу видеть, — отвечает она.
Позже он уходит и проводит вечер с Сэмом.
— Ей будет полезно встретиться со старыми друзьями, — произносит Сэм в середине разговора.
Когда Бен возвращается домой, Флоренс еще не спит, читает книгу о Вене. Он смотрит на обложку.
— Я не знал, что тебе это интересно.
— Есть много вещей, которые меня интересуют, но ты об этом не знаешь, — отвечает она.
Потеплело. За окном их гостиной на деревьях набухли почки.
Однажды она переходила улицу. Стоя на перекрестке в ожидании, когда загорится зеленый свет, Флоренс почувствовала, что на нее кто-то смотрит. Она обернулась. На нее из машины смотрел мужчина. Флоренс почувствовала состояние, которое было ей хорошо знакомо, но которое она не могла определить словами. На светофоре зажегся красный свет, и машина уехала.
Сильви позвонила снова. Флоренс покорилась обстоятельствам и взяла трубку из рук Бена.
— Ты думаешь, мы узнаем друг друга? — спросила Сильви.
— Надеюсь, — отозвалась Флоренс. Они договорились встретиться за ленчем.
— Прошу прощения, что не позвонила раньше, но я подыскивала квартиру, встречалась с декораторами и была страшно занята. Ну и жизнь здесь! Как вы выдерживаете этот темп?
— Справляемся, — ответила Флоренс. — Где вы жили все эти годы?
— Монте Карло, Женева, в основном. Итак, до завтра. Я заказала в «Ларнак» столик на час дня. До скорого свидания.
«Ларнак» — первое французское слово, которое употребила Сильви. Флоренс не имела никакого представления о том, где это заведение, и справилась в телефонной книге. Там такого не было. Она пошла к Бену и сказала:
— Человек, которого я не видела пятнадцать лет и которого не хотела видеть, только что пригласил меня на ленч в ресторан, которого не существует.
— Позвони в справочную, — советует он.
Это новый ресторан на Шестнадцатой улице. Как случилось, что Сильви так хорошо со всем здесь знакома, удивлялась Флоренс. Она натягивала через голову один из свитеров Бена, как вдруг остановилась. Может быть, ей вообще лучше не ходить? Другой мир ее раздражал.
Сильви сидит на своем месте в зале, которое стало постоянным за те три недели, что она живет в Нью-Йорке. Ресторан обслуживается молодыми итальянцами и часто посещается ими же, только немного постарше. Она в лисьем манто; Сильви не холодно, но манто она не снимает. Ее светлые волосы разбросаны по меху, дополняя гамму цветов, и мужчинам кажется, что они видят сон. Они ей так и говорят. Темные очки в красной оправе, такого же цвета губная помада, в ушах изумрудные серьги в золотой оправе. Тяжелая золотая цепь с кулоном из сапфира. Золотые часы с золотым браслетом. Платье из светло-бежевого кашемира. Цвета притягивают взгляды: красный, голубой, зеленый, золотистый. Она ни на кого не смотрит. Нет нужды обращать внимание на незнакомцев.
Она часто пудрит нос, так как беспокоится, чтобы он не блестел. Осторожность никогда не помешает в отношении того, что могут заметить люди. Для Сильви тридцать пять лет — трагедия, а это уже не за горами. Она беспрестанно смотрится в зеркало и поправляет прическу. Когда-то Сильви была девушкой и хотела многого достичь, а теперь она уже всего добилась. Пятнадцать лет с Марком — чудо! Никогда не уходит мужчина, всегда женщина, и у нее было достаточно развито чувство здравого смысла, чтобы всегда помнить об этом. Она оставалась рядом с Марком, невзирая на свои любовные увлечения. Потому что, как внушала ей мать и продолжает внушать до сих пор, после двадцати пяти все лучшие мужчины уже разобраны…
Она в нетерпении смотрит на часы. Флоренс опаздывает. Раньше с ней этого никогда не случалось, она не такой человек. Не такой?.. Или казалась не такой? Сильви раздражена. Она оказывает Флоренс любезность, пытаясь поддерживать с ней отношения, когда в том нет особой нужды. Если она никогда не звонила, то это было не от недостатка преданности, а от усталости, которая возникала после каждой попытки общения. Тот факт, что она разыскала Флоренс в Нью-Йорке, убеждал Сильви в том, какой она замечательный человек.
Час тридцать.
— Сильви, — вдруг слышит она свое имя, произнесенное на французский манер.
Перед ней стоит высокая женщина в мужском пальто. С ненакрашенным лицом и коротко остриженными волосами. Она уже и забыла, что Флоренс такая высокая. И прежде чем поздороваться, прежде чем протянуть руки своей старой подруге, она видит, что Флоренс выглядит на десять лет моложе, чем она, как будто время не коснулось ее.
— Ах, какими молодыми мы были, — говорит Сильви, когда Флоренс садится.
Это как будто еще одна стена между прошлым и настоящим, подчеркивающая разницу между ними.
— Я не пью, — говорит Флоренс, когда официант спрашивает, какое вино она желает.
— После белого вина за ленчем вторая половина дня проходит как во сне, — говорит Сильви.
— Мне не нравится то, что происходит со мной после вина, — говорит Флоренс. Она заказывает pate и спагетти с мясным соусом. Сильви советует ей попробовать карпаччио. Флоренс не знает, что это такое, и она объясняет ей, что это тоненькие кусочки недожаренной говядины.
— Не думаю, что мне это понравилось бы, — возражает Флоренс, — я хочу спагетти.
Сильви отмечает плохо обработанные ногти с запекшейся кровью в уголках, потертый край мужского свитера и великолепную атласную кожу. Руки Флоренс, когда она держит меню, слегка дрожат. Сильви нарочно роняет свою сумку, так что все содержимое вываливается на пол: бумажник, записная книжка, квитанция из прачечной, очки в футляре, ключи отеля, коробочка с аспирином, губная помада, расчески и пудра. Флоренс опускается на колени, чтобы все собрать.
— Вот, — говорит она, складывая вещи на стол своими изящными руками.
— Прошу прощения, — отзывается Сильви, как будто они незнакомы.
Флоренс все еще держит в руках образчики шелка, которые выпали из сумки Сильви, и вдруг замечает, что ногти на ее руках не обработаны. Флоренс быстро кладет образцы на стол.
— Ты замечательно выглядишь, — говорит Сильви.
— Ты тоже, — сдержанно отвечает Флоренс. — Мех, бриллианты, ты просто гранд-дама.
— Это все появляется не сразу, — замечает Сильви.
Она смотрит на Флоренс, чтобы сделать ей комплимент, но не находит, по какому поводу.
— Расскажи мне о себе, — просит она.
— С чего начать? — спрашивает Флоренс. — Мы переехали сюда с Беном восемь лет назад, ты его не знаешь. Он появился через несколько лет после…
