Сладкая месть - Мэтер Энн (электронные книги бесплатно TXT) 📗
Тони взглянула на него и раздраженно произнесла:
– Неужели ты серьезно полагаешь, что у твоего дяди нет других проблем, как только интересоваться какой-то девчонкой, которую ты привез сюда?
– Нет, но все же… у него есть свои причины избавиться от меня!
– Это очевидно. – Присутствие Пола утомило ее. – Уходи, Пол, ты просто раздражаешь меня. Я жалею, что согласилась на этот глупый маскарад!
Пол пошел к двери, потом оглянулся.
– Прежде чем осуждать меня, Тони, вспомни, что ты сама согласилась поехать со мной. Я не связывал тебя и не тащил силой!
– Помню и очень жалею об этом. – Тони отвернулась к стене, хотя это движение причинило ей боль. – Уходи, Пол, немедленно уходи!
После ухода Пола пришла сестра Гонсалес. Она начала хлопотать вокруг Тони, очевидно, принимая ее за важную персону. Как глубоко она заблуждается, с иронией подумала Тони, размышляя о том, что будет дальше. Что Пол скажет своей бабушке? Не сочтет ли граф необходимым каким-то образом наказать их за обман? Положение было просто ужасным, и Тони была рада, что усталость сморила ее и погрузила в сон.
Два дня спустя Тони разрешили вставать с постели. Силы быстро возвращались к ней. В конце концов, хотя девушка потеряла много крови, у нее был молодой, здоровый организм, да и постельный режим пошел ей на пользу. К тому же на ее благотворно влиял морской воздух. Тони часто сидела у открытого окна, глядя на залитый солнцем пляж, на голубое небо, и чувствовала себя почти счастливой.
За эти два дня ее часто навещала графиня, проводя в комнате Тони по несколько часов. Она, очевидно, еще ничего не знала об обмане и относилась к Тони с таким сочувствием, что девушке было очень стыдно.
Пол и Франческа больше к ней не приходили. Тони не удивляло отсутствие Франчески – в конце концов, девочка ясно дала понять, что относится к ней с неприязнью и недоверием. Но Пол-то другое дело, и его отсутствие вызывало у Тони беспокойство. Может быть, Пол использовал другую возможность, чтобы уговорить бабушку дать ему денег, и не счел нужным, поэтому навещать свою так называемую невесту.
Тони опасалась, что Пол мог пренебречь ее предупреждением и продолжает вести себя, как ни в чем, ни бывало. Может быть, он решил, что дядя ничего не расскажет бабушке, не станет расстраивать ее. Предположение, что Пол сделал ставку именно на это, вызывало у Тони отвращение. Девушке хотелось как можно дальше оказаться от этого замка. Каждый раз, когда открывалась дверь, она ждала, что появится граф и обрушит на нее свой ужасный гнев.
С момента несчастного случая прошло уже четыре дня, когда в ее комнате наконец-то появился граф. Тони в голубом стеганом халатике сидела у окна своей комнаты. Платиновые волосы легкой волной рассыпались по плечам девушки.
Дверь в комнату еще не отворилась, но по звуку шагов в коридоре Тони уже знала, кто за этой дверью находится. Девушка почувствовала знакомое волнение, которое всегда ощущала в присутствии графа. На этот раз он постучал, прежде чем войти, но она не успела ничего ответить, как граф уже появился на пороге.
Тони посмотрела на него. Безукоризненно причесанный, в светло-бежевом костюме, граф выглядел истинным аристократом, что, безусловно, и отвечало действительности. Тони стало немного не по себе, когда он приблизился к ней.
– Ну что же, сеньорита, – сказал он, пристально разглядывая девушку, – вы выглядите уже гораздо лучше.
Тони смутилась.
– О, да, сеньор, мне… гораздо лучше!
– Рад это слышать.
Она недоверчиво посмотрела на него.
– В самом деле?
Легкая улыбка тронула губы графа.
– Конечно, сеньорита. Можете не сомневаться.
Тони опустила голову, чувствуя, что с ней происходит что-то странное, как и всегда в его присутствии. Она не могла понять, явилось ли это результатом болезни или нет, но девушку внезапно бросило в жар, и она не смогла поднять на него свои глаза.
Граф стоял, прислонившись к окну и внимательно разглядывая ее. Тони поежилась и, взглянув на графа, с вызовом произнесла:
– Не смотрите на меня так!
– Вы не хотите, чтобы я смотрел на вас, сеньорита?
– Не хочу. Тем более, таким образом!
– Объясните, сеньорита.
Тони покраснела.
– Вы понимаете, что я имею в виду, сеньор. Пожалуйста, скажите, зачем вы пришли, и уходите.
– Но мне нравится смотреть на вас, сеньорита. В конце концов, ваше смущение лишь подтверждает вашу вину. Бедная сеньорита Морли, вы не думали, что вас разоблачат – и так скоро!
Тони сжала кулаки.
– Вы ведете себя бестактно, сеньор! – Она передернула плечами. – Вы не стали бы говорить со мной в таком тоне, будь здесь ваша мать… или Пол!
– Вы правы, – кивнул он в знак согласия. – Но их здесь нет, и я свободно могу говорить все, что захочу, такой женщине… как вы!
Тони встала; у нее задрожали ноги.
– Что вы имеете в виду? Что значит «такая женщина, как я»?
– Я уже давно весьма невысокого мнения о женщинах, сеньорита, и ваша с Полом афера лишь подтвердила мое мнение. Очень немногие женщины, сеньорита, заслуживают доверия мужчины. – Шрам на щеке стал особенно заметен, и Тони в который раз подумала о его происхождении.
Девушка взяла себя в руки и решительно ответила:
– Сеньор, ваше мнение обо мне не имеет значения!
– Вы ошибаетесь, сеньорита. Оно очень важно… во многих отношениях. Нравственность женщины всегда важна!
– Мой Бог! – Тони недоуменно покачала головой. – Что я такого сделала? Выдала себя за невесту Пола, вот и все. Я же не соблазняла его!
Граф грубо схватил ее за плечи и встряхнул.
– Я скажу вам, сеньорита, что вы сделали. Вы пытались соблазнить мужа моей знакомой – Мигеля де Калье!
Граф отпустил Тони, и она почти упала на стул.
– Вы… вы сошли с ума, – едва вымолвила она. – Я не делала этого! – Тони безнадежно пожала плечами. – Ваша знакомая поверила тому, чему ей удобно было верить! Но это неправда!
Граф недоверчиво посмотрел на нее.
– Вы хотите сказать, что Мигель сам приставал к вам? Что он забыл о своей жене Эстелле ради гувернантки?
– Да. Именно это он и сделал! – У Тони кровь отхлынула от лица.
Граф надменно вскинул голову.
– О, сеньорита, неужели вы принимаете меня за идиота? Неужели я кажусь таким доверчивым? Нет, сеньорита, вы ошибаетесь, я не таков. Мигель богат. И женщина вроде вас не стала бы отвергать его ухаживания, если он обратил на нее внимание!
Тони была возмущена до глубины души.
– Как вы смеете!
– Вы еще узнаете, сеньорита, что я способен на многое! – Сильные пальцы графа сомкнулись на ее запястье, и он притянул девушку к себе. Тони пыталась освободиться, но все-таки оказалась прижатой к его мускулистому телу. С Тони стали происходить странные для – нее вещи: пульс участился, дыхание стало прерывистым. Она почувствовала гладкий дорогой материал костюма, ощутила слабый запах лосьона и тепло мужского тела. Пальцы графа, сжимавшие ее руку, причиняли боль, но Тони больше всего волновали его губы. Они были от нее всего в нескольких дюймах, и на этих губах играла насмешливая улыбка. Темные глаза графа смотрели с презрением. – Ну, как, сеньорита, – произнес он, – что вы теперь скажете?
Тони почувствовала, что у нее разболелась голова, и почти одновременно заметила, как граф резко изменил свое поведение. Сначала он явно издевался над тщетными попытками девушки освободиться, но потом в глубине его глаз появилось какое-то странное выражение, и он крепко прижал ее к себе. С минуту граф смотрел на нее так, что у нее замерло сердце, а потом с глухим восклицанием наклонил голову, и Тони ощутила обжигающее прикосновение его рта, заставившее раскрыться ее губы.
Это была ласка, которой Тони раньше не знала. Она думала, что знает о поцелуях почти все, но тут поняла, как глубоко заблуждалась. В его поцелуе была сила, которая пробудила в Тони неодолимое желание, и она почувствовала, как теряет контроль над собой. Вместо того чтобы сопротивляться, ей вдруг захотелось обнять его за шею и позволить ему делать с собой все что угодно. Исчез надменный, сдержанный граф делла Мария Эстрада, вместо него возник необыкновенно сексуальный мужчина с необузданными желаниями и страстями, требовавшими немедленного утоления. И когда Тони уже почти забыла обо всем – о том, где она находится, о своей неприязни к этому человеку, и главное, о его презрительном отношении к ней самой, граф вдруг резко оттолкнул девушку от себя, и язвительная усмешка тронула его губы.
