Соблазнительная цветочница - Грэхем Линн (книги онлайн без регистрации полностью txt) 📗
Вернувшись в спальню, Джемайма забралась в постель, включила телевизор и нашла какой-то музыкальный канал.
Она не знала, как много времени прошло, когда се разбудил какой-то звук. Приподнявшись на локте, она тряхнула головой и моргнула — Алехандро щелкнул пультом и выключил телевизор. Ночник все еще горел.
— Должно быть, я заснула, — сонно пробормотала она, думая, что его разбудили звуки телевизора.
Он был в расстегнутых джинсах и босиком. Черпая дорожка волос, спускаясь по животу, исчезала внизу… Ее вдруг бросило в жар.
— Я буду спать сегодня здесь, — сообщил он с холодной враждебностью, словно ожидая, что она будет с ним спорить.
Джемайма была поражена. Судя по часам на прикроватном столике, было уже три утра. Когда он снял джинсы, ее губы удивленно приоткрылись. Под джинсами, как выяснилось, не было ничего, кроме великолепной эрекции. На этот факт просто нельзя было не обратить внимания. Сладкое тающее чувство разлилось по ее телу. План с отдельными спальнями не выдержал и нескольких часов.
— Я, наверное, слишком устал для этого, querida, — хрипло пробормотал Алехандро, устраиваясь рядом с ней, — но я просто не могу заснуть — так тебя хочу.
Джемайма легла на спину, как Клеопатра на церемониальной лодке, готовая принимать восхищенные взгляды. Их глаза встретились, и он прижался к ее губам с такой необузданностью, что желание пронзило ее словно стрела. Она сомкнула пальцы вокруг него — он выдохнул с горловым звуком и замер, пока она ласкала нежную кожу вокруг твердого как сталь мужского естества. С ошеломившей ее горячностью он стянул с Джемаймы ночную рубашку. Его руки нашли ее мягкие округлости, потом припухшую плоть между бедрами. Все ее ощущения были обострены, ее тело словно обезумело от пульсирующего в нем жара.
— Я не могу больше ждать, — пробормотал Алехандро, осыпая ее поцелуями и заставляя желать большего.
У нее мелькнула смутная мысль, что, если он снова смог заставить вспыхнуть ее желание, значит, баланс сил уже не на ее стороне. Он повернул Джемайму на спину и вошел в ее теплую глубину, наполняя могучей силой, перед которой невозможно было устоять. Пьянящее возбуждение охватило ее тело, когда он потер пальцами ее затвердевшие соски. Он все ускорял и ускорял ритм, пока сладкая боль и жар не соединились в одну всепоглощающую волну…
А затем Алехандро поцеловал ее в щеку и зажег свет.
— Никто никогда не давал мне такого наслаждения, querida.
И сразу Джемайма словно перенеслась из состояния приятной расслабленности в состояние болезненной неуверенности. Ничего не изменилось. Секс — это все, что ему было нужно. Он никогда не любил ее, и она знала, что она не та жена, которая ему нужна. Тем не менее он женился на ней. Этого она не понимала…
И в то же время Джемайма не могла привести пример любви к себе со стороны родителей. Ее мать могла бы относиться к дочери гораздо лучше, если бы Джемайма была мальчиком, которого та так мечтала родить, чтобы порадовать своего мужа. Отец тоже не любил Джемайму и даже не считал нужным притворяться. Потом, конечно, у нее были знакомые мальчики, но ничего серьезного — до Алехандро, который так поразил ее, что она до сих пор чувствовала боль от его потери.
Джемайма без сна долго лежала в темноте, успокоенная близостью мужа. Если даже только секс удерживал его с ней, то это ведь лучше, чем ничего, верно? Она не могла уйти от него еще раз, чтобы опять причинить себе такую боль. Нет, она больше не любила его! С этим было покончено. Когда-то она думала, что удовольствие, которое получал Марко от ее компании, заставит и Алехандро по-новому увидеть ее.
Вместо этого Алехандро решил, что их отношения с Марком основаны на сексе. Поскольку это было единственным, что его самого привязывало к ней…
Подавив вздох сожаления о своем безрадостном прошлом, Джемайма наконец заснула…
Глава 7
Проснулась она от легкого позвякивания фарфора и шороха раздвигающихся штор. Солнечный свет золотым душем хлынул на ее постель. Легкая скованность и боль напомнили ей, как она встретила рассвет. Ничего удивительного, что она спала мертвым сном и даже не заметила, когда встал Алехандро.
Джемайма посмотрела на часы — половина первого! Горничная поставила поднос с чаем на прикроватный столик, положила на кровать халат и спросила, где госпожа будет завтракать — рядом в комнате или на террасе? Зная, что на ней ничего нет, — ее ночная рубашка так и осталась валяться на полу, куда швырнул ее Алехандро, — Джемайма под простыней натянула на себя халат.
— Спасибо, я поем на террасе, — ответила она, вставая и надевая тапочки.
Следом за горничной Джемайма вышла из комнаты и начала подниматься по узкой винтовой лестнице. Когда-то это было ее самым любимым местом — здесь можно было хоть ненадолго укрыться от любопытных глаз. На террасе она почувствовала, как нагретый камень отдает ей свое тепло. Перед ней открывался изумительный вид на долину, простирающуюся далеко на восток, туда, где виднелись снежные шапки Сьерра-Маунтэнс.
Снизу донесся детский смех. Подойдя к краю террасы, Джемайма увидела на зеленой лужайке две крохотные фигурки. Должно быть, это Альфи играл в мяч с Пласидой. Ну и мамашей она показала себя в первый же день! Твердо решив провести остаток дня с сыном, Джемайма села за стол и принялась за еду. Она и в самом деле проголодалась и с аппетитом съела весь завтрак. Потом вернулась в свою комнату и достала из чемодана зеленую майку и белые бриджи, чтобы надеть их после душа.
С завивающимися в мокрые кольца волосами Джемайма спускалась по главной лестнице, когда услышала женские голоса. Да и как не услышать — голоса звучали на пределе их громкости, дополненные контрапунктом мужского баса. Они доносились из большой комнаты на первом этаже. Рядом, подслушивая, стояли двое слуг, явно довольные неожиданным развлечением. В следующий момент дверь распахнулась и из комнаты с горящим лицом вылетела Беатрис. Слуги тут же поспешили исчезнуть.
— Что происходит? — спросила ее Джемайма.
— Мама очень обиделась на Алехандро, — смущенно пробормотала Беатрис.
— О… — Подавив любопытство и не считая нужным вмешиваться в семейные дела, Джемайма прошла мимо двери. — Я собиралась пойти поиграть с Альфи.
Желая избежать продолжения семейной сцены, Беатрис с радостью присоединилась к ней.
— Алехандро попросил маму переехать в наш дом в поместье, — заявила Беатрис.
Ошеломленная этой новостью, Джемайма даже остановилась:
— В самом деле?
— Ее вещи уже начали упаковывать. Мама просто в шоке. Я никогда еще не видела, чтобы Алехандро был так непреклонен. Но до тех пор, пока в доме не будет все готово, ей придется пожить в отеле.
— Теперь я понимаю, из-за чего весь этот крик… — Джемайме не хотелось притворяться, что она испытывает сожаление, и все же ее поразило столь скорое развитие событий.
— Я буду скучать по своему племяннику, — призналась Беатрис.
— Но разве ты тоже уезжаешь? — удивилась Джемайма.
— Мама хочет, чтобы я поехала с ней.
— Но я этого не хочу! И уверена, Алехандро тоже не хочет. — Джемайма знала, что Алехандро очень любил свою сестру и ему совсем не нравилась полная ограничений жизнь, которую ей приходилось вести рядом с матерью.
Беатрис с беспокойством заглянула ей в глаза:
— Я вам действительно не помешаю, если останусь?
— Конечно не помешаешь! Я всегда рада твоему обществу, особенно когда Алехандро надолго уезжает по своим делам.
— Не знаю… Мачеха никогда не простит мне такого предательства, — задумчиво пробормотала Беатрис, явно ошеломленная открывшейся перед ней перспективой новой жизни. — Я не уверена, что смогу пойти против ее воли…
Джемайма нахмурилась:
— Ты сказала… мачеха? Разве донья Гортензия твоя мачеха? Или мне послышалось?
Беатрис сдвинула брови.
— А ты разве не знала? — спросила она. Ее мысли были заняты решением, которое ей предстояло принять. — Конечно, мы привыкли звать ее мамой. Мне было только три года, а Алехандро и месяца не исполнилось, когда наша мать умерла…
