Тайна ключа из слоновой кости - Эстрада Рита Клэй (книги онлайн полные версии txt) 📗
– Я думал, ты не вернешься, – сказал он, и глаза цвета индиго приковали ее к месту.
– Мне надо было сделать покупки, – ответила Хоуп. – Но что с вами случилось? Я думала, вы не можете спуститься с холма.
Взгляд его метнулся в сторону, однако она все же успела заметить отразившуюся там боль.
– Да, не могу, но оказывается, с этой стороны я могу приблизиться к воде. А с другой стороны могу зайти в воду на три рода. [10] Но потом я снова ударяюсь о ту же стену. – Неизъяснимо печальная улыбка появилась на его губах. – По крайней мере я теперь знаю, где могу выкупаться.
– А вы не пробовали обойти остров кругом? Вдруг где-нибудь есть дыра! – В голосе Хоуп прозвучало такое же возбуждение, какое отразилось и на ее лице.
Он покачал головой, и последние алые лучи заходящего солнца упали на его волосы.
– Бесполезно, любимая. Я не могу перебраться через верх и не могу нырнуть под эту стену. Я знаю. Я пробовал и пробовал с тех пор, как ты уплыла сегодня утром.
Она оглянулась на лодку, где громоздились ее покупки.
– Тогда помогите поднять все это на холм. У меня для вас кое-что есть.
Его брови поползли вверх.
– Для меня? Подарки?
Она рассмеялась, и чистый ясный смех разнесся над вершинами деревьев. Он и не знал, что смех этот долго заставил себя ждать – до тех пор причин смеяться не было, как не было и никого, кто мог бы разделить ее смех.
– Да, подарки, – весело ответила Хоуп, кидая ему одну из самых больших сумок. – Это поможет вам, пока…
Голос его прозвучал мягко, а взгляд казался еще мягче, когда он проговорил, сжимая в руках сумку:
– Пока я еще здесь?
– Да. – Она потянулась и взяла другую сумку, не обращая внимания на какую-то пустоту, пронзившую ее душу при этой мысли.
Она передала ему целую охапку свертков, затем взяла несколько сумок сама. Словно два друга, они зашагали по тропинке к холму. Хоуп шла позади Армана, наблюдая, как при каждом шаге ритмично сокращаются его мускулы. Для призрака он был в изумительно хорошей форме. А как мужчина выглядел просто потрясающе.
– Итак, что же это такое? – поинтересовался он, роняя свертки на землю под большим дубом.
Она застонала от облегчения, опустив и свою ношу, и начала копаться в сумках большего размера. Наконец с удовлетворенной улыбкой вытащила объемистый сверток.
– Вот!
Глаза Армана выжидательно сузились.
– И что же это за куль?
Хоуп потрогала ткань, а затем подняла взгляд на Армана, подавляя улыбку.
– Это пуховый спальный мешок. Один из лучших, что есть в продаже. – Она развязала веревку, позволив спальнику развернуться. – Видите?
Арман наклонился, пощупал материал, потом сильными умелыми руками перевернул спальник.
– Застежка-молния? Правильно? – спросил он, играя замочком молнии.
– Да, молния. Туда забираются, затем закрывают молнию, и становится тепло.
– И очень уютно?
Она усердно закивала.
– Очень.
Улыбка, которая тронула губы Армана, отразившись ямочками на щеках, наполнила все существо Хоуп теплом. Она уставилась на него, словно загипнотизированная.
– Merci bien, ma petite, [11] – мягко проговорил он, трогая пальцем ее нежную щеку, отчего словно электрический разряд пробежал по ее спине.
– Не за что. – Губы Хоуп слабо шевельнулись, отвечая ему.
Взгляд его глаз был прикован к ним, все его тело тянулось к ней.
– Какая ты милая, – пробормотал он, наклоняясь к Хоуп и ласково касаясь ее полуоткрытых губ. Поцелуй его был теплым, нежным, но и твердым. Словно подогретый бренди заструился по ее жилам, когда губы Армана сомкнулись на ее губах.
Хоуп сжала конец спальника, и пальцы схватили материю, будто желая разорвать ее. Электрические разряды пробегали по телу, заставляя ее отвечать на его поцелуй и думать только о том, как нежно ласкают его губы.
Едва Арман оторвался от нее, как Хоуп задрожала словно в ознобе, оттого что его не было больше рядом с нею. Ее глаза были полузакрыты, и видно было, как бьется пульс в маленькой ямке у основания шеи.
– Ты такая милая, что позаботилась обо мне, – проговорил он.
– Не могу же я допустить, чтобы призрак, находящийся на моем попечении, замерз до смерти. Что бы я тогда с тобой делала?
Он усмехнулся, снова расслабившись. Это показалось ей странным, но в какой-то момент она могла бы поклясться, что он был так же взволнован их поцелуем, как и она.
– Убрала бы подальше, как еду, чтобы я не испортился?
Глаза Хоуп округлились.
– Продукты! Они все еще в лодке! – Она вскочила и побежала вниз по тропинке. – И все остальное тоже!
Сейчас она даже не стала оборачиваться, чтобы посмотреть, следует ли он за ней. Ей нужно было время, чтобы разобраться в своих чувствах. Она была уверена, что оба они знали: поцелуй повлиял на них обоих больше, чем должен был.
– У меня еще есть пара «ливайсов» и рубашка для тебя! – бросила Хоуп через плечо. – Они должны быть более удобными, чем то, что на тебе сейчас надето!
– Что это такое – «ливайсы»?
– Голубые джинсы! – Хоуп рассмеялась, представив, каким станет выражение его лица, когда он увидит их.
– Мне они не нужны, – сказал Арман, подходя к ней сзади поближе, чтобы принять у нее из рук несколько сумок. Затем он снова пошел за ней вверх на холм. – У меня превосходный портной и он – единственный, кому я доверяю.
– Тебе понравится, – пообещала она – Кроме того, портного твоего здесь нет, так что придется обойтись купленными джинсами.
– Посмотрим, – ответил Арман, но по тону его голоса Хоуп поняла, что он уже принят решение.
И через двадцать мину убедилась: он был совершенно прав. Легкая фланелевая рубашка в клетку, которую она купила Арману, оказалась слишком тесной для его могучей груди. Рукава кончились почти у самых локтей. Но джинсы… С джинсами вышло еще забавнее.
Он стоял перед ней, и его красивое лицо выражало крайнюю степень отвращения.
– Я не представляю, что думают о самих себе американцы, если они носят подобную одежду, – пробормотал он, рассматривая собственные ноги.
– Если ты спустишь их немного, чтобы они держались на бедрах, а не на талии, получился лучше, – сказала Хоуп, стараясь побороть смех.
– На бедрах? – он поднял бровь. – Если я это сделаю, то ткань на derricre [12] совсем провиснет. – Он повернулся, чтобы она смогла увидеть. – И эта ткань очень грубая, очень жесткая. Это изготовлено для крестьян, работающих в полях. Разве я не прав?
– Нет, – выдохнула она, – все американцы очень любят носить эту одежду в свободное время.
Он принялся расстегивать пуговицы – ему явно не терпелось поскорее снять ненавистные джинсы.
– Я так и знал. Я знал, что у французов хватит ума не создать ничего столь отвратительного, – проговорил он, и вид его оказался куда более красноречивым.
Этого было достаточно. Хоуп согнулась от смеха пополам. И к тому времени, как она смогла перевести дыхание, он уже вернулся из-за валуна, где в уединении переоделся.
– Тебе приятно, что я испытал такое унижение, Хоуп? – Казалось, кто-то ущипнул его за кончик носа.
– Пожалуйста… – она протянула к нему руку, – попытайся понять. Все сейчас носят такую одежду, даже во Франции. Я просто не знала точный размер и не могла выбрать их так, чтобы они подошли тебе по фигуре. Я смеялась вовсе не над тобой, просто увидела нашу одежду твоими глазами, и мне это показалось очень смешно. Я не виню тебя за то, что ты не хочешь ее надевать.
Он уставился на ее руку, словно принимая какое-то важное решение. Постепенно на лице его появилась улыбка, и уже знакомое тепло охватило Хоуп.
– Мне кажется, я догадался, – сказал он. – Поскольку ты носишь такую одежду, ты хотела и мне привезти то же самое. Но, видишь ли, моя Хоуп, твоя фигура куда более… как бы это сказать… куда более гибкая, чтобы носить подобное.
