Пленники любви - Аношкина И. Н. (список книг .txt) 📗
Откинувшись на сиденье, Хэлен решила, что больше не раскроет рта до самого дома. Она не видела смысла биться головой о стену, разубеждая Уэстона в его глубоко укоренившемся заблуждении. Она не станет делать свою порядочность предметом спора, рискуя снова потерять самообладание, и с этого момента отвечала ему только тогда, когда он спрашивал ее о дороге.
Было уже восемь, когда они остановились у коттеджа. Уже слишком поздно, и вряд ли она увидит малышей, подумала девушка: в это время они обычно крепко спят в своих кроватках. Но это и к лучшему. В их присутствии никакой серьезный разговор не будет возможен.
Но дети еще не спали. Когда Хэлен вышла из машины и остановилась у калитки, поджидая Уэстона, то услышала доносившийся из дома топот маленьких ножек и пронзительный визг. Ее сердце радостно дрогнуло — увидеть малышей среди недели было все равно что получить неожиданный подарок, но оно тут же снова упало, потому, что присутствие Уэстона действовало на нее более чем угнетающе.
Не успели они пройти и половину расстояния до крыльца, как в дверях появился отец в спортивном костюме и с выражением такого неподдельно радостного удивления на лице, что даже сверхподозрительный Уэстон не мог бы усомниться в его искренности.
Днем Хэлен некоторое время колебалась, не следует ли позвонить отцу и предупредить его об их приезде, и теперь была рада, что инстинкт заставил ее отказаться от этого намерения. Если бы отец ожидал их появления, то Уэстон немедленно сделал бы вывод, что девушка успела проинструктировать своих родных и подсказала им, что необходимо говорить. Именно такого поведения Уэстон и ожидал от нее, он сам сказал ей об этом.
Хэлен постоянно ощущала присутствие Виктора, и его высокая гибкая фигура, одетая с небрежной элегантностью, постоянно маячила в поле ее зрения, а это не позволяло девушке расслабиться, даже когда отец заключил ее в объятия. Напряжение буквально сковало ей язык, так что Уэстону пришлось представиться самому, что он и сделал вполне корректно, не упоминая с ходу о своих подозрениях, которые привели его сюда.
— Виктор Уэстон. Ваша дочь и я — коллеги.
Отец тепло пожал протянутую руку, и Хэлен нервно сглотнула комок в горле. Папа слишком прямой и открытый человек, чтобы сразу распознать неискренность. Если бы он только знал, как этот тип злословит в адрес его драгоценной дочери, он счел бы себя оскорбленным до глубины души.
— А вы, видимо, сестра Хэлен? — Виктор взглянул на Элизабет, которая появилась в дверном проеме, держа близнецов на руках. Несмотря на то что волосы у Элизабет были темнее, а цвет глаз иной, фамильное сходство не вызывало сомнений. Странный, пронзительный взгляд гостя, казалось, ничуть не удивил Элизабет, так как ее улыбка осталась приветливой и радушной. Но она, разумеется, и представить себе не могла, что за мысли гнездятся в голове этого «коллеги».
— Простите за беспорядок. — Элизабет кивнула на малышей, которые энергично пытались высвободиться. — Я вернулась домой только сегодня днем, и эти маленькие разбойники слишком перевозбудились.
Билл Килгерран обнял Хэлен за плечи и приветливо улыбнулся гостю:
— Вы заехали только на минутку или останетесь ужинать? Тогда придется немного подождать, пока этих двух молодых людей уговорят наконец лечь спать.
— Я выкупаю их. — Хэлен подхватила малышей и понесла их в дом. Ей вдруг стало абсолютно безразлично, что подумает исполнительный директор «Райта и Грехема» о внезапности, с которой она подключилась к домашним хлопотам. Пусть объясняет это материнским чувством с примесью вины, если ему нравится. Наверняка он подумает именно так. Прижимая к себе племянников, девушка решила, что с нее довольно. Пускай Его Святейшество Виктор Уэстон сам примет или отклонит приглашение остаться ужинать, смотря по тому, что его больше устраивает, — ей нет до него никакого дела. Кроме того, ее отсутствие побудит его быстрее приступить к расспросам о ее характере, и ей не придется выслушивать все снова.
— Через двадцать минут я принесу молоко, — окликнула ее Элизабет. — Сыграй с ними роль строгой тети, так они тебя скорее послушают.
Даже не удостоив взглядом Уэстона, который внимательно глядел на нее, Хэлен бережно повела детей наверх. Что-что, а уж строгой с двумя очаровательными малышами ей еще никогда не удавалось быть. Купание, она знала это по опыту, обычно превращалось в настоящую бурю и девушка уже видела себя вымокшей насквозь, но зато счастливой и успокоенной, — все ее тревоги оставались внизу вместе с маниакально подозрительным Уэстоном. Ей даже не придется гадать, как далеко продвинулись его расспросы, наверняка он начнет обвинять ее в склонности подзаработать, не гнушаясь никакими средствами, в том, что она столько раз водила к себе мужчин, что не может сказать даже, кто является отцом ее малышей, и что теперь ей не терпится запустить руки в секреты его фирмы, чтобы продать их потом с наибольшей для себя выгодой, и тогда от гневного крика отца тут же обрушится крыша.
Примерно через полчаса в ванную заглянула Элизабет.
— Я оставила молоко в спальне. Как у вас тут дела?
— Замечательно, — запыхавшаяся Хэлен как раз присыпала тальком розовые тельца. Глазки у детей уже начинали слипаться.
Элизабет одобрительно кивнула и принялась помогать сестре облачать близнецов в пижамки. Затем негромко, но, судя по всему, находясь под каким-то сильным впечатлением, она сообщила:
— Этот твой друг просто потрясающий субъект. Где ты его отыскала? Но об этом позже, мне надо еще столько тебе сказать… — Она распрямилась, беря на руки Рики, а Хэлен взяла Робина, который уже засыпал. — Расскажи мне, где вы с ним познакомились и как давно встречаетесь?
— Нам предстоит работать вместе, — нехотя ответила девушка и добавила сухо; — Между нами ничего нет, и он вовсе мне не друг, так что можешь сразу же выбросить все свои фантазии из головы.
— В самом деле? Скажи это кому-нибудь другому, только не мне. Ведь ты еще ни разу не приглашала мужчин домой, чтобы познакомить нас с ними. Думаешь, я совсем дурочка?
Думаю, мысленно согласилась Хэлен, выходя за сестрой из ванной. Все, кто может представить себе, что ее способен увлечь хоть сколько-нибудь такой холодный, бесчувственный, подозрительный и отталкивающе высокомерный тип, как этот негодяй Уэстон, должны быть несомненно глупцами, если не окончательно сумасшедшими!
Но сейчас не время было вдаваться в праздные рассуждения. Девушке не терпелось задать сестре вопрос, но она выждала, пока дети выпили молоко и улеглись. Им недавно купили отдельные кроватки, и теперь три кровати — их и Элизабет — занимали большую часть комнаты. Хэлен знала, что сестра мечтает накопить денег на пристройку к коттеджу, чтобы получить лишнюю спальню вверху и еще одну комнату внизу.
— Ну и что он вам такого сказал? — спросила она небрежно, понижая голос. Робин уже крепко спал, а Рики вот-вот последует примеру брата.
— А что он нам особенного мог сказать? — Элизабет вопросительно приподняла тонкую бровь. — Мы просто беседовали. Папе он определенно понравился — с ним вообще чувствуешь себя легко, но это ты и сама знаешь. — Она улыбнулась Хэлен многозначительной улыбкой, от которой той захотелось застонать в голос. — Словом, ты нашла себе на редкость обаятельного мужчину, скромница ты этакая! Он так заинтересованно обо всем расспрашивает — о малышах, о моей будущей работе, а когда я рассказала ему, что недавно получила университетский диплом, то на него это произвело выгодное впечатление.
Она порывисто обняла Хэлен и на миг крепко прижала ее к себе.
— Я, как хорошая сестра, конечно, призналась ему, что не смогла бы ничего добиться без твоей поддержки и без папочкиной помощи тоже. Не могла же я оставить папочку в стороне!
Хэлен слабо улыбнулась. Разумеется, можно было догадаться, что Уэстон сразу возьмет быка за рога, но бросать обвинения напрямик — это не в его стиле. Он просто-напросто пустит в ход свое обаяние, которое ей, Хэлен, еще не пришлось испытать на себе, и позволит ее ничего не подозревающим родным самим говорить на всевозможные темы.
