В небесах принимают решение - Фокс Сьюзен (читать полную версию книги .txt, .fb2) 📗
Выйдя за пределы большого дома, Лиллиан услышала топот коров и лошадей. Она все ближе и ближе подходила к загонам, вокруг которых клубилось облако пыли. Вскоре она увидела конюшни. В одной из них что-то явно происходило.
Из ворот выскочил великолепный каурый жеребец, на шее у него болталась веревка. За ним бежали два ковбоя. Словно дразня их, он замер, как статуя, и стал поджидать, когда ковбой коснется конца веревки. И в ту же секунду отскочил в сторону, а веревка оказалась вне досягаемости его преследователей.
В следующее мгновение конь повернулся и помчался в ее сторону. До чего же красивое животное — поразительное зрелище! Жеребец скакал по дорожке, вдоль которой тянулась ограда, прямо к Лиллиан.
Когда он был уже близко, Лиллиан сняла стетсон, встала на пути жеребца и замахала шляпой.
Конь продолжал нестись вперед. Но только девушка решила уступить ему дорогу, как он затормозил перед ней, подняв облако пыли. От злости, что ему помешали, жеребец встал на дыбы. Лиллиан сделала вид, что его гнев нисколько ее не пугает. Возникла напряженная пауза, и жеребец опустился на передние ноги. Лиллиан спокойно подошла к нему и поймала конец веревки. Конь не стал сопротивляться, хотя опять поднялся на дыбы и пару раз дернул головой.
— Какой же ты красивый, — восторженно сказала она и засмеялась, когда огромное животное уткнулось в нее большими влажными ноздрями. — Да ты это и сам знаешь, — пробормотала она, гладя его по щеке.
Осторожно подошли ковбои, и Лиллиан спросила:
— Вы не станете возражать, если я сама отведу его?
Позади раздался рокочущий голос Рая:
— Я возражаю, но, кажется, и вам, и ему на это наплевать, будь я проклят.
Лиллиан оглянулась. Он быстро шел к ней. Глаза у него были сердитыми.
— Вы действительно умеете обращаться с лошадьми, или вам просто повезло?
Лиллиан проигнорировала его издевку и выдавила холодную улыбку:
— У нас дома есть несколько лошадей, мистер Парриш. Умение обращаться с лошадьми было обязательным элементом нашего воспитания.
Она повернулась к коню, который все еще Дрожал, и ласково потрепала его по холке. Не дожидаясь ответа Рая, она уверенно повела жеребца в стойло.
Рай пошел следом и указал ей на просторное стойло в дальнем конце конюшни. Когда она заперла за жеребцом дверцу, тот положил поверх металлической балки голову и уткнулся ей в руку, требуя внимания.
Рай стоял в нескольких метрах, и Лиллиан вдруг ощутила его близость. Воспоминания о прошлой ночи вновь нахлынули на нее. Она чувствовала себя зависимой от Рая и понимала, что это сексуальное желание. Оставаться с ним наедине становилось опасно.
— Он красивый, — заметила она и погладила жеребца по шее.
— Хлопот с ним много, — отозвался Рай.
— Он работает на ферме или его держат только на племя?
— В зависимости от времени года.
Рай явно не хотел разговаривать с ней. А она надеялась, что сумеет незаметно перейти к теме щенка. Лиллиан бросила на него быстрый взгляд и почувствовала, как начинает гореть ее лицо, когда увидела, с каким вниманием Рай ее изучает. Нервное состояние достигло апогея, и ей потребовалось время, чтобы вспомнить, зачем он ей понадобился.
Еще раз похлопав коня, она отошла от стойла, стараясь сохранять дистанцию между собой и Раем.
— Я думала о Бастере: что с ним будет?
Лицо Рая стало суровым.
— Вот как? Я-то решил, что вы пожелаете, чтобы его убрали подальше.
С изумлением и ужасом она выдавила:
— Н-нет... нет... разумеется, нет. Он вовсе не такой уж страшный. В конце концов, змея была мертвая. — Лиллиан вдруг запнулась, когда увидела, что Рай отвел взгляд, словно она действовала ему на нервы. Разглядывая его красивый профиль, она заметила, что у него дергается щека. И тихо добавила: — Любимому щенку ребенка надо дать шанс.
Он повернул к ней сверкающие глаза.
— Вам-то что до мальчика и до собаки? Неужто вы думаете, что я — бессердечный сукин сын?
Опять Рай Парриш угадал ее тайные предположения... что он действительно бесчувственный негодяй. Лиллиан боялась, что скотовод обойдется с собакой жестоко, и только поэтому решилась поговорить с ним.
— Простите, — спокойно извинилась она. — Мои соображения явно раздражают вас. — И двинулась к выходу в надежде побыстрее ускользнуть.
Его резкий окрик остановил ее:
— Я думал, что женщин вроде вас интересуют только они сами.
Лиллиан обернулась. Он стоял, глядя на нее, скрестив руки на груди, и выглядел высокомерным и властным, каким, как считала Лиллиан, и являлся на самом деле.
Его слова не только обидели ее, но и рассердили.
— Можете думать, что вам угодно. Сомневаюсь, что вы относитесь к людям, которые способны менять свое мнение.
И опять двинулась к выходу, но он снова заговорил:
— Хотите знать, что я сделаю с собакой?
Лиллиан чувствовала, что в Рае Паррише есть нечто жестокое, грубое, нечто, что заставляло не верить ни в доброту, ни в сочувствие этого человека, которые в нем, может быть, и присутствовали.
И она испуганно выпалила:
— Что?
— Как только вернусь, тут же отпущу Бастера. Ну как, Принцесса, такие действия вы одобряете?
Лиллиан смущенно смотрела на его упрямое лицо.
— И он останется у мальчика?
— Пока Джои живет у Парришей, он будет с ним. Если же осенью мальчику придется уехать к тете Дженни, Бастер останется здесь.
Лиллиан с облегчением заулыбалась, а он тем временем протянул:
— А остальное не вашего ума дело.
Улыбка замерла у нее на губах. На мгновение ей почудилось, что за каменной броней скрывается нечто человеческое. Но его последняя фраза прозвучала как угроза.
— Спасибо за информацию. — Повернувшись, она зашагала к дому.
Лиллиан, Рай и Джои молча обедали на кухне. Напряжение, возникшее между взрослыми, казалось, подействовало и на мальчика, хотя Лиллиан и пыталась пару раз заговорить с ним. Обед подходил к концу, когда они услышали, как открылась парадная дверь.
Извинившись, Джои выскочил из-за стола и помчался к кухонной двери посмотреть, кто там. И тут же резко свернул к двери, ведущей в патио. Положив руку на задвижку, он спросил Рая:
— Можно мне уйти, Рай?
Рай еле кивнул, и мальчик мгновенно выскользнул наружу.
С удивлением Лиллиан увидела, что Дови снял фартук и вышел в столовую.
Громкое «Дома кто-нибудь есть?» прокатилось по всему зданию. Рай взглянул на Лиллиан и произнес:
— Готовы, Принцесса? — Он отодвинул стул, но вставать не стал, а только крикнул: — Проверь сама.
— Привет, ковбой! — кокетливо воскликнула Ракель из прихожей. Лиллиан похолодела. Ее сестра пребывала в хорошем расположении духа — достаточно хорошем, чтобы заигрывать с братом своего жениха.
Вытирая салфеткой губы, Лиллиан ощутила такой страх, что ей захотелось исчезнуть. Бросив взгляд на Рая, она поняла, что он наблюдает за ней, и попыталась взять себя в руки. Не станет Же сестра закатывать скандал в присутствии жениха и Рая. Правда, пара колкостей из уст Ракель могут быть пострашнее скандала.
Лиллиан приготовилась к худшему, ведь Ракель ведет себя всегда так, как ей вздумается. Она приготовила дежурную улыбку, когда в кухню вошла сестра.
Ракель Ренард была красавицей с рыжими волосами, фарфоровой кожей и сияющими, подобно драгоценным камням, голубыми глазами. За время, проведенное в Техасе, она стала еще краше. Ракель была из тех женщин, которые гордятся своей красотой, и не только одевалась так, чтобы привлечь к себе внимание, но и вела себя соответствующе.
Сделав несколько шагов, Ракель наконец заметила сестру.
— Лиллиан! — И замерла на месте. Изумление на ее красивом лице внезапно сменилось яростью. — Что ты тут делаешь?
Лиллиан удалось сохранить улыбку.
— Приехала познакомиться с твоим женихом.
— Врешь!
От злости, прозвучавшей в голосе Ракель, у Лиллиан заболело сердце, но прежде, чем она успела покачать головой, Ракель успокоилась. С холодной улыбкой она произнесла:
