Роузлинд (Хмельная мечта) - Джеллис Роберта (книги хорошего качества .txt) 📗
– Клянусь тебе!– закричала она, но замолчала. Саймон смеялся.
– Побереги голос, – спокойно сказал он.– Вот тебе одно из преимуществ выйти замуж за старого мужчину. Неужели ты думаешь, что я усомнился в твоей девственности и что я не вижу: это твоя первая ночь с мужчиной? Даже если не было и капли крови, я знаю, что ты невинна. С девушками такое бывает. Зато я знаю много женщин, которые, будучи уже не девственницами, применяют уловки, когда они заливаются кровью, убеждая каждого нового любовника в своей невинности.
– Слава Богу, – вздохнула Элинор, но снова нахмурилась.– Я рада, что ты веришь мне. Но что скажут король, королева и все остальные?
– Тьфу, – начал Саймон, затем пожал плечами.
Конечно, при дворе могут быть пересуды и разговоры, но, если он сам не заявит о том, что его жена не была девственницей, никто не имеет права заявлять об этом. Но почему Элинор и он должны беспокоиться об этой ерунде? Саймон подошел к столику, где стояли блюда с яствами, чтобы те, кто поздно не заснет, могли утолить голод, и взял нож.
– Какой ты умный, – заметила Элинор и с готовностью протянула руку.
– Не глупи! – нежно проворчал Саймон.– Не хватало нам еще, чтобы увидели порез у тебя на руке.
Он подошел к кровати, раздвинул волосы у себя на лобке, неглубоко вонзил нож в пах, и лег на кровать лицом вниз. Сделав несколько ерзающих движений, он повернулся на спину. На бедре была кровь. Он протянул руку к Элинор.
– Иди ко мне! Садись на меня верхом и испачкайся моей кровью. Готово? Теперь все будет хорошо. Никто не заподозрит нас.
И действительно, как только кровотечение остановилось, тонкий след от пореза скрылся в густых огненно-рыжих зарослях.
– Где ты научился этому? – поддразнила его Элинор.
– Один из моих друзей делал так для своей леди, но боюсь, не из таких чистых побуждений. Им потребовались годы, чтобы придумать это.
Саймон закрыл глаза и задернул полог. Элинор сделала то же со своей стороны кровати и, свернувшись калачиком, прижалась к Саймону. Он положил руку ей под голову, так, что ее голова покоилась на его плече.
– Не беспокойся обо мне, Элинор, – вдруг сказал Саймон.– Когда я стану настолько стар, что не смогу выполнять свои супружеские обязанности, ты найдешь молодого человека, и будешь жить с ним. Я буду спокойно доживать свой век в каком-нибудь замке, и ты будешь свободна от меня.
– О, Саймон, – вздохнула Элинор.– Почему ты не можешь жить сегодняшним днем? Ты всегда заглядываешь на много лет вперед? Откуда тебе знать, что ты будешь слишком стар для меня? Я могу умереть через девять месяцев при родах. А ты, разве ты не чувствовал холодное дыхание смерти рядом за последние годы? Наш корабль может потерпеть кораблекрушение, и мы погибнем вместе. Любимый, мой дедушка пережил трех жен, а он был намного старше их. Последняя, моя бабушка, была на двадцать лет его моложе. И вообще, мне кажется, он умер от тоски по ней, а не от старости.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Странно, думал Саймон, каким бессердечным может быть счастливый человек. Он знал: считалось общепризнанным, что горе делает людей ожесточенными и злыми, но когда у него были затруднения, он легко понимал и быстро приходил на помощь тем, у кого тоже были трудности. Сейчас же все внутри у него пело, и ему было совершенно наплевать на то, что печалит других. Ричард сокрушался о проигранном походе. Саймон же считал, что Ричард слишком преувеличивает значение этого похода, не говоря уже о том, что Саймон не чувствовал к Ричарду никакого сострадания.
Радость переполняла Саймона. У него была Элинор. Вскоре он будет свободен от своего опечаленного господина. Он ехал домой, домой, в страну и к людям, которых он понимал и любил. На этот раз Саймон решил последовать совету Элинор и не заглядывать далеко в будущее, хотя чувствовал, что трудности уже маячат на горизонте. Было очевидно, что Ричард не сделает наследника Беренгарии, как и любой другой женщине. Этот неудачный брак положит конец всяким отношениям Ричарда с женщинами. А из этого вытекало, что рано или поздно королем Англии станет Джон.
Такая перспектива удручала Саймона. Единственной надеждой было то, что Джон восстанет протии Ричарда и погибнет в бою, что было маловероятным. Джон не был трусом, но битвы не приносили ему радости. Он был хитер и понимал, что его смерть будет концом его власти и его честолюбивых желаний. Ричард же думал иначе. Фактически Саймон был готов поверить в то, что несчастный король, который был счастлив только, когда его рука сжимала меч и копье, будет искать смерти в бою. И конечно, в бою погибнет скорее Ричард, чем Джон. Саймону оставалось только уповать на то, чтобы какая-нибудь болезнь, например, сифилис или дизентерия, или упавший с неба камень унесли жизнь Джона. Тогда Ричарду нужно будет найти возможность сделать молодого Артура наследником, и в стране наступит покой. Эти мысли быстро промелькнули в сознании Саймона, он не позволил себе задуматься о предстоящих ужасных событиях, да у него не было на это времени. Днем он был полностью занят подготовкой к отъезду в Англию, ночью он был полностью занят Элинор.
В течение нескольких дней после женитьбы над Саймоном нависало небольшое облако, омрачавшее его радостное состояние. Так как, имея жену, он больше не ночевал в покоях короля, последний вдруг стал проявлять усиленные знаки привязанности к Саймону. Ричард так громко оплакивал потерю «своей правой руки», «своего дорогого соратника», который был для него «глаза и уши», что у Саймона возникли опасения по поводу того, что Ричард не разрешит ему уехать домой вместе с Элинор. В конце концов, Саймон решил, что будет лучше подготовить и предупредить жену. Но он хорошо знал, что, застигнутая этой новостью врасплох, Элинор может наотрез отказаться уехать одна или выкинет еще какую-нибудь глупость. Поэтому он выбрал удобный момент, когда, после бурных часов любви, она, усталая и спокойная, лежала рядом.
– Чепуха, – сонно пробормотала она.– Все, что от тебя требуется, – это только сказать королю, что когда я уеду, ты, оставшись без партнера, снова вернешься к нему.
И это сработало как волшебство. Король понял намек Саймона. Действительно, если Элинор уедет, почему бы Саймону не возобновить свои обязанности? Хотя сейчас Ричард был менее осторожным, чем прежде, у него не было желания давать повод для открытого скандала. Саймон переживал оттого, что не смог разогнать облака на небосклоне Элинор. Хотя они не нависли над ней плотной и опасной стеной, а так, стелились туманом в виде постоянного нытья Беренгарии, это приводило Элинор в угнетенное состояние.
– Любовь моя, – нежно прошептал ей Саймон однажды ночью, когда она отвернулась от него, сказав, что очень устала.– Почему бы тебе не сказаться больной на день или два? Это бывает с молодыми женами.
Элинор повернулась к нему, прижалась и хихикнула.
– Да, и у нас есть свидетельство тому, что ты грубо со мной обращался.
Саймон тоже засмеялся:– Ну откуда же я мог знать, что этот проклятый порез снова откроется ночью и чуть не затопит нас кровью! Но, тем не менее, тебе необходимо несколько дней отдыха от Беренгарии, ведь на корабле это будет невозможно!
Его предсказания оказались более точными, чем они оба могли предположить. Хотя Саймон и Элинор ухитрились найти на корабле укромное местечко, где бы они могли спать вместе, Беренгария категорически запретила Саймону даже близко подходить к женской половине после захода солнца. На все протесты Элинор Беренгария невозмутимо отвечала, что у Саймона репутация распутника, и Элинор не первая женщина у него, и что в Сицилии он вел себя так, что мужчины только и говорили о его «подвигах». Саймон был взбешен и готов был вызвать еще больший гнев со стороны Беренгарии, но Элинор пожалела королеву и не позволила Саймону проявлять открытое неуважение к власти.
И все-таки им удалось урвать несколько часов наедине, когда они стояли в разных портах, но, в общем, плавание превратилось для них в кошмар, несмотря на необычно спокойное море и попутный ветер. Их прибытие в Бриндизи принесло всем облегчение, но только не Беренгарии. Она и здесь нашла повод для неудовольствия и тоски, когда Элинор заявила ей, что будет ночевать у Саймона.
