Танцовщица - Драммонд Эмма (книги онлайн txt) 📗
Инстинкт заставил Лейлу побежать. Когда она, запыхавшись, подбежала к распорядителю и попыталась пролезть в огромную грязную кабину лифта, ей пришлось столкнуться с сопротивлением женщин, которым тоже не хватило места: ее чуть не сбили с ног. Женщины кричали, что у нее нет ребенка и она должна ждать своей очереди. Другие подхватили, что они-то здесь находятся уже много часов, и стали толкать Лейлу в сторону. В следующее мгновение двери кабины захлопнулись, и лифт исчез под землей. Лейла не сопротивлялась, когда ее оттолкнули от кабины, радуясь лишь тому, что Салли в безопасности и за ней присмотрит Флоренс.
Зная, что пройдет еще немало времени, прежде чем ей удастся спуститься, она присела на груду кирпича. И вдруг поняла, что совсем не хочет покидать это ночное небо, чтобы спуститься и быть замурованной под землей, пусть даже стены темницы блестят от алмазов. Здесь, наверху, где темноту наполняли звуки и запахи битвы, она чувствовала себя ближе к Вивиану. Где-то невдалеке он готовился пожертвовать своей жизнью ради спасения города. Здесь, где они попрощались, было самое подходящее место, чтобы молиться за его жизнь. И если есть действительно кто-то, прислушивающийся к молитвам, то они быстрее достигнут Его отсюда.
На ее плечо опустилась рука, и рядом раздался голос, звучавший дружелюбно, хотя и с долей тревоги. Лейла, погруженная в свои мысли, не сразу поняла, что это человек с белой повязкой. И хотя из-за звуков грохочущих пушек и взрывов она не слышала, что он говорит, было понятно его намерение отвести ее ко входу в шахту, где уже не более десятка женщин стояли, кутаясь в шали. Лейла подошла к ним и с удивлением увидела, что часы показывают полночь. Неужели она так долго сидела, жалея об упущенных возможностях, о своей неумеренной гордости и боязни сказать правду?
Когда поверхность земли уплыла наверх и полная звуков ночь сменилась на темноту, прерываемую ритмичным позвякиванием спускаемого лифта, душа Лейлы кричала от боли, вызванной расставанием с теми, кто оставался наверху. Молчаливые женщины рядом, видимо, разделяли ее чувства, потому что их мужчины тоже будут сражаться за город. Когда они снова увидят небо над головой, будет ли это возвращением к свободе или плену? Заполнят ли улицы радостные английские солдаты или хмурые бородатые буры? Станут ли их мужчины улыбающимися победителями или изможденными военнопленными? Или, может быть, они найдут их в длинном ряду гробов около братской могилы?
Последняя мысль вызвала к жизни страх перед замкнутым пространством, куда их опускали. Запах земли щекотал ноздри, постоянное звяканье лифта лишь подчеркивало расстояние от поверхности. Смогут ли они вообще подняться наверх? Вдруг неожиданно вернулись воспоминания об ударах, заставлявших ее вжиматься в землю. Окруженная, как и тогда, незнакомыми женщинами, Лейла почувствовала, как по спине забегали мурашки. И лишь слова Вивиана о поездке в неизвестность, когда ты просто не имеешь права отступить, позволили сохранить какое-то подобие контроля над собой.
Кабина остановилась. Раскинувшаяся перед ней картина немного успокоила Лейлу. Совершенно не похожая на могилу, огромная пещера освещалась электричеством, отличалась прохладой и была заполнена женщинами, тихо переговаривающимися над их спящими детьми. Пропали агрессивность и эгоизм, так сильно проявившийся наверху. Здесь преобладал дух сопереживания. Они предлагали друг другу лишние одеяла и шали, поправляли подушки у спящих рядом детей — все доказывало возвращение к реальной человечности, делавшей ненормальные условия менее заметными.
Каменная пещера, от которой ответвлялись многочисленные тоннели, была переполнена — везде сидели или лежали люди, за исключением узкого прохода в центре. Двое или трое рабочих постоянно проходили по этой дорожке, специально освобождая ее, когда туда попадал край матраса, так как многие женщины уже раскладывали постели, устраиваясь ко сну.
Те, кто спустился с Лейлой, принялись искать себе место, но она, сразу не увидев Флоренс и Салли, решила их найти. Дети в большинстве своем были прикрыты одеялами, так что вероятность увидеть дочку Нелли была невелика. Гораздо легче обнаружить взрослую женщину, поэтому Лейла осторожно пробиралась сквозь скопище рук, ног и спальных принадлежностей, заглядывая в лица. Зная, что Флоренс обязательно окликнула бы ее, если бы бодрствовала, Лейла смотрела лишь на спящих, надеясь узнать одеяла, взятые из коттеджа. Безрезультатно.
Она решила пройти снова, злясь на себя за невнимательность. Вторая попытка, предпринятая с особой тщательностью, когда она оглядывала любую женщину со светлыми волосами, также ни к чему не привела. Неосторожное движение вызвало протест, а когда она инстинктивно отшатнулась назад, возмутилась другая женщина, чьи сыновья-близнецы были потревожены, когда тяжелая юбка Лейлы коснулась их лиц. В следующую минуту один из шахтеров подошел и взял ее за руку, настаивая тихим голосом, чтобы она прекратила бесцельно бродить, мешая людям.
— Я ищу мою служанку и мою… дочь, — ответила Лейла. — Мы потеряли друг друга наверху. Они спустились намного раньше, но я не могу их найти.
Ведя ее по узкому проходу среди спящих, мужчина сказал:
— Они наверняка находятся внизу.
— Внизу? Не понимаю.
— Первые кабины были спущены на уровень полутора тысяч футов. Когда там все заполнили, мы начали высаживать здесь.
— Здесь?
— Мы находимся на уровне тысяча двести футов ниже земли.
— Как я могу спуститься на другой уровень?
— Вы не сможете, по крайней мере сейчас. Вы входили в последнюю партию. Кабина сейчас наверху и будет там, пока не начнут спускать завтрак.
— Могла бы я передать им записку? Просто сообщить, что со мной все в порядке?
— Только в случае крайней необходимости, — сказал он, качнув головой. — Послушайте, мисс. Я должен немного поспать. Утром подумаю, что я смогу сделать.
Шум кабины явился единственным доказательством того, что наступило утро. Движение лифта разбудило тех немногих, кому выпало счастье поспать среди бесконечного плача детей, чьи врожденные инстинкты сообщали им время еды и необходимость других действий. Лейле удалось подремать несколько часов. Так как Флоренс забрала с собой все постельные принадлежности, она никак не могла устроиться поудобнее. Проснувшись, Лейла чувствовала, как затекли ноги и руки, но тем не менее ей не хотелось двигаться. Было некуда идти, нечего делать. Несмотря на душный воздух, тело била дрожь, вызванная бессонницей и голодом.
Вскоре лифт остановился и на их этаже, из него вышли люди, принадлежавшие к медицинскому персоналу компании «Де Бирс». Они несли бидоны с горячим чаем и кофе для взрослых и молоком для детей, а также коробки с бутербродами. Подобное роскошество в еде многие не видели уже несколько месяцев, и оно лишь подтвердило слухи, что компания придержала запасы еды, которые следовало давным-давно раздать людям. Ни одна женщина, однако, не стала возмущаться, хватая еду с поспешностью, которую в других обстоятельствах назвали бы жадностью. Имеющих детей обслуживали первыми, и Лейла облизывала губы от нетерпения, когда получила два бутерброда и маленькую чашку горячего чая.
Настроение мгновенно изменилось. Плач детей затих, вокруг послышались смех и болтовня. Женщина рядом с Лейлой предложила ей одну из подстилок, а затем принялась восхвалять мужа, который три недели назад возглавлял отчаянный налет на позиции буров. Лейла слушала с завистью. Все, что она могла, это восхищаться мужем другой женщины.
Как только завтрак был съеден и коробки с бидонами вернулись на поверхность, Лейла решила попытаться спуститься к Салли и Флоренс. Обе, наверное, сейчас тревожатся о ней. Но прошло довольно много времени, прежде чем ей удалось завладеть вниманием шахтера, пришедшего на смену тому, кто был ночью, так как женщины завалили его вопросами о происходящем наверху.
Новости не слишком обнадеживали. Обстрел велся по-прежнему, несколько снарядов вызвали пожары, приведшие к большим разрушениям в городе. Госпиталь чудом уцелел, но здание театра разрушено. Как и раньше, никаких признаков наступления буров или подхода английских войск.
