Дьявол-южанин - Уайтсайд Диана (мир книг .TXT) 📗
Но как же его задержать? Джессамин смотрела на себя в зеркало; ее пальцы барабанили по туалетному столику, так что запрыгал, дребезжа, флакончик с духами. Взглянув на флакон, она вдруг подумала о том, что он почти не отличался по форме от пузырьков с опием, которым пользовался отец, чтобы хоть на время забыть о своей болезни и спокойно уснуть.
Да-да, конечно же, сон!
Кассиопея знала множество рецептов, помогавших отцу уснуть. Подобное чудо она могла сотворить и с другими людьми, обращавшимися к ней за помощью. Если бы Кассиопея сумела усыпить Моргана, а ее муж отнес его наверх, они могли бы продержать его взаперти два последующих дня. Да, так и следует поступить. С помощью Кассиопеи и Аристотеля она усыпит Моргана и продержит в плену два дня. А потом выпустит – и пусть он возвращается к своим обязанностям лейтенанта армии конфедератов.
Глава 2
– Пирожное? – Джессамин протянула Моргану тарелку.
Какое-то время он смотрел на фарфоровое с позолотой блюдо, на котором лежали политые глазурью ломтики хлеба. Потом покачал головой:
– Нет, благодарю.
Сделав глоток хереса, Морган невольно улыбнулся и отхлебнул еще – напиток был превосходный. И вообще, все складывалось на редкость удачно, одно лишь огорчало: он вынужден был дожидаться темноты, чтобы покинуть город. Добытые им сведения были бесценны, и Морган уже выучил их на память. Он решил, что уйдет на закате, чтобы успеть спасти своих друзей и не подставить под удар тех, кто дал ему пристанище.
Тут Джессамин в очередной раз улыбнулась ему, и он, улыбнувшись в ответ, проговорил:
– Который сейчас час, а?
– Четвертый, если не ошибаюсь. – Ее голос прозвучал чуть хрипловато.
Морган нахмурился и пробормотал:
– Знаешь, мне скоро придется уйти. У меня важная встреча.
– Как пожелаешь.
Тут в комнату молча вошел Аристотель, управляющий. Остановившись за спиной хозяйки, он смотрел на гостя с бесстрастием сфинкса.
Чуть приподнявшись, Морган попытался поставить свой стакан на стол, но промахнулся. Стакан упал на плетеный коврик и закатился под скамью. Черт побери, что происходит? Что за чертовщина?..
Морган вдруг почувствовал, что у него подгибаются ноги и слипаются глаза – словно он не спал несколько суток. Отчаянно вцепившись в ручки кресла, он попробовал встать, – но комната мгновенно утратила очертания и закачалась. В следующий миг Морган рухнул на пол, хотя изо всех сил старался удержаться на ногах. Перед тем как провалиться во тьму, он заметил промелькнувший над полом подол юбки Джессамин.
Потом перед ним мелькнули какие-то сновидения, но он ничего не мог припомнить. К реальности же возвращался очень медленно, то и дело снова проваливаясь в сон.
Очнувшись наконец, он не стал открывать глаза – из осторожности. Украдкой ощупав себя, понял, что на нем лишь ночная рубашка. Ни пистолетов, ни ножей он не обнаружил. Проклятие!..
Чуть пошевелив руками, он убедился в том, что свобода движений ничем не ограничивалась. Затем попытался пошевелить ногами и… черт побери… одна из них была прикована к кровати кандалами.
Морган осторожно приоткрыл один глаз. Никого не заметив, быстро осмотрелся. Оказалось, что он лежал на железной кровати, такой крепкой, что даже Геркулес трижды подумал бы, прежде чем пытаться разломать ее. К тому же она надежно крепилась к стене болтами. Сдвинуть ее – все равно что достать с неба луну. Придется искать другой способ вырваться из заточения.
Трижды прогудел сигнал какого-то судна, и по силе звука Морган определил, что находится в доме Тайлеров. На скулах у него заходили желваки. Черт побери, вероятно, Джессамин опоила его чем-то. Да, он проявил непростительную беспечность. Теперь надо что-нибудь придумать, надо сбежать побыстрее, чтобы предупредить Форреста о наступлении Грирсона.
А потом… Когда-нибудь он отомстит Джессамин за то, что она так с ним поступила. Он бы высоко держал голову, если бы его арестовали солдаты Шермана. Но сознавать, что тебя опоила снотворным и приковала к кровати семнадцатилетняя девчонка… О, это было невыносимо!
Снова осмотревшись, Морган понял, что находится в мансардной комнате, хорошо освещенной масляной лампой. За окнами он увидел деревья без листьев и далекий бледный месяц. Но который же сейчас час?
– Добрый вечер, мистер Эванс! – раздался дребезжащий голос Аристотеля.
«Проклятие! – мысленно воскликнул Морган. – Этот дьявол, вероятно, сразу догадался, что я пришел в себя. Чтобы обвести его вокруг пальца, потребуется не только сообразительность, но и удача».
Стараясь не выдавать своих чувств, Морган медленно приподнялся и сел. Взглянув на чернокожего гиганта, сидевшего в кресле у двери, он проговорил:
– Добрый вечер, Аристотель.
Управляющий смотрел на него совершенно бесстрастным взглядом. Выглядел Аристотель жутковато. Еще до появления в семье Тайлеров он лишился одного уха, а нос его был сломан в нескольких местах, но глаза этого человека светились умом.
– Мисс Джессамин просила объяснить вам правила, как только вы придете в себя, – сказал управляющий. – Во-первых, за вами постоянно будет кто-то наблюдать – либо я, либо мой брат Сократ, поэтому…
– Аристотель, но я же гость в этом доме, – перебил Морган. – Странно держать меня взаперти на чердаке…
Аристотель издал грудной смешок.
– Все верно, мистер Эванс, вы здесь действительно гость, хотя и прикованы к кровати. Но вы можете передвигаться в пределах десяти футов в любом направлении, если захотите поразмяться.
Морган прикинул расстояние. «Поразмяться» он, конечно, сумеет, но не более того.
– Благодарю, но давай лучше поговорим о кандалах…
Аристотель уставился на свои безукоризненные ногти. А своими ручищами он, наверное, мог бы свернуть шею быку.
– Только не вздумайте кричать, мистер Эванс. Потому что вас все равно никто не услышит.
Морган молча кивнул, и Аристотель добавил:
– Ваш ужин на столе, рядом с кроватью. А ночной горшок – в шкафчике внизу. Он будет опорожняться, так что не беспокойтесь.
Морган снова кивнул. Немного помедлив, вкрадчиво проговорил:
– Послушай, Аристотель, ведь мисс Тайлер – всею лишь женщина, к тому же молодая и незамужняя. Естественно, что она иногда совершает ошибки. Так почему же ты выполняешь все ее распоряжения?
Аристотель помрачнел и пробурчал:
– Пять лет назад нашу с Кассиопеей восьмилетнюю дочь продали в один из борделей Мемфиса… Продали мистеру Генри Чалмерсу для выполнения противоестественных актов.
Морган замер в изумлении. Восьмилетний ребенок – и противоестественные акты?..
– Но наши друзья похитили девочку, – продолжал он, – а мисс Джессамин спрятала ее в Сомерсет-Холле, где мой дядя был главным конюхом. Чалмерс и ищейки шерифа обыскали весь дом, но никого не нашли. А сегодня девочка благополучно живет в семье моей сестры в Канаде.
Морган кивнул, не смея подать голос. По правде сказать, он был очень рад, когда предоставил всем рабам в Лонгейкре свободу.
– И мы с женой обещали мисс Джессамин, что отдадим за нее свои жизни, пока существует рабство. Сделаем все, о чем она попросит.
– Я бы никогда не стал просить тебя идти против твоей хозяйки, – заверил управляющего Морган.
Аристотель взглянул на него недоверчиво.
– Я сказал мисс Джессамин, что будет трудно прятать вас здесь, на чердаке. Но она твердо стояла на своем. А если вы вздумаете причинить ей беспокойство… – Великан еще больше помрачнел. – В прачечной достаточно щелока, чтобы растворить ваше расчлененное тело, перед тем как утопить останки в болоте. После этого даже крысы не признают в вас человека.
Морган криво усмехнулся. Он прекрасно понимал, что Аристотель не шутит. И все-таки ему следовало выбраться отсюда как можно быстрее – до приезда Сайруса, отличавшегося болезненной щепетильностью в вопросах чести.
Морган слишком хорошо знал: если Сайрус обнаружит его здесь, то арестует без колебаний.
