Однажды и навсегда - Сигер Мора (чтение книг txt) 📗
— Представить себе не могу, чтобы Фолкнер когда-либо мог сказать такое.
Слова прозвучали несколько фамильярно. Но что уж делать, сказалось так сказалось. Сара не смогла сдержаться. В ответ миссис Дамас снисходительно посмотрела на нее.
— Ах, вот, значит, как? Теперь будьте умницей, ешьте суп. Кажется, после Лондона от вас остались только кожа да кости.
Может быть и так.
В эту ночь Сара спала глубоким сном, ей ничего не снилось. Когда же снова проснулась, то выяснилось, что опять вжилась в неспешный и размеренный ритм Эйвбери, словно никуда не уезжала отсюда.
Проснувшись, она тотчас же догадалась, что Фолкнер находится где-то поблизости. Хотя никто ничего не сказал ей об этом. Ей снова придется встречаться с ним здесь, в Эйвбери. И это будет для нее тяжелым, мучительным испытанием.
Она не торопясь встала, медленно оделась и спустилась в столовую. Солнце заливало комнату ярким светом. На столе стояли свежеиспеченные оладьи. В кресле у окна сидела заплаканная Аннелиз.
ГЛАВА 39
— Мне никак не удалось, выставить ее, — проворчала миссис Дамас, нахмурив брови, и испытующе посмотрела на девушку. — Говорит, что у нее срочное дело. А там, кто ее знает.
— Ничего страшного, — Сара кивнула экономке и успокоила ее. — Вы поступили правильно.
Миссис Дамас еще немного помешкала, однако вскоре поняла, что Сара не начнет разговора с девушкой, пока они не останутся наедине. Окинув хорошенькую дочь трактирщика на прощанье суровым взглядом, она гордо удалилась из комнаты.
— Итак, что вы хотели мне сказать? — начала Сара разговор и неловко похлопала Аннелиз по плечу. Хотя она привыкла, что жители деревни постоянно обращаются к ней за советами, заплаканные молодые женщины в утренней зале для нее, в общем-то, событие непривычное. Сара была немного растеряна и недоумевала: — Я полагаю, вы скажете, что с вами?
И хотя ее слова прозвучали не слишком убедительно, Аннелиз не пришлось долго понукать. Она высморкалась в отороченный кружевами платочек и начала:
— Я не вынесу здесь больше ни минуты, мистрис. Мне надо уехать.
Сара затаила дыхание и внимательно взглянула на Аннелиз. Это заявление совпадало с тем, что им поведала мадам Шарлотта. Если, конечно, Аннелиз действительно была той молодой особой, для которой Дейви Хемпер пытался найти работу.
— Понятно, — медленно, словно в раздумье, сказала Сара и уселась в кресло напротив гостьи. Девушка, должно быть, долго плакала. Обычно ясные глаза покраснели и опухли. Губы вздулись, словно искусанные. Она яростно вертела в руках кружевной платок, словно вознамерилась разорвать его в клочья.
— Почему вы хотите уехать отсюда? — тихо спросила Сара.
— Все дело в работе, мистрис, — быстро ответила Аннелиз. — Я только и делала, что заботилась о младших братьях и сестрах. И еще день и ночь прислуживала в трактире. Больше мне этого не вынести. Дейви говорил, что я могла бы…
— Дейви, он пытался вам помочь? Девушка ойкнула, словно испугалась, что сказала то, о чем говорить не следовало. Но уж коль проговорилась, к чему увиливать от вопросов.
— Он был уверен, что я смогу найти себе работу получше, — сказала она с нотками гордости в голосе. — Он сказал, что я хорошо разбираюсь в одежде. Лучше, чем любая из виденных им дам. Поэтому могла бы, если пожелаю, в любое время найти себе работу белошвейки.
Сара не стала спорить с ней. Хотя она весьма и весьма сомневалась, что Дейви Хемпер успел повидать на своем веку много дам. Однако Аннелиз действительно одевалась со вкусом. У нее был особый дар сочетать вещи таким образом, чтобы это запоминалось. К тому же ни для кого не было секретом, что она обожает шить сама.
— Он разговаривал о вас с мадам Шарлоттой.
Аннелиз вытаращила глаза.
— Неужели? Он говорил мне, что замолвит словечко. Но я ничего не знала. Все произошло так быстро.
Слезы катились у нее по щекам. Она вытерла их тыльной стороной ладони, но они по-прежнему продолжали литься, казалось, нескончаемым потоком.
— Я не могу оставаться здесь, — повторила она.
Сара молчала, задумавшись. Ей действительно хотелось помочь девушке. Более того, она была настроена весьма решительно. Но где-то в глубине души у нее родилось подозрение, что Аннелиз чего-то недоговаривает, о чем-то умалчивает. Что и говорить, Аннелиз в самом деле трудилась не покладая рук. Но, если говорить откровенно, в деревне так работал каждый. У Аннелиз работа все-таки была не столь однообразной, нежели у большинства местных жителей. И если судить по ее внешнему виду, отец заботился о том, чтобы у нее было достаточно времени на отдых, она хорошо питалась и одевалась.
— А вы разговаривали об этом с вашим отцом? — спросила Сара.
Аннелиз вскинула голову. У нее был испуганный вид.
— Нет. Я просто не смогла бы. Именно потому я и пришла к вам. Мне подумалось, что я могу, не говоря ни слова, просто собраться и уехать. А вы ему потом скажете. Если ему все растолкуете вы, он сумеет понять. В конце концов, вы здесь хозяйка. И если вы говорите, значит, так и надо. Ему ничего не останется, как примириться.
Она выпалила эту тираду с такой скоростью, что Сара была не в состоянии следовать за ходом ее мыслей. Зато уловила суть разговора и просьбы.
— Вы хотите уехать из Эйвбери, а мне придется доложить об этом вашему отцу?
— Я понимаю, это звучит ужасно, — Аннелиз в отчаянии сцепила пальцы. — Но я не вижу другого выхода.
— Вы могли бы сказать ему об этом сами, — мягко предложила Сара. — Если хотите, я могла бы пойти вместе с вами.
Аннелиз затрясла головой с такой силой, что Сара испугалась, как бы девушке не стало от этого плохо.
— Ни за что на свете. Он решит, что я просто предательница. Я же его знаю. Тем более что сейчас неподходящее время — снова появились привидения и все такое прочее.
— Так вот почему вам хочется уехать? Во всем виноваты привидения?
Аннелиз не нашлась, что сказать. Она отчаянно посмотрела на Сару и с горечью в голосе воскликнула:
— Но это же действительно ужасно, мистрис!
— Однако должно существовать какое-то разумное объяснение тому, что появляются привидения? Сэр Уильям заметил однажды кого-то ночью на кладбище, в тот момент, когда там снова послышались стоны и звон цепей. Мы могли бы устроить засаду и поймать злоумышленника. Достаточно ему пугать людей.
— Ну, коль вы так говорите, — в голосе Аннелиз слышалось сомнение. — Я, право, не совсем понимаю, как можно поймать привидение, но вам виднее. И все же, как я уже говорила, все дело в работе, — она умолкла, глубоко вздохнула и снова вздрогнула, словно вспомнила что-то худое. Немного успокоившись, она добавила: — Мне ведь уже двадцать лет, мистрис. И, как по-вашему, скольким ухажерам мой отец разрешил зайти ко мне в гостиницу? Ни одному. Конечно, были и такие, кто пытался познакомиться со мной и без его согласия. Но с ним шутки плохи, он и слышать не хочет о моем замужестве. Я должна оставаться там же, где и сейчас, присматривать за семьей и трактиром. Пока не превращусь в развалину, пока не состарюсь.
«Так вот, значит, как, — подумала Сара. — Вполне естественное желание молодой женщины выйти замуж и иметь собственную семью».
Теперь, когда она лучше поразмыслила об этом, ей и впрямь показалось странным, что у Аннелиз нет обожателей. Она была красивой девушкой. Ее отец достаточно богат, чтобы обеспечить дочери приличное приданое.
— Если вы уедете без согласия отца, — мягко, но насколько можно убедительно сказала она, — он может лишить вас приданого.
К ее удивлению, Аннелиз, видимо, подумала и об этом. Похоже, что отсутствие приданого не могло остановить ее.
— Я не боюсь работы. И на себя заработаю всегда. К тому же, где сказано, что женщина должна обязательно выходить замуж? — она быстро взглянула на Сару. — Ведь вам и одной неплохо, верно? Куда спокойнее, чем многим замужним женщинам. Никто не приказывает, куда надо идти и что делать. Вы можете сами за себя решать. Именно так я и хочу жить.
