Огненное прикосновение - Ховард Линда (книга бесплатный формат .txt) 📗
– Никто никогда не узнает о его темных делах, а он будет богатеть и богатеть. Мне так обидно, когда думаю о том, что они с тобой сделали.
Рейф медленно провел ладонью по ее животу.
– Я бы никогда не встретил тебя, если бы не предательство Ваддербильта. Может быть, судьба сама все уравнивает. – Тысячи людей погибли, и все из-за жадности одного. Но если бы все сложилось иначе – у него сейчас не было бы Энни. Может быть, и не существует огромных космических весов, на которых тщательно уравновешены добро и зло. Ему надо жить в настоящем и не терять больше времени на сожаления и горечь. У него не только Энни – скоро он станет отцом, и это событие уже вырастало в его воображении до огромных размеров. Но благодаря Этуотеру, и Джефферсону Дэвису, и Дж. П. Моргану, и больше всего – Энни он теперь стал не только свободным, но и хорошо обеспеченным человеком и мог позаботиться об Энни так, как ему хотелось.
– Что будет с Паркером Уинслоу? – спросила она.
– Не знаю, – ответил Рейф, но у него на этот счет имелись кое-какие догадки. Этуотер ушел из гостиницы не сообщив, куда он направляется. Иногда справедливость лучше всего восстанавливать в темноте.
Этуотер прокрался в особняк, где обитал Уинслоу, со сноровкой человека, который много практиковался в том, чтобы оставаться незамеченным. Переходя из комнаты в комнату, он разглядел богатую обстановку – этот чертов тип жил припеваючи, в то время как Рейф Маккей вынужден был скрываться, как дикое животное.
Этуотер и припомнить не мог, когда у него в последний раз был друг. Вероятно, ни одного и не было с тех пор, как умерла милая Мэгги. Он вел одинокую жизнь, наблюдая за правопорядком и руководствуясь собственными представле-иями о справедливости. Но, черт побери, Рейф и Энни стали его друзьями! Они долгие часы беседовали у костра на привалах, помогали друг другу, строили планы и волновались вместе. Такие вещи сближают людей. Как друг, как представитель закона и в соответствии со своим собственным кодексом чести, он должен был сделать так, чтобы справедливость восторжествовала.
Найдя спальню Уинслоу, Этуотер вошел в нее бесшумно как тень. То, что он обязан был сделать, было очень трудно, и какое-то мгновение он колебался, глядя на спящего в кровати человека. Уинслоу не женат, поэтому рядом не было его хозяйки, которая перепугалась бы до смерти, и Этуотер был этому рад. Он подумал, не разбудить ли Уинслоу, но отбросил эту мысль. Справедливость не требовала, чтобы человек знал о собственной смерти. Важно, чтобы деяние совершилось. Очень спокойно Ноа Этуотер вынул револьвер и... уравновесил чаши весов правосудия.
Он исчез из дома, прежде чем слуги, спавшие на другом этаже, успели проснуться и натянуть одежду, не совсем уверенные в том, что же они услышали. Лицо Этуотера было странно непроницаемым, когда он шел по ночным темным улицам, погруженный в свои мысли. Казнь Уинслоу была всего лишь актом восстановления справедливости, но, возможно, его собственные мотивы были более сложными: может быть, в его поступке присутствовала и месть. И возможно, пора ему сдать свой значок, потому что, когда другие чувства начинают играть свою роль, он уже больше не может считать себя только служителем закона. А после того, что случилось с Рейфом, и увидев, как успешно деньги и власть взаимодействовали, чтобы погубить жизнь невиновного, заклеймив его «преступником», Этуотер уже не мог утверждать, что верит в закон так, как верил прежде, хоть и остался в душе поборником правосудия навсегда.
Но он испытывал удовлетворение: весы пришли в равновесие.
Глава 20
Этуотер ворвался в дом на ранчо с бледным от тревоги лицом. Рейф вышел в прихожую ему навстречу. Его лицо тоже было напряженным, рукава рубахи закатаны.
– Не смог нигде его разыскать, – проворчал Этуотер. – Какой прок от доктора, если его никогда не оказывается на месте, когда он нужен? Должно быть, валяется где-то
в обнимку с проклятой бутылкой.
Догадка Этуотера, скорее всего, была верной. Жители Феникса, население которого резко выросло с момента постройки первого дома всего год тому назад, быстро пришло к такому же выводу и все чаще обращалось к Энни со своими медицинскими проблемами. Но теперь она сама нуждалась во врачебной помощи.
– Продолжай поиски, – сказал Рейф. Он не знал, что еще делать. Даже пьяный доктор лучше, чем никакого.
– Рейф, – позвала Энни из спальни. – Ноа? Войди-, те, пожалуйста.
Этуотер был смущен необходимостью войти в комнату роженицы, но все же оба вошли в спальню. Рейф подошел к кровати и взял Энни за руку. Как она может выглядеть такой обычной, в то время как он откровенно испуган? Но она улыбнулась ему и поудобнее устроила свое тяжелое тело на постели.
– Забудьте о докторе, – обратилась она к Этуотеру. – Приведите только миссис Уикенбсрг. Она сама родила пятерых, и у нее толковая голова на плечах: она знает что делать. А если даже и не знает, то знаю я. – Она улыбнулась Рейфу. – Все будет в порядке.
Этуотер уже пустился бегом из дома. Тело Энни снова напряглось в потугах, она схватила Рейфа за руки и прижала его ладони к своему животу, чтобы он мог чувствовать, какие большие усилия прикладывает ребенок, чтобы появиться на свет. Рейф побелел как полотно, но, когда схватки кончились, Энни откинулась назад с улыбкой.
– Разве это не чудесно? – выдохнула она.
– Нет, не чудесно, черт побери! – рявкнул он. Казалось, его тошнит. – Тебе же больно!
– Наш ребенок скоро будет с нами. Я принимала роды, но испытать это на себе – совсем другое дело. Это и правда интересно – я многое узнаю.
Рейфу захотелось рвать на себе волосы.
– Энни, черт побери, это же не урок в медицинском колледже!
– Знаю, дорогой. – Она погладила его руку. – Мне очень жаль, что ты так расстроен, но все идет совершенно нормально, правда. – Она удивлялась тому, как он сильно переживает, но понимала, что этого следовало ожидать. На верное, ни одну будущую мать в истории так не лелеяли, как ее во время долгого путешествия через всю страну в Феникс, новенький, с иголочки, город, с совершенно новыми отношениями между людьми; и не только Рейф ухаживал за ней, но и Этуотер, который ушел в отставку и по приглашению Рейфа присоединился к ним в качестве партнера и поселился на приобретенном ими ранчо, раскинувшемся в долине Солт Ривер.
Рейф не хотел, чтобы Энни начинала заниматься медицинской практикой до того, как родится ребенок, но для нее время тянулось так медленно, и нечем было занять себя, кроме как прислушиваться к созреванию плода в своем теле. Пока только женщины приходили к ней на прием, женщины со своими болезнями или тоже беременные, иногда они приводили детей. Большинство пациентов все же обращалось к доктору Ходжесу, который, к несчастью, питал пристрастие к спиртному, но несколько женщин уже сказали ей, что, после того как родится ее ребенок и она будет в состоянии вести прием в полную силу, они намерены приводить к ней все свое семейство.
Энни радовалась, что стоит зима, – ей не придется рожать в жару. В конце лета они вынуждены были спать на веранде, хотя глинобитный дом на ранчо был построен в испанском стиле, с арками, с открытым свободным пространством и с высокими потолками, чтобы спасаться от жары. Она полюбила их новый дом. Все в ее новой жизни казалось ей идеальным. И самое главное – с ней был Рейф. Он все еще был до невозможности упрямым и властным, мог одним взглядом заставить людей задрожать, но Энни знала его страсть и чувственность и не испытывала ни малейших сомнений в силе его любви к ней. Осенью случались такие дни, когда он относил ее в облюбованное место, где они могли лечь вдали от посторонних глаз и любить друг друга обнаженными на разостланном одеяле, и только синее небо было над головой и теплая земля под ними. Беременность сделала ее кожу необычайно чувствительной, и Рейф наслаждался ее возросшей чувственностью. Сначала она стеснялась обнажать свое тело, так как ее живот все больше раздувался, но Рейфу нравилось чувствовать движения их ребенка внутри нее.
