Больше, чем страсть - Мак-Уильямс (Макуильямс) Джудит (читать онлайн полную книгу .txt) 📗
— Это пустяки. Выполняйте указания.
Аннабел неловко кивнула Филиппу, потом посмотрела на фигуры.
— Я хочу играть белыми, раз они ходят первыми,
— Мне кажется, — сказал Филипп, — что поскольку вас двое против меня одного, белыми должен играть я.
— Это не важно, — возразила Аннабел. — Маргарет все равно может обыграть вас.
К счастью, Филипп только покачал головой в ответ на эти бесхитростные слова.
— Давайте попробуем дебют из центра и пойдем с пешки d, — сказала Маргарет.
— А? — Аннабел посмотрела на Маргарет непонимающим взглядом.
— Каждая клетка на шахматном поле имеет обозначение, — объяснила Маргарет. — Нижняя линия клеток обозначается буквами от а до h, начиная слева, а поперечные линии обозначаются цифрами от единицы до восьми, начиная снизу. Так что пешка d — это ваша четвертая пешка слева.
— Вы говорите вот об этой? — И Аннабел передвинула вперед указанную пешку.
— Очень хорошо, — похвалила ее Маргарет, выжидая, какой ход сделает Филипп. Ответный ход он сделал с осторожностью, так что Маргарет потребовалось почти полчаса, чтобы объявить шах и мат его королю.
— Я выиграла! — радостно вскричала Аннабел. — Но я не поняла, почему я не могу забрать его короля. Я его выиграла.
— Короля никогда не берут. Игра кончается до этого.
— Почему? — не унималась Аннабел. Маргарет пожала плечами.
— Таковы правила. Может быть, дело в том, что это очень древняя игра — тогда короли считали себя очень важными, никто не смел и предположить, что их можно захватить.-Даже в игре.
— Короли и сейчас полагают, что они всемогущи, — сказал Филипп, поднимаясь. — В следующий раз я буду играть белыми.
— Но мне больше нравятся белые, а разве есть какая-то разница, Маргарет?
— Да, есть. Белые начинают игру, а это значит, что они сразу переходят в наступление, тогда как черные должны защищаться. По крайней мере до тех пор, пока не перехватят инициативу.
— Прошу прощения, миледи, — прервал ее объяснения голос Комптона. — Приехала мисс Мейнуаринг. Она говорит, что вы ее ждете. — Едва заметно сжатые ноздри дворецкого говорили о том, что он думает о столь ранних визитерах.
— Благодарю вас. Я сейчас спущусь, — сказала Маргарет, вспомнив прощальную реплику Дэниелса о том, что они увидятся сегодня. Наверное, они с Друзиллой решили во время танца навестить ее вместе. Маргарет преодолела чувство неприязни, понимая, что оно совершенно необоснованно — ведь помогать их любви было ее целью с самого начала. «Нет, — поправилась она, — не помогать их любви. Цель — помочь Друзилле унизить нашего |общего отца. Помогать же любви Друзиллы — просто способ РЭТОГО добиться».
— Не уходите, Маргарет, — приказала Аннабел тоном, очень похожим на тон Филиппа в его самом повелительном варианте. — Я хочу еще поиграть.
— А я нет. — Филипп направился к двери. — Я намереваюсь покинуть вас, пока я проиграл только одну партию.
— А мне нужно повидаться с моей гостьей, — сказала Маргарет девочке, сердито сверкающей глазами. — Почему бы вам не навестить бабушку?
— А я не хочу! Я хочу еще раз сыграть! — закричала на нее Аннабел.
— Так решили вы, — сказала Маргарет и вышла из детской, не обращая внимания на крики Аннабел, приказывающей ей вернуться.
Она вздохнула, пытаясь не пасть духом от этой вспышки детского гнева;
Подойдя к лестнице, Маргарет была разочарована, увидев, что Филипп уже спустился вниз. Войдя в гостиную, она быстро огляделась, не желая признаваться даже себе самой, что Филиппа здесь нет.
— Я прошу прощения за появление в такой неурочный час, кузина Маргарет, но мама запретила мне ездить в парк, а если бы я пришла позже, ваша гостиная уже была бы полна визитерами и кто-нибудь услышал бы, что мы говорим о мистере Дэниелсе, и рассказал бы об этом маме. — Друзилла уныло вздохнула. — Клянусь вам, все именно так, как говорит мистер Дэниеле.
— Что все?
— Что мы совсем как Ромео и Джульетта.
— Нет! — сказала Маргарет, которой не понравилось это сравнение. Друзилла достаточно впечатлительна — ей не надо погружаться в шекспировские трагедии.
— Именно так, — настойчиво повторила Друзилла с упрямством, совершенно не соответствующим ее обычной сдержанности.
— Я имела в виду, что Джульетте было всего тринадцать лет, — сказала Маргарет.
— Тринадцать! Быть не может!
— Прочтите пьесу. Впрочем, довольно о Шекспире, расскажите лучше о вашем ожерелье. Вчера вечером ваша матушка просто метала громы и молнии. Кажется, она считает, что я почему-то отчасти тоже виновата.
— Ах это. — Друзилла вспыхнула розовым румянцем. — Мне так жаль, что я вовлекла в это вас, кузина Маргарет, но я не знала, что мне делать. Если бы я сказала, что потеряла его дома, мама обвинила бы слуг. Маргарет не поняла.
— Так вы потеряли его дома? Друзилла горестно покачала головой.
— Я вовсе его не теряла. Просто то, что я сказала, было единственным объяснением, почему ожерелье исчезло. Видите ли… — Друзилла устремила на Маргарет умоляющие глаза, — я отдала его мистеру Дэниелсу, потому что он не виноват в том, что его постоянно преследуют неудачи. Ведь это мой жемчуг. Папа подарил его мне.
— Неудачи? — беспокойно переспросила Маргарет.
— Это не его вина, — повторила Друзилла. — Он просто попытался выиграть, чтобы мы могли обвенчаться, но удача отвернулась от него и он проигрался.
— Ему следовало бы прекратить игру!
— Ах, нет, — проговорила Друзилла с таким невинным видом, что Маргарет похолодела. — Он объяснил мне, что удача всегда приходит и он заставлял себя играть, потому что отчаянно хотел выиграть деньги и устроить свою жизнь. Но когда игра кончилась, оказалось, что он должен больше, чем может заплатить, и он сказал, что собирается уехать в деревню. Тогда я не смогла бы видеться с ним, вот я и отдала ему свой жемчуг. Что стоят жемчуга по сравнению с настоящей любовью?
Маргарет никак не могла поверить, чтобы кто-то, состоящий с ней пусть и в самом дальнем родстве, мог произнести такую чепуху. Неужели у Друзиллы нет никакого здравого смысла? Или она прожила всю жизнь под такой опекой, что у нее просто не было возможности развить его в себе? И каким же нужно быть человеком, чтобы принять такой дорогой подарок от молодой девушки?
— Вы согласны со мной, правда, кузина Маргарет? Маргарет внимательно смотрела на Друзиллу и видела не законную дочь Мейнуаринга, но наивную девушку, балансирующую на грани катастрофы. Если она и дальше будет помогать Друзилле, та убежит из дома с Дэниелсом и месть Маргарет Мейнуарингу осуществится. Но Друзилле это обойдется гораздо дороже, чем она, Маргарет, предполагала вначале.
Маргарет глубоко вздохнула. Как ни ненавидела она Мейнуаринга, она не могла пойти на такое. Не могла, потому что знала по себе, что это значит — любить. Если Друзилла обвенчается с Дэниелсом, у нее никогда уже не будет возможности встретить того, кто будет достоин ее любви. Того, кого она будет уважать.
— Нет, я с вами не согласна, — сказала Маргарет. — я думала, что единственным препятствием к вашему браку с Дэниелсом является отсутствие у него состояния, но всякий кто играет на деньги, которых у него нет, а потом выманивает драгоценности у женщины, верящей, что он хочет заплатить свой долг, — такой человек не джентльмен. Это негодяй.
Потрясенная Друзилла уставилась на Маргарет; два ярких розовых пятна выступили у нее на щеках, а нижняя губа задрожала,
— Как вы можете говорить подобные вещи о человеке, которого я люблю?
— Дело в том, что мои чувства не затронуты и я в состоянии более ясно видеть всю ситуацию. Вы должны понять…
— Нет! — Друзилла вскочила. — Единственное, что я понимаю, — это то, что все стараются разлучить нас, А я-то думала, что вы мне друг! — И, разразившись слезами, Друзилла бросилась из комнаты.
Маргарет ощутила горечь; ей казалось, что она только что ударила беззащитного ребенка. В глубине души она понимала, что поступила правильно, но утешения от этого было мало.
